Питер Леранжис - Семь чудес и проклятие царя богов
В ответ Ула’ар выдернул из склона камень и бросил его вниз.
– Непохоже, чтобы он пришел с миром, – заметил Торквин.
– Кстати, Марко, есть еще одна проблема, – вспомнил Касс. – У него локулус силы. Я говорю это на случай, если ты планируешь связать его, как вромаски.
Элоизу била дрожь.
– Может, я попробую его укусить?
Король спускался медленно. Меня осенила идея, когда увидел покачивающийся на его спине мешок с локулусом.
– Не знаю, зачем он здесь, но что-то подсказывает мне: так просто он нам локулус не отдаст. Марко, если он вдруг его уронит, ты сможешь его поймать?
Марко улыбнулся.
– Если он будет падать со скоростью, меньшей скорости сгорания в атмосфере, то да, не вопрос.
Мой взгляд метнулся к собранным у стены инструментам, тем, что повстанцы из Института Караи смогли унести с собой. Я подбежал к ним и принялся торопливо рыться в мотках проводов и жгутов резинок, кучах инструментов и металлических рамах.
Есть.
Я вытащил металлическую Y-образную трубку, похожую на старый разбрызгиватель для полива лужайки.
Схватив длинную резинку, я привязал оба ее конца к верхним «ответвлениям» трубки.
Получилась прекрасная рогатка.
– Давид? – сказал я, передав ее Марко вместе с камнем размером с мяч для бейсбола.
Марко секунду тупо смотрел на меня, а затем улыбнулся.
– А-а-а, понимаю… – Он прицелился из рогатки в Ула’ара и начал натягивать резинку с камнем. Сильнее… Еще сильнее… – Точно по затылку Голиафа, брат, – сказал он.
И отпустил резинку. Камень на огромной скорости рванул вверх в темноту.
Я услышал глухой «бум», отметивший попадание снаряда по затылку Ула’ара. Старик от неожиданности вскрикнул, после чего повернул лицо к нам и заорал с неприкрытой злостью в голосе. Слов я не разобрал, но в пятне света от фонарика Нирваны мне было видно, как он перекинул мешок вперед и прижал его к груди, точно желая защитить его. Сам мешок при ближайшем рассмотрении оказался порван в нескольких местах, точно молодежные джинсы. Что означало, что он касался пальцами локулуса внутри.
– О чем вы только думаете? – подбежала к нам Эли. – Решили его убить?
– Этот парень как тефлон, – отозвался Марко. – Он пережил тьму столетий.
– Зато вы лишь сильнее его разозлили! – возмутилась Эли. – Что, если он пришел помочь? Что, если он хочет вернуть локулус на гептакиклос?
Ула’ар по-паучьи быстро и ловко хватался свободной рукой за корни и переступал с одного выступа на другой. Точно танцор на стероидах.
Марко выронил рогатку.
– Святая мутация. Он лезет вниз с помощью одной руки! Кем он себя возомнил – мной?
Мы все отошли назад. Через несколько мгновений король Ула’ар с глухим стуком спрыгнул на дно кальдеры и повернулся лицом к Марко. Глаза статуи были красные и злобно сверкали.
– Как жизнь, Паучок? – поприветствовал его Марко.
Ула’ар, продолжая касаться локулуса через прорезы в мешке, молча пошел в нашу сторону.
– Что у него с глазами? – спросил Марко. – Они крутятся.
– Он не человек! – отозвалась Эли.
– Он понимает человеческую речь? – задал следующий вопрос Марко.
– Он очень долго смотрел телевизор, – ответил я.
– Что ж, это многое объясняет, – хмыкнул Марко.
Эли шагнула навстречу Ула’ару.
– Приветствуем вас, о великий король Атлантиды, жестоким образом заточенный в камень и освобожденный в час, когда локули должны вернуться на подобающее им место. Знайте, что мы желаем мира.
– Переходи к делу, – прошипел Касс.
Крепко прижимая к себе мешок, король медленно повернулся к Эли. Его глаза напоминали маленькие факелы. Ее слова, похоже, не произвели на него никакого эффекта, вместо этого он пошел прямо на нее, точно ее вообще не существовало.
Эли отпрыгнула в сторону. Ула’ар направлялся в центр кальдеры.
К гептакиклосу.
Гремевшая в моих ушах Песня усилилась до невыносимого вопля. Я видел, как Ула’ар, будто сомневаясь в чем-то, потряс головой. Видимо, он тоже ее слышал. Лицо Эли исказила тревога, но Касс успокаивающе приобнял ее одной рукой.
– Он хочет вернуть локулус, – сказал он.
– Я думала, ему полагалось хранить его и оберегать, – отозвалась Эли. – Он ведь убил того парня несколько столетий назад, когда тот пытался забрать его. Он едва не убил нас.
Я подумал о своем сне, в котором король обвинял Массарима в разрушении острова. Ула’ар желал лишь одного – исправить совершенное его сыном. Вернуть локули в Атлантиду.
– Он не какая-то тупая статуя, Эли, – сказал я. – Он Ула’ар. Он оберегал локулус по своей собственной воле, чтобы когда-нибудь лично вернуть его на родину.
– Джек, это ведь здорово, – восхитилась Эли. – Он нам помогает. Мы столько пережили, пока пытались забрать у Чудес света локули. А теперь одно из этих Чудес само принесло локулус к нам!
Эли, Касс, Марко, Нирвана и я пошли за Ула’аром. Происходящее все еще казалось невероятным. Еще совсем недавно мы были на пороге смерти. Теперь же у нас появился шанс приблизиться к нашей цели больше чем наполовину.
Четыре локули.
Мое сердце билось так сильно, что я даже перестал обращать внимание на Песню. Ула’ар остановился у гептакиклоса. Бьющий из разлома свет окутывал его оранжево-золотистым сиянием, мерцающим в потоках тумана.
Опустив мешок, он наклонился к гептакиклосу. После чего сжал пальцами сломанное лезвие и начал тянуть.
Марко среагировал первым. Он бросился к королю и схватил его за плечо.
– Эй-ей, этого делать не стоит. Поверь нам.
Король обернулся к Марко, схватил его свободной рукой за воротник и легко оторвал от земли.
– ПОРАДУЙ МЕНЯ.
Глава 43
Хвастун, предатель, перебежчик, убийца?
Торквин ринулся на помощь, но Марко смог сам вывернуться из королевских пальцев.
– Спокойно, Рыжая Борода! Я с ним сам справлюсь!
– Нам нужна подмога! – закричала Нирвана остальным повстанцам.
Ула’ар отвернулся к разлому, но Марко сжал его голову в захвате. Король взревел, но Марко держал крепко, заставляя его пятиться…
Пятиться…
Вот они уже покинули границы тумана, и подземный свет больше до них не доставал. Одним мощным рывком Марко отбросил короля прочь от гептакиклоса в глубь кальдеры.
– И даже не подходи! – заорал Марко. – Что с тобой не так?!
Король с грохотом ударился об землю и покатился, но почти сразу вскочил на ноги.
Нирвана успела схватить коленчатый вал, а Фриц – ржавую трубу. Все повстанцы вооружились остатками вынесенного из старого штаба.
– Что вы делаете? – растерялся я.
– Нам нужен этот локулус, – ответила Нирвана. – Мы столько сил в это вложили. Как и наши предшественники. Нельзя допустить, чтобы он все это уничтожил.
– Он король! – воскликнул я.
– Уже нет, – коротко бросила она.
Глаза Ула’ара скользнули по повстанцам. Между ним и гептакиклосом стоял Марко.
– АТ… ЛАНТИДА… – проревел король, выхватывая с ремня кинжал.
У этого клинка оказалась ненормально большая рукоять, заканчивающаяся коротким и зазубренным, точно дно разбитой бутылки, лезвием.
– Что за? – вырвалось у Марко.
– Берегись! – закричала Эли.
Марко подбежал к куче всякой всячины, вынесенной из лагеря ИК, и выдернул из нее длинную, загнутую на конце монтировку. После чего прыгнул к королю, так чтобы повстанцы оказались у него за спиной, и сделал выпад монтировкой в голову Ула’ара.
Свободная рука короля на мгновение исчезла, метнувшись вперед и вверх, блокируя удар. Раздался громкий лязг, и клинок отбил монтировку, заставив Марко неуклюже отшатнуться.
– КОВАБУНННГА-А-А-А-А! – Король Ула’ар с криком бросился на Марко.
Тот развернулся, сделал два шага к стене и, прыгнув, пробежал по вертикальной поверхности вопреки закону гравитации. Сильно оттолкнувшись, он перекувыркнулся через голову и оказался у Ула’ара за спиной.
Зазубренное лезвие королевского клинка вонзилось в стену.
– Хватит! – рявкнул Торквин.
В тот же миг, когда ноги Марко вновь коснулись земли, здоровяк подскочил к королю, обхватил его своими мощными ручищами и швырнул в сторону. Ула’ар с грохотом упал, оказавшись всего в каких-то дюймах от своего мешка.
Локулус.
Я прыгнул к нему одновременно с Марко. Он сумел схватить ткань первым и вытащил из мешка локулус.
– А-А-АРРРРГХ! – Королевский вопль эхом разнесся по кальдере. Ула’ар вскочил на ноги, выдернул из стены клинок и ринулся на Марко.
Марко зажал локулус силы под левым локтем. Крутанувшись на месте, он увернулся от Ула’ара. Сверкнуло лезвие. Из ноги Марко брызнула кровь. Торквин, вооружившись толстым молотом на длинной деревянной ручке, перешел в новое наступление.
Ула’ар неторопливо повернулся к здоровяку. Дождавшись, когда Торквин взмахнет молотом, король пригнулся, двумя молниеносными движениями схватил здоровяка за руку и бросил его об стену. Голова Торквина с глухим звуком ударилась об камень, и он рухнул на землю и остался неподвижно лежать.
