Олег Верещагин - Я - охотник
Показалось — рот наполняется слюной. Если бы…
А девчонка эта — Ленка — теперь у него всегда будет ассоциироваться с запахами варенья и лета.
И все-таки — что его сюда привело? Может быть, надо идти в парк? Туда совсем не хотелось. Туман был единственной вещью, которая делала его полуслепым. Кроме того, туман ломал звуки. А если еще это и непростой туман… Так в парк, что ли?
На мосту появились несколько человек. Раз… два. Двое что-то несли — длинное, похожее на свернутый ковер. Позади шли во всю ширину моста еще трое. Вот, похоже, и те, кого он ждет. Славка напружинился, но остался на месте. Нет, пусть спускаются вниз. На мосту с них станется бросить в воду груз — мальчишка не сомневался, что это человек, завернутый в ткань. Чтобы он не погиб, придется нырять, а эти успеют уйти. Упускать же их Славка не был настроен…
...Его подвело то, что парень на мотороллере — сейчас их называют скутерами, но Славка не мог привыкнуть к этому названию — появился не по дороге, а съехал головокружительным, почти отвесным откосом буквально к мосту, нос к носу с пятеркой, тащившей груз. Умело, еще на ходу соскочил, откинул подножку — в руке черным штрихом возникла монтировка, и Славка услышал:
— А ну, козлы, стой, я сказал!
Громкий мальчишеский голос. Неизвестный ездок был не робкого десятка, подумал Славка, уже приближаясь бесшумными, непредставимыми для обычного человека пятиметровыми скачками — вот так ночью преградить путь пятерым явно криминальным личностям… Люди, наверное, опешили бы. И дали Славке десять-пятнадцать секунд, которых ему не хватило — как же он ругал себя на бегу за то, что решил дождаться, пока они спустятся с моста!
Парень с монтировкой, бедняга, должно быть, ничего не успел и понять-то. Страшной силы удар отбросил его на скутер, опрокинул наземь. Металл звонко задребезжал на асфальте. Рослая серая фигура склонилась над лежащим, послышалось громкое сопение, фырканье — и сиплый голос пролаял:
— Берем и его. Машину — в реку, живей… — и нетерпеливое: — Хррраа…
Злость на свою оплошность помогла совершить последний — вовсе уж невероятный — прыжок. Серая мерзость, склонившаяся над лежащим парнем, что-то почуяла в последний миг, выпрямилась мгновенно… но слишком медленно для Славки. Удар, пришедшийся прямо в основание плоского, поросшего серой короткой шерстью остроухого черепа был точным и беспощадным — сухо хрустнуло, тварь молча осела, а Славка, приземлившись на широко расставленные ноги, процедил:
— На охоту вышли? Будет вам охота.
Растерявшиеся в первую секунду, четверо оставшихся молча окружали Славку. Они больше и не пытались притворяться людьми — длинные нелепые плащи сползали с них, открывая серую шерсть, узловатые когтистые лапы, узкие клыкастые морды с горящими алым огнем глазами. Так себе, мелочь, ночные добытчики, не первый ранг. Один из них, почти совсем трансформировавшийся, прорычал еще получеловеческой глоткой:
— Не боишься умеррррреть, че-ло-век?
— Мертвые не умирают, — удачно лег на ответ древний девиз Охотников. Славка увидел, как расширились ноздри у тех, что стояли ближе — и алое сияние глаз потускнело. Твари не уловили главного для себя — ЗАПАХА. Хоть какого-нибудь ЖИВОГО запаха. И они — УЗНАЛИ ОТВЕТ.
Вот это и был самый нужный, самый выгодный момент. Серебряная молния вылетела из левого рукава Славки. Пробитый зазубренной стрелкой пружинника оборотень еще выл, распадаясь, стонущим голосом, а второй уже полетел с визгом в такую страшную для них текучую воду, выброшенный через перила безжалостным ударом ноги — и третий захрипел, зажимая дымящуюся полосу на шерстистой груди — там, куда пришелся выскочивший из правого рукава длинный узкий клинок. Второй удар прервал хрип. Последний успел отскочить из-под размашистого обратного удара.
Для стороннего наблюдателя схватка на мосту выглядела бы мельтешением теней. И Славка, и его противники двигались в шесть или семь раз быстрее обычного человека. И все-таки мальчишка для своих противников был слишком быстр и гибок. Последняя тварь поняла это. Она попыталась проскользнуть вдоль перил, но Славка преградил ей путь — кончик серебряного клинка качнулся перед непроизвольно оскалившейся пастью.
— Не убивай, — пролаял оборотень.
— Кто послал? — спросил мальчишка, приближая клинок так, что шерсть на морде затлела. Тварь дернулась и тявкнула, потом заскулила:
— Маардай… Маардай… не убивай!
Славка оскалился не хуже оборотня и вогнал клинок ему в пасть. Зубы судорожно лязгнули о серебро. Отвратительно запахло кипящей плотью, глаза твари выпучились и лопнули, а через миг с клинка соскользнул подобранный на помойке пустой плащ.
Славка скривился, толчками ног собрал вонючее, дымящееся барахло в кучу, столкнул в воду. Подняв руку, убрал клинок — тот послушно, как живой, втянулся в рукав. Теперь можно было посмотреть, что с людьми.
Ковер оказался просто свертком мешковины. Внутри лежала девчонка одних лет со Славкой… с Ленкой, поправился он, усмехнувшись. Красивая, лицо безмятежное — спит. А проснулась бы она… при мысли о том, где она могла проснуться, что ее ожидало и каково пришлось бы ей перед смертью, Славка пожалел, что врагов было всего пятеро.
— Все будет хорошо теперь, — он коснулся ее лба пальцами, превращая наведенный сон в обычный. Скоро ночная прохлада ее разбудит, и она удивится тому, что спит на мосту… Парень — что с ним?
Мальчишка дышал, но на губах у него вскипали пузырьки крови, лицо было зеленоватым, глаза запали. Сломанное ребро проткнуло легкое. Сотрясение мозга, перелом таза — фиксировал Славка, опустившись на колено. И удовлетворенно хмыкнул — будет жить. И жить, и гонять на своем скутере, и с девчонками целоваться. Кстати — а это не его ли девушка? В любом случае, заслужил. Сейчас не на каждом шагу встретишь таких. В больнице ему валяться не миновать, но от самого опасного избавить его можно уже сейчас…
Славка положил руку ему на грудь и почувствовал кожей, как в глубине лежащего перед ним тела из распоротого легкого вышла и встала на место, схватилась кость — а рана тут же затянулась. Мальчишка тихо закричал, не приходя в сознание, дернулся. Можно вылечить и сотрясение, и таз срастить — так, что он только оглянется удивленно, когда в себя придет. Но тогда сам Славка отсюда, будет уползать ползком. А ночь еще не кончилась.
Ощущение опасности было похоже на порыв ледяного ветра. Славка вскочил на ноги, инстинктивно повернулся туда, откуда грозила беда…
...Высокий человек стоял около первых деревьев парка — туман клубился у его ног, а за плечами сгущалась, шевелилась, поблескивала угольно тьма. Какие-то тени нависали над его плечами. Выглядел человек совершенно обычно — молодой мужчина лет за тридцать, но не сильно «за», хорошо одетый. Казалось, его ждет неподалеку дорогой автомобиль. Он рассматривал Славку с интересом.
— Маардай, — сказал Славка. И остро пожалел, что потратил силы на двух человек, лежащих у его ног. Может статься так, что сейчас они все-таки погибнут… и перестанет существовать он, Ярослав. — Доброй ночи, Маардай.
— Доброй ночи, Ярослав, — голосом тоже совершенно человеческим откликнулся стоящий в тумане. — Так ты и вправду в городе? А я не поверил. Через десятые руки дошло, знаешь ли… Опять ты мне охоту сорвал. Что ж ты не уймешься никак, а? — он улыбнулся, сверкнули одинаковые острые зубы, шедшие в два ряда, как у акулы. — Ну я понимаю — раньше. Люди были дикие. Нас было много. Готов даже признать — слишком много. Вот тогда ваше дело имело смысл. А сейчас — что от нас вреда-то? — Маардай снова улыбнулся нормальными человеческими зубами. — Да все, кого мы за год по всему миру убьем — стольких люди на какой-нибудь войне за день убивают, сами, без нашей помощи! Что я тебе-то рассказываю, ты не меньше моего видел…
— Люди со своими делами сами разберутся, — тоже улыбнулся Славка. — А здесь никакой войны нет. И вам тут не место.
— Тебе место? — удивился Маардай. — Ты же труп, Ярослав, ты что, забыл? Или сегодняшняя девчонка тебе крышу сорвала?
— Хватит, — оборвал его Славка, и лицо Маардая исказила гримаса ярости: — Хочешь их забрать — иди, попробуй.
Маардай качнулся вперед, туман заструился быстрее, тьма над плечами обрела форму широких крыльев… но тут же отпрянул. И покачал головой — снова с улыбкой:
— Нет. Не сейчас. Не хочу рисковать. Мы еще увидимся, Ярослав. И я тебе обещаю, что найду способ сделать так, чтобы твои собственные крики разорвали тебе горло. Даже для мертвецов есть такие способы, поверь.
Славка кивнул — он это знал. Когда же он поднял голову — залитая лунным светом опушка была пуста. А по набережной быстро приближались огни двух скутеров.
День. Молодежное кафе «У Шварца».
На экране большого телевизора — «домашнего кинотеатра» — Арнольд Шварценеггер сошелся в последней смертельной схватке с инопланетным охотником-Хищником. Часть посетителей внимательно наблюдала за происходящим, обмениваясь негромкими, но азартными репликами. Шварценеггером в кафе было переполнено все — по стенам висели цветные фотографии-кадры из фильмов, предметы обихода героев звезды Голливуда и министра США по физической культуре, в стеклянной витрине рядом со стойкой лежали календари, майки, бейсболки, сумки и прочий ширпотреб с надписями и рисунками, посвященными его нелегкому кинематографическому пути. «У Шварца» пользовалось популярностью не только среди фанатов киноактера, но и просто среди подростков — именно тут продавали самое вкусное мороженое и устраивали по субботам самые лучшие дискотеки.
