Роберт Хайнлайн - Астронавт Джонс
– Нет, Датч. При выходе на Землю у меня не будет фальшивых записей.
– Я был уверен в вашем ответе. Я чувствую то же самое, хотя... по некоторым причинам был бы обязан помочь вам скрыть правду, попроси вы меня об этом.
– Однажды я уже проделал это и даже чувствовал некоторое удовлетворение от сделанного. Но теперь это не для меня.
– Я понимаю. Во втором варианте следует открыть всю правду и ждать, что будет дальше. В любом случае, я проделаю весь путь вместе с вами. Уверен, что ко мне присоединятся главный инженер и казначей.
Макс откинулся назад, почувствовав себя необыкновенно счастливым.
– Благодарю вас, Датч. Меня не волнует, что они сделают со мной... если только не отлучат от космоса.
– Не думаю, что они пойдут на такое. Но если это произойдет, их ждет нелегкая битва. А сейчас постарайтесь забыть об этом.
– Попробую, – Макс нахмурился. – Датч, скажите мне правду. Что вы думаете о моей афере?
– Это трудный вопрос, капитан. Гораздо важнее, что вы чувствуете сейчас.
– Я не знаю. Знаю лишь, как я чувствовал себя раньше – я был на тропе войны.
– Я всегда искал объяснение, почему я сделал это, успокаивая себя тем, что здесь вина не моя, а всей системы. Теперь это уже не удовлетворяет меня. Не то, чтобы я сожалею о содеянном, имея в виду, что мог вообще не попасть в космос. Но я уже не хочу уклоняться от расплаты.
Уолтер кивнул.
– Звучит достаточно разумно. Капитан, закон не совершенен. Человек должен руководствоваться прежде всего здравым смыслом, избегая слепой покорности. Я нарушал правила, и не раз; за что-то я расплатился, другое осталось безнаказанным. Допущенная вами ошибка могла бы превратить вас в педанта-моралиста, способного идти только прямо, слепо подчиняясь букве закона. Либо, напротив, вы превратились бы в этакое дитя, полагающее, что правила созданы для кого угодно, только не для него. Однако, про вас этого не скажешь. Происшедшее заставило вас повзрослеть.
Макс усмехнулся.
– Благодарю, Датч. Я буду в «беспокойной норе».
– Капитан, вам хватит времени для сна?
– Конечно, я отдыхаю почти каждую вахту.
– До прыжка четыре часа, капитан.
Макс сидел на диване в контрольном отсеке, протирая заспанные глаза. «Асгард» шел «в колее» уже несколько дней, готовясь предпринять последнее усилие, которое вынесет его из этого пространства. А вот куда они попадут, зависит от того, насколько точно отвечала созданная ими модель реальной вселенной.
Макс посмотрел на Келли.
– Давно вы здесь?
– Не очень, капитан.
– Вы сами поспали хоть немного?
– Видите ли, капитан...
– Вы неисправимы, главный. Все готово?
– Да, сэр.
– Поехали.
Макс сидел на диване с закрытыми глазами, принимая данные от своих помощников; он мысленно составлял программу и тут же переводил ее в двоичное исчисление, понятное компьютеру.. За все эти дни он отсутствовал в «норе» всего несколько минут.
Он заставлял Келли и Ковака сменять друг друга на вахте, пока позволяла обстановка, хотя заставить Келли отдохнуть было довольно сложно. Ланди, Смайт и Ногуччи по-прежнему работали в режиме «один к трем», периодически подстраховывая друг друга в напряженные моменты. Сам Макс работал без отдыха; он вынужден был мысленно рассчитывать каждую предпринятую ими коррекцию, получая информацию из глубины своей памяти.
В отсеке находилась вся «беспокойная» команда за исключением Ланди. Он появился в тот момент, когда Макс как раз закончил расчеты и заложил программу в компьютер.
– Подарок от кока, – заявил он, водрузив на стол вазу с мороженым.
– Какое мороженое? – поинтересовался Макс.
– Шоколадное, сэр.
– Мое любимое. Когда будешь делить его, помни, что мне предстоит в ближайшие дни.
– Так нечестно, капитан. Главному приходится кормить гораздо большую массу, чем вам.
– А у меня наивысший метаболический рейтинг, – объявил Ногуччи. – Поэтому мне нужно положить больше других.
– Пусть мороженое разделит Келли, а мы будем надеяться, что честность не оставила его. Когда следующая коррекция?
– Через двадцать минут, капитан.
– Так скоро?
– В интересах безопасности, сэр.
– Согласен.
Произведя коррекцию, они съели мороженое, после чего Макс занялся расчетом прыжка. На этот раз за компьютером сидел Ковак, чья надежность не уступала главному оператору, а Келли работал со стереографом. Макс полагал, что его огромный опыт компенсирует недостаток данных. Ланди ассистировал главному, а Смайт и Ногуччи отвечали за все остальное.
За два часа до прыжка Макс вызвал главного инженера, сообщив ему, что они на подходе. Компаньон уверил, что позаботится о силе и векторе необходимого ускорения.
– Хорошей охоты, капитан.
Перейдя на десятиминутный график коррекций, Макс чувствовал в себе еще достаточно сил, хотя и не был так же свеж, как раньше. Однако, величина коррекций была довольно мала-главный инженер, несомненно, знал свое дело. Когда компьютер показал, что до прыжка осталось меньше часа, Макс поднялся на ноги и потянулся.
– Всем приготовиться. Разбудите Ногуччи. Все выпили стимулирующие таблетки? Пусть кто-нибудь одолжит мне одну.
Взяв у Ковака таблетку, Макс запил ее холодным кофе.
– Ну, ребята, поехали!
Данные потекли непрекращающимся потоком. Спустя некоторое время Макс начал уставать. Он едва успевал снимать данные о коррекции с пульта компьютера и передавать их в двигательный отсек, а Келли уже ждал его с новой порцией данных. Судя по величине коррекций, они постоянно сходили «с колеи». Прежде, чем передать главному инженеру очередное указание, он бросил взгляд на компьютер и понял, что видит уже совершенно иную комбинацию огней.
– Повторить! – закричал он.
Келли тут же выполнил приказ. Прокрутив числа у себя в голове, Макс с ужасом понял, что они ничего не говорят ему. Что значила последняя коррекция? Использовал ли он научно обоснованный метод расчета аномалии? И можно ли назвать это расчетом? И что делает корабль-разведчик для выхода из аномалии?
– Капитан! – резко позвал Келли.
Встряхнув головой, Макс опустился в кресло.
– Простите. Идем дальше.
С непрекращающимся чувством паники он попробовал приступить к программированию. Теперь, по крайней мере, он знал, что это такое-ходить по самому краю запретной черты, потеряв уверенность в своих силах.
Он убеждал себя в необходимости отказаться от дальнейших усилий – сбавить скорость, потратить несколько недель на обратный путь и затем предпринять новую попытку. Но Макс знал, что стоит ему смалодушничать, и на вторую попытку у него просто не хватит духу.
В этот момент он внезапно почувствовал, что кто-то стоит за его креслом, положив ему руки на плечи, успокаивая и приводя его в чувство. И он вновь начал ясно и четко диктовать Коваку цифры.
Двадцать минут спустя он все так же с точностью автомата продолжал работу. Он рассчитал еще одну коррекцию, продиктовал данные Коваку и бросил взгляд на пульт управления.
– Внимание!
Он нажал кнопку, позволяющую совершить прыжок с точностью до микросекунды. Только теперь он оглянулся, но за креслом никого не было.
– Вот Джип! – услышал он ликующий возглас Келли. – А вот и Гадкий Утенок!
Макс посмотрел вверх. Они вновь оказались в знакомом небе Ню Пегаса и Халкиона.
Пять минут спустя Макс и Келли подчищали остатки сэндвичей, запивая их холодным кофе, в то время, как Смайт с Ногуччи производили послепрыжковую обсервацию. Ковак и Ланди на несколько минут покинули отсек, прежде чем заступить на первую вахту.
Макс посмотрел на небосвод.
– И все-таки мы сделали это. Никогда бы не подумал.
– На самом деле, капитан? После того, как вы приняли командование, я ни секунды не сомневался в этом.
– Хм! Я рад, что вы даже не догадываетесь о том, что происходит со мной.
Келли сделал вид, что не слышал слов Макса.
– Знаете, сэр, когда вы программируете, ваш голос необычайно похож на голос доктора Хендрикса.
Макс бросил на него быстрый взгляд.
– Перед самым прыжком я пережил несколько пренеприятнейших минут.
– Да, сэр, я знаю.
– Послушайте, это было всего лишь чувство, понимаете? Я не верю в привидения. Но я ясно чувствовал, что доктор стоит за моей спиной, как он делал всегда. И тогда все пошло просто замечательно.
Келли кивнул.
– Да, он был здесь. Должен был быть.
– Что вы хотите сказать?
Келли промолчал. Он со счастливым видом принялся сравнивать фотопластинки, снятые с камер, со стандартными пластинками из сейфа. Ему впервые представилась такая возможность с тех пор, как «Асгард» затерялся в глубинах космоса.
– Полагаю, нам следует предварительно рассчитать подход к Халкиону, – зевая, произнес Макс. – Боже, я смертельно устал!
– Халкион, сэр?
– Ну да, на таком расстоянии мы не можем идти к нему визуально. Но что вы задумали?
– Ничего, сэр.
