Алека Вольских - Мила Рудик и тайна шестого адепта
— Лютов, — с яростью процедила она сквозь зубы.
Мила увидела возле него рюкзак и среагировала так быстро, что даже сама не поняла, как у нее это получилось.
Рюкзак взлетел над подоконником и поплыл по воздуху в открытое окно. Когда Лютов заметил это, было уже поздно — Мила резко отпустила рюкзак, разорвав сенсорную связь, и тот камнем полетел вниз.
Лютов в первый момент едва не вывалился из окна, потянувшись рукой за своим рюкзаком.
«Так тебе!» — злорадно подумала про себя Мила.
Однако удивление, вызванное ответом Милы на его действия, исчезло очень скоро. Уже в следующее мгновение лицо Лютова стало сосредоточенным, а спустя всего несколько секунд рюкзак показался в оконном проеме — паря, словно в невесомости, влетел в окно, перелетел через подоконник и упал вниз, под ноги Лютову, одновременно исчезнув из поля зрения Милы. Она досадливо поморщилась.
«Черт, — подумала она. — Выглядит так, как будто это было даже слишком легко для него».
Словно в ответ на ее мысли, Лютов поднес ко рту надкушенное яблоко. Раздался оглушительный хруст, заставивший Милу почувствовать что-то похожее на удовлетворение. Все-таки она разозлила его своим выпадом, иначе Лютов не вымещал бы зло на ни в чем не повинном яблоке.
Уже в следующее мгновение она поняла, что угадала. Лютов повернул голову и посмотрел прямо на нее. Взгляд прищуренных черных глаз не предвещал ничего хорошего.
Дальше все происходило настолько быстро, что Мила едва успевала реагировать.
Чернильница вдруг взмыла над партой, сдвинулась по воздуху назад, словно пятясь, и резко рванула вниз.
«Черт! Черт! Черт!»
С грохотом вскочив с места, Мила перегнулась над партой. Она успела в последний момент — левитирующая чернильница зависла всего лишь в сантиметре над полом. Еще мгновение — и она разбилась бы. Можно было только гадать, кого профессор Воробей заставил бы убирать разлившиеся на полу чернила.
— Ты чего? — раздался вдруг голос Илария.
Он сидел за партой перед Милой и сейчас удивленно смотрел на нее через плечо.
— А-а-а… — промычала Мила и указала рукой вниз. — Чернильница чуть не разбилась. Не подашь?
Иларий опустил глаза, посмотрел на чернильницу, висящую над полом прямо за его стулом, удивленно поморгал и вновь поднял глаза на Милу. Секунд пять испытующе смотрел на нее, потом зачем-то огляделся по сторонам. Остановился взглядом на подоконнике, где сидел Лютов, наблюдающий за ними мрачным взглядом. С невозмутимым лицом Иларий встал, поднял с пола свой рюкзак и спокойно сказал:
— Я пересяду, пожалуй.
Мила провожала его взглядом, пока он не сел за дальнюю парту через ряд от нее. Она вздохнула. Неудивительно, что Иларий ретировался: в прошлый раз, когда Мила с Лютовым сцепились на уроке Инверсий, он был одним из пострадавших — кажется, его слегка задело партой. В тот раз Лютов оказался сильнее…
Стоило только подумать об этом, как в висках отдалось сильной пульсацией. Мила покосилась на Лютова: она не может все время ему уступать, даже если для него это всего лишь развлечение. Как она собирается противостоять Многолику, если не в состоянии сравняться даже с Лютовым? Оставаясь такой же слабой, как сейчас, она никогда не защитит тех, кто ей дорог.
Мила с помощью левитации подняла чернильницу и перенесла на одну из парт соседнего ряда: многозначительно посмотрела на Лютова, словно давая понять, что не уступит ему, но и устраивать еще одно шоу на уроке не намерена.
Лютов фыркнул. Откусил то, что осталось от яблока, и через плечо выбросил огрызок в окно. Мила осторожно косилась в его сторону, ожидая реакции, но ничего не происходило, хотя его холодный взгляд был по-прежнему устремлен на нее. На всякий случай Мила посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что в классе ничего не летает и не взрывается. Заметив, как подозрительно поглядывает на нее с дальнего ряда Иларий, отвела глаза и вновь перевела взгляд на Лютова.
Она сразу заметила — что-то происходит. Сначала Мила распознала висящий в воздухе за спиной Лютова огрызок яблока. Но было что-то еще — весь оконный проем выглядел так, словно кто-то умудрился изрешетить воздух. И лишь секунду спустя Мила поняла: то, что она приняла за грязные пятна, было мусором. Камни, листья, обломки веток заполняли воздух напротив окон кабинета левитации.
С улицы послышался гомон изумленных голосов. Мила почувствовала приступ досады: он с легкостью демонстрировал ей то, чего она никак не могла добиться упорными тренировками, — одновременную левитацию нескольких объектов.
Как же это раздражает!
Лютов смотрел на Милу, выжидающе изогнув бровь. Ее руки непроизвольно сжались в кулаки. Этот взгляд «покажи, на что ты способна» невозможно было истолковать неправильно. Но что она могла сделать?! Ей нечем крыть! Она проигрывает эту дуэль, даже не начав сражения! Он настолько сильнее ее? Или…
Лютов, словно прочтя ее мысли, скорчил презрительную гримасу.
«Слабачка, — читала она в колючем холоде его черных глаз. — Так и знал, что ты просто слабачка».
Да, так и есть, мысленно поправила себя Мила. Лютов силен. Он очень силен, но не в том дело… Это просто она слишком слабая, чтобы тягаться с ним.
Его взгляд вдруг стал жестким. Мила сглотнула подступивший к горлу комок — Лютов выглядел как человек, который вовсе не собирается жалеть противника только потому, что тот слаб. Видя этот знакомый безжалостный прищур на его лице, она буквально физически ощущала — он что-то задумал.
Прошла секунда… две… три… Вдруг с улицы послышались крики, испуганные и удивленные.
— Эй, смотрите! — выкрикнул кто-то в классе.
Не отрывая взгляда от лица Лютова, боковым зрением Мила видела, как несколько ребят в классе бросились к окнам. Лютов усмехнулся краем рта, но при этом даже не пошевелился. И только после этого Мила увидела…
В оконном проеме появилась левитирующая фигура. Мила почувствовала, как непроизвольно округляются ее глаза. Девочка, судя по ее миниатюрным габаритам, первокурсница, парила в воздухе прямо за спиной Лютова. Она была напугана так, что явно не могла издать ни звука — кричали снизу.
Что-то отвлекло внимание Милы, и она не сразу поняла, в чем дело, но взгляд сам потянулся к соседнему окну. Мила сжала кулаки еще сильнее — ногти больно впились в ладони. То, что боковым зрением она поначалу приняла за черное пятно, оказалось человеком. В воздухе парил еще один первокурсник, а за ним… еще один.
Мила провела взглядом вдоль всех окон в классе. Напротив кабинета левитации в невесомости пребывали шесть человек — это лишь то, что было доступно ее зрению. И пусть кабинет находился на первом этаже, но Мила прекрасно помнила, насколько высоко расположены здесь окна — поднять что-то на такую высоту с помощью левитации было непростой задачей, даже если речь шла о неодушевленных объектах. А сейчас это были живые люди!
Вокруг тем временем поднялся невообразимый шум. Кричали с улицы, кричали в классе — голоса смешались, и Мила уже не могла разобрать, кому они принадлежат.
— Что происходит?!
— Кто это делает?
— Помогите! Помогите мне!
— Без паники! Это всего лишь левитация!
Кажется, последний голос принадлежал кому-то из старшеклассников и был Миле знаком, но она была так потрясена, что даже не пыталась его узнать. Ее взгляд вернулся к Лютову и замер, словно пойманный силой гипноза.
Она должна ему ответить!
Но как, черт возьми, на такое можно ответить? Чем?! Она до сих пор не овладела синхронной левитацией нескольких неживых объектов, а он только что поднял в воздух около десятка человек!
Мила от ярости проскрипела зубами. Как?! Как ему удавалось применять телекинез и левитацию, даже не используя взгляд как проводник? Затылком он видел, что ли? А может быть… Милу вдруг озарило. Он смотрел в окно, когда возвращал обратно свой рюкзак! Он просто запомнил то, что увидел, и применил левитацию, восстановив картину увиденного в воображении!
Ответить!
Мила чувствовала, как изнутри ее колотит крупной дрожью. Она не может сдаться! Не может уступить ему! Не может опустить руки и признать поражение! Даже если она ясно осознает, насколько слаба, она не может признать эту слабость! Потому что…
«Я хочу стать сильнее, чтобы защитить тех, кого люблю…» — пронеслось у нее в голове.
Эти слова… Прошло полтора года со смерти Гарика. Порой Мила, вспоминая о нем, вдруг осознавала, что не может воскресить в воображении черты его лица, и приходила от этого в ужас. Но эти его слова в последнее время снова и снова всплывали в ее сознании, как будто чья-то невидимая воля не могла позволить ей забыть их.
Стать сильнее…
Черные глаза Лютова тем временем словно изучали ее — выжидающе, заинтересованно. А Мила, лихорадочно соображая, искала решение. Что она может сделать? Чем она может достойно ответить ему? Она не способна поднять левитацией сразу несколько объектов. И уж конечно она не сможет поднять то, что находится за стенами замка, ведь она, в отличие от Лютова, не выглядывала в окно и не знает о расположении объектов, к которым могла бы применить сенсорное воздействие.
