Питер Леранжис - Семь чудес и временной разлом
Но меня начал грызть страх. Не из-за угрозы нападения, а из-за его отсутствия. Ни рева вромаски, ни криков грифона, ни воплей виззита. А по мере приближения к вулкану вдали затих даже обезьяний визг. Когда мы в последний раз шли через джунгли, позади нас остался след из подстреленных отравленными дротиками чудовищ.
Нирвана с мокрым от пота лицом нагнала нас.
– Простите, ребята, – сказала она. – Сегодня веселья не будет. Чудовища притихли. Может, они не любят жару?
– Тишина – это хорошо, – заметил Касс.
– Лично мне это кажется подозрительным, – возразил Марко.
– Думаю, они хотят устроить нам вечеринку-сюрприз на горе Оникс, – предположила Элоиза.
– Не говори так! – рявкнул Касс. – Даже в шутку!
– Ну а ты тогда что по этому поводу думаешь? – спросила Элоиза.
– Остров затопило, так? – ответил Касс. – Когда это случилось, много чего утонуло. А это означает легкую добычу. На месте грифона, вромаски или виззита я бы предпочел набить себе живот тем, что и так лежит на дороге, и не заморачиваться охотой на то, что может сбежать или дать сдачи.
Ни у кого не осталось сил на возражения. Мы все были рады спокойствию. Когда мы вышли на поляну недалеко от подножия вулкана, то увидели группу ученых Масса, ожидавших нас перед входом в пещеру рядом с каменной цифрой «семь».
Среди них была мама. Как всегда, мне пришлось сдержаться, чтобы не броситься к ней.
– Здрасьте, сестра Нэнси! – крикнул я, возможно, вложив в приветствие слишком много чувства.
– Привет всем, – ответила она. Ее глаза смотрели нейтрально дружелюбно, но, как бы глупо это ни звучало, клянусь, я мог прочесть в них «я люблю тебя». Из-за чего мое лицо смущенно вспыхнуло. Я отвернулся и закашлялся. Марко постучал мне по спине, и мне пришлось побороть кашель, иначе съеденному на завтрак вяленому мясу грозило покинуть мой желудок.
– Мы пойдем с вами, – сказала мама. – У нас есть карта маршрута. С ней можно не бояться свернуть не туда.
Торквин вразвалку подошел к ней:
– Браво. Отличная идея.
– Э-э… спасибо, Торквин, – с небольшой заминкой откликнулась мама.
– Он подцепил редкий микроб, из-за чего начал походить на нормального человека, – пояснил Марко.
Алия оглянулась через плечо:
– Утро выдалось на редкость удачным. Все готовы продолжить?
– Ага, – ответила Элоиза.
– М-м… – промычал Касс.
– А то! – воскликнул Марко.
Феликс зашел нам за спину и стал помогать Кассу снять его рюкзак.
– Нет, мы пока не готовы, – сказал я, глядя на Алию.
Она устало на меня посмотрела:
– Джек, пожалуйста…
Я положил руку на предплечье Феликса, останавливая его:
– Мы никуда не пойдем, пока не убедимся, что сможем взять локули с собой.
Телохранители Алии угрожающе вышли вперед.
– Вы сказали, что подумаете над этим, – напомнил я.
– Я так сказала, – ответила Алия. Она сняла с шеи тонкую серебряную цепочку с простым медальоном в виде шара.
Не произнеся ни слова, она надела мне его на шею, и я сжал медальон в руке:
– Что это?
– Открой его.
Остальные столпились вокруг меня. Я открыл медальон, и мы все увидели пожелтевший школьный снимок темнокожего улыбающегося мальчика с широкими щелями между зубами. Внизу на черно-белой ленточке значилось «Осман Бартевьян».
Алия сделала знак Феликсу, и тот попятился от Касса.
Она посмотрела на небо, вздохнула и тихим, но ясным голосом произнесла:
– Назад в разлом.
* * *Еще никогда мы не добирались до водопада так быстро. И еще никогда он не был таким громким. Вода вырывалась из трещины в скале наверху и ревущим потоком падала в бассейн. Конечно даже она не могла заглушить Песню гептакиклоса, но стоило признать: попытка была неплохой.
Марко опустился на колени перед бассейном и поплескал себе в лицо водой.
– Как хорошо, – простонал он. – Даже для не мертвых.
Он был прав. Мы все устали и потому не стали отказывать себе в удовольствии освежиться в восстанавливающем источнике. Путешествие через лабиринт вышло тяжелым. Хоть гора Оникс и находилась на самой высокой части острова, дождевые потоки залили проходы, и уровень воды в некоторых местах поднялся примерно на пару дюймов. У нас у всех разболелись ноги, а ступни были мокрые и в мозолях.
– Ладно, прежде чем мы это сделаем, вы все знаете, у кого какие локули? – спросила Алия.
Я поправил за плечами рюкзак и поднялся на ноги:
– У меня локули языков и полета.
– Невидимости и исцеления, – сказал Касс.
– Берт и Эрни, – выдал Марко.
Алия пригвоздила его взглядом.
– Понял. Дыхания под водой и телепортации, – отрапортовал Марко.
– В таком случае поехали, – объявил я.
Алия кивнула. Я коснулся серебряного медальона, и мы все повернулись в сторону кальдеры.
Но никто из нас не ожидал услышать оттуда громкое ритмичное дыхание, похожее на гудение самолетного двигателя.
– Ого, – выдохнул Марко. – Это что – Торквин?
– Я-я так не думаю, – пискнул Касс.
Я оглянулся назад. Торквина я не увидел, но на тесном пятачке перед водопадом толпилось, наверное, не меньше дюжины человек. Поэтому я подошел к Марко, и мы вдвоем на цыпочках пошли к сердцу вулкана.
– Джек и я проведем небольшую реконструктировку, – бросил он остальным.
– Рекогносцировку, – шепотом поправил я.
– И ее тоже, – согласился Марко.
Солнце светило прямо над нами, и нам пришлось прикрыть ладонями глаза. Раскаленные лучи поджаривали скальные стены, подсвечивая каждое пятнышко и каждую трещинку, оставшиеся после нашей последней битвы здесь.
Лишь в углу, где стоял гептакиклос, царила тьма. Из-за особого угла стен эта часть всегда была в тени, днем и ночью.
Из-за локули за нашей спиной и гептакиклоса, до которого было не больше пятнадцати футов, Песня гептакиклоса гремела у меня в голове, заглушая практически все остальные звуки, кроме того раскатистого хриплого дыхания, которое я продолжал слышать ясно и четко.
– Похоже на шлангоносового вромаски с тяжелой простудой. – Марко взял меня за руку, и мы оба двинулись вперед. – Иди медленно, брат Джек. Помни, они боятся тебя больше, чем ты их.
– Эти последние слова тебе не забудут, – отозвался я.
– Чувак, у нас локули, – напомнил Марко. – У свинки не будет и шанса. Ты возьмешься за полет, я – за телепортацию, и вместе мы зашвырнем ее прямиком в Галикарнас. Договорились?
– Договорились, – сказал я.
Мы одновременно расстегнули боковые молнии, вытащили локули и шагнули во тьму. Тут же температура окружающего воздуха упала градусов на десять. Вокруг меня заклубился туман от гептакиклоса.
Когда наши глаза привыкли к темноте, мы застыли на месте.
Посередине гептакиклоса на задних лапах сидело существо, крылья которого даже в сложенном состоянии касались стен кальдеры. В темноте я не смог различить расцветку чудовища, но тело у него было как у гигантского льва.
– Только поглядите, Твити вернулся! – вырвалось у Марко.
Чудовище медленно качнуло головой. Вместо клюва у него было круглое гладкое лицо.
– Э-это не грифон, Марко, – сказал я. – Должно быть, эта штука прилетела сюда, пока нас не было. Или она сбежала из разлома…
Крылья странного создания с резким «вшух» раскрылись, едва не сбив нас с ног. Позади испуганно завизжала Элоиза.
– Я была бы весьма признательна, – произнес глубокий голос, от которого у меня в буквальном смысле завибрировал позвоночник, – если бы вы не называли меня «штукой».
Глава 43
Загадка и меч
Секунду я был совершенно уверен, что кто-то играет на детских барабанах, пока до меня не дошло, что это стучат друг о друга мои собственные колени.
Марко уронил локулус, но быстро пришел в себя.
– Чувиха. Прости. Беру свои слова назад. Не знал, что ты умеешь говорить.
Существо встало на четыре крепкие лапы, щетинящиеся жестким мехом, и пошло нам навстречу. Его плечи, не меньше десяти футов в ширину, ритмично опускались и поднимались точно поршни. Но мне все никак не удавалось рассмотреть толком его лицо.
– О, я умею говорить, – сказало оно. – И на многих языках. Ради блага ваших друзей настоятельно советую им опустить оружие. Насколько мне известно, у них есть то, что принадлежит мне.
За моей спиной защелкали затворы. Дротик пролетел у меня над головой и вонзился в правую лапу существа, но без какого-либо эффекта.
– Перестаньте! – закричал я.
В ответ раздался целый хор криков и началась суматоха. Алия заорала на Маноло. Мне было слишком страшно оборачиваться и казалось куда важнее рассмотреть существо.
Мы с Марко попятились. Толстые кожистые крылья существа сложились по бокам покрытого густым мехом туловища. Это был не грифон. Грифоны были худыми, стремительными и нервными. Это создание было крупным, мускулистым и неторопливым.
