Джулия Бертанья - Водный Мир
Единственная забота жителей Нью-Мунго — куда пойти развлечься. И всё же, несмотря ни на что, Мара смотрит на Новый Мир с благоговейным изумлением, к которому иногда примешивается ужас. Ведь чудеса эти создавались как раз в то время, когда весь остальной мир тонул, а человечество отчаянно боролось за выживание.
— Нет, она всё-таки не полный тормоз. Начала, конечно, не блестяще, зато сейчас уже неплохо гоняет. Этим приезжим нужно набираться опыта у самых лучших ноо-охотииков, вроде нас, — говорит Дол.
Обернувшись, Мара видит, что Дол, возбуждённая и раскрасневшаяся, сидит, безостановочно наматывая на палец прядь своих светлых волос, и, захлебываясь от волнения, говорит и говорит, не отрывая глаз от Дэвида — того самого паренька, которого Мара сбила с ног около «Транс-спорта». Он, наверное, супер-ноо-охотник — девчонки вокруг него так и вьются, смотрят с обожанием, всячески пытаются обратить на себя его внимание. Но он неизменно держится спокойно и несколько отстранённо и всех (по мнению Мары) вежливо отшивает.
Мара невольно напрягает слух, не без основания полагая, что тормоз, о котором с таким превосходством говорит Дол, — это она, Мара.
— Мы, должно быть, сливки Нового Мира, если сталкеры в других городах такие тормоза, — вполголоса говорит Дол, придвигаясь поближе к Дэвиду и преданно заглядывая ему в глаза. Если она придвинется еще хоть немножко, то обязательно окосеет, думает Мара.
— Ты это о ком? — Похоже, пенистая апельсиновая ноо-кола интересует Дэвида гораздо больше, чем восхищённый взгляд Дол.
У него приятный низкий голос. Таким голосом хорошо рассказывать истории у закатного костра мечтательно думает Мара. Неожиданно по спине у неё пробегают мурашки. Подперев щеку кулаком, она опускает голову так, чтобы волосы закрыли лицо и чтобы никто не заметил, что она внимательно прислушивается к чужому разговору. В любом случае, этого паренька приятнее слушать, чем смотреть на него. Внешность у него самая что ни на есть заурядная — бледный, напряжённый, с вечно всклокоченными рыжеватыми волосами. Непонятно, почему он так нравится девчонкам. Хотя — Мара бросает на него быстрый взгляд исподлобья — глаза у него красивые. Мечтательные…
Дол небрежно кивает в сторону Мары.
— О Маре, — отвечает она на его вопрос.
Дэвид оглядывается на Мару. Он смотрит внимательно и задумчиво, но всё так же отстранённо, словно продолжает думать о чём-то своем. Маре становится неловко под его пытливым взглядом, но тут он снова отворачивается к своей коле. Теперь Мара видит только его пальцы, нетерпеливо постукивающие по столику. Быстрые нервные движения пальцев удивительно не сочетаются с мечтательным выражением его глаз.
— Откуда она? — негромко спрашивает Дэвид, и Мара настораживается. Не такой уж он, выходит, отстранённый.
— Э, кажется, с Нью-Винга, или что-то в этом роде. — Дол явно не терпится снова перевести разговор на себя любимую.
— Нью-Винг? — Пальцы внезапно замирают.
Дэвид опять поворачивается к Маре — всего лишь на мгновение, — но теперь он смотрит на неё жадным, пронизывающим насквозь взглядом. Мара съёживается. В чём дело? Неужели он догадался?! Может быть, он точно знает, что такого города не существует? Но Дэвид уже смотрит в другую сторону с обычным скучающим выражением на лице. Мара облегчённо вздыхает, хотя в глубине души чувствует себя задетой таким полным отсутствием интереса к её персоне.
Какие же они тут все самодовольные, — если ты не из Ныо-Мунго, то считаешься человеком второго сорта.
А уж если ты не из небесного города, то вообще недочеловек, и тебя, не задумываясь, можно использовать на нужды Нового Мира.
Мара рассерженно выбирается из-за стола, натягивает моторолики и вылетает в серебряный переход. Она уже научилась кататься как следует, и получает от этого несказанное удовольствие. Только летя на мотороликах и подставляя лицо встречному ветру, можно хоть ненадолго почувствовать себя свободной и дать выход накопившимся эмоциям. Но сегодня даже скорость не улучшает Мариного настроение. Взволнованная и сердитая, она вновь и вновь прокручивает в голове план спасения Горбалса и Винга. Вроде бы, все кусочки головоломки собраны, осталось только сложить их вместе — а вот как это сделать, она-то как раз и не знает.
Вволю набегавшись по переходам, Мара подъезжает к киберсобу. Уже поздно, свет внутри приглушён, народу почти никого — сейчас здесь тихо, как в настоящей церкви. Отцепив моторолики, Мара выбирает молельню, расположенную как можно дальше от входа, и устало опускается в кресло.
Где ты, Лис? Ты мне очень нужен!
Она должна найти Лиса. Вот только как? Одного-единственного погружения в Ноо-пространство оказалось достаточно, чтобы понять: случайно она на него там не наткнётся. По Ноо можно плутать всю жизнь; оно такое огромное и сложное, и постоянно разрастающееся. Но ей так нужен союзник, сообщник, которому можно довериться! Одной ей свой план ни за что не осуществить. Потребуются годы, чтобы обдумать каждую деталь. А у неё совсем нет времени. Горбалс и Винг мучаются сейчас, в эту самую минуту, — так же, как и беженцы в лодочном лагере. Только бы Роуэн и другие люди с Винга были ещё живы!
Каждый раз при мысли о Роуэне ей становится ужасно страшно. Она уже так давно его не видела! А от страха Мара теряется, сбивается, не знает, что делать. Значит, надо на время забыть об умирающем друге, задвинуть эти мысли как можно дальше. Только так она сможет сосредоточиться на своём плане.
Ей отчаянно не хватает помощника, который действительно разбирался бы в том, как устроен город, знал бы, где содержатся рабы, как добраться до грузовых судов и как вывести из строя охрану Нью-Мунго. Хитрый и пронырливый киберлис как никто другой подходит на роль такого помощника. Но даже если предположить, что она отыщет его, сможет ли она доверять ему? И потом, захочет ли он помочь ей? Мара вспоминает короткий миг общения в голубой пустоте между Сетью и Ноо-пространством. Её тянуло к нему, как магнитом. За лисом стоял человек, она это точно знает. Человек, внушающий доверие. Она бы почувствовала, если бы он был врагом, если бы желал ей зла.
Но в этом городе тысячи людей. Лис может быть кем угодно. А она здесь совсем одна. Совсем!
Мара оглядывает пустой киберсоб, ряды молелен, днём забитых деловито бормочущими людьми, а сейчас тоже пустых. Интересно, где может сидеть Лис?
Тут она испуганно вздрагивает: на неё хитро и внимательно смотрят знакомые глаза. Глаза Тони Рекса! Едва сообразив, что Мара заметила его, Тони начинает радостно улыбаться. Выражение его лица меняется так быстро, что Мара уже не уверена, правильно ли истолковала значение его взгляда; быть может, ей просто мерещатся всякие ужасы. Однако то, что Тони преследует её, не вызывает никаких сомнений. Он всё время где-то поблизости: Мара натыкается на него то в переходе, то в киберсобе, то в кафе… Он за ней следит!
У Мары холодеет сердце. А что, если она ошибается и Лис ей вовсе не друг? Ведь они виделись всего несколько минут. В этой туманной пустоте так просто было ошибиться и принять врага за друга. Мара начинает сомневаться в собственном чутье. В конце концов, что она знает о Лисе? Только то, что он долго и терпеливо выслеживал её по всей Сети. Совсем так же, как сейчас выслеживает Тони Рекс.
Не доверяй никому, говорит себе Мара. Может, Тони и есть Лис. Забудь про его помощь. Обходись сама, как сумеешь.
Она лучезарно улыбается Тони и бормочет что-то в киберфон, словно с головой погружена в работу. Когда тот наконец выходит, Мара вздыхает с нескрываемым облегчением, а потом обхватывает голову руками, стараясь не разрыдаться.
Она так долго мечтала о встрече с Лисом. А теперь должна выбросить его из головы… это слишком тяжело, слишком больно; всё равно, что внезапно лишиться руки или ноги.
Нет, одна я не справлюсь! Хоть возвращайся в Нижний Мир. Но это невозможно: ведь я обещала древогнёздам вернуться только после того, как найду Горбалса и Винга. Может, они поймут, если я объясню, что попробовала, но у меня ничего не вышло… или не поймут? Быть может, они приняли меня только потому, что считали своей спасительницей, и не возьмут обратно, когда убедятся, что я никто? Я ведь почти ничего не сделала толком. Я ещё даже и не пыталась. Но как, как мне найти Горбалса и Винга, как спасти их и всех остальных рабов, как погрузить их на корабль?! Наверное, я была не в своём уме, когда бралась за всё это…
Но если не она, то кто?! Горбалс и Винг навсегда останутся рабами. И все остальные тоже — все отобранные полицией беженцы и схваченная водяная шпана. А потом океан снова поднимется, и островок древогнёздов уйдет под воду, а вместе с ним и все её друзья. А Мара останется в Нью-Мунго до конца своей жизни или до тех пор, пока её не обнаружат и не вышвырнут из города. Выходит, надо продолжать борьбу — ей терять нечего.
