Сергей Гоуданский - Круг ворожеи. Идущие путём земли
Когда сверкнули первые звёзды, тиринминско-аскафласский тракт внезапно вынырнул из тёмных лесов и покатился в залитую лунным светом безбрежную низину, оставляя по сторонам на отлогих горных лугах сияющие бледным светом каменистые зубья лысых выветренных скал. Вскоре вспыхнули зловещие огни, но не впереди и даже не по сторонам, а на последних утёсах, оставшихся позади возле несущего смерть всем и каждому леса. Тарны ступали по грунтовой дороге так быстро, как могли. Кэлбену временами даже приходилось подналечь на рычаг, замедлявший колёса, когда фургон, спускаясь по склону, начинал подгонять самих тарнов. Когда стало ясно, что опасность миновала, караванщик остановил повозку. Вверху всё было устлано звёздами, будто какой кудесник открыл шкатулку, наполненную до краёв сияющими самоцветами и, зачерпнув полные горсти, зашвырнул их на небо.
– Никого не видать. Неужели…? – осторожно вымолвил Омнус.
– Смертельные огни остались далеко позади на скалах, – ответил караванщик. – Здесь в долине их почему-то нет. Хотелось бы знать почему, да вот только кто объяснит.
Он ещё раз внимательно осмотрелся.
– Едем дальше? – поинтересовался механик.
– Нет, – обрубил Кэлбен. – Я и так слишком сильно загнал тарнов, и мы проехали намного больше, чем обычно. Встанем здесь. Если появятся, бежать будет некуда – вокруг сплошные луга.
– Надо бы достать всю воду, что у нас есть, – посоветовал Омнус.
– Можно. Прямо сказать, я удивлён, что затея Руфрона с бочкой удалась, хотя и не верю, что он прям-таки вынашивал этот план на тот случай.
– Так или иначе, это сработало, – напомнил механик.
– Сработало, но лишь на короткое время. Этого не хватит, чтобы скрыться. Поэтому, как бы странно это ни звучало, предлагаю просто запереться в фургоне и подождать утра. Сейчас это единственное место, где нас не будет видно.
Глава 8. Медный Град
Ночь минула без происшествий. Путники были так измождены многодневной тревогой, что продремали до самого полудня. Солнце вовсю будило спящих, пробиваясь в узкие боковые окошки ликующими столбами жёлтого света. Выбравшись из повозки, путешественники осмотрели место своего ночлега: луга вокруг радовали глаз коврами из синих, фиолетовых и белых цветов, на которых без устали трудились шмели, и грелись бабочки, расправив свои радужные крылья. Опасные скалы, о которых говорил Кэлбен, давно пропали из виду, скрывшись за возвышенностью. Там же, на северо-востоке, на чистом голубом фоне высились снежные пики Трилистника. Впервые за всё время можно было разглядеть величие этих гор во всей красе.
Перекусив, путники отправились дальше на запад. Каменистая дорога весь день медленно опускалась, покидая нагорье. Поздно вечером сделали ещё один привал в безлюдных лугах, а к следующему утру, когда местность совсем уже выровнялась, показалась река с деревянным мостом. За ним в отдалении расположилась первая деревушка аскафласского округа. На той стороне моста путников уже ждали четверо воинов, без шлемов и доспехов, но при оружии. Они были облачены в красные плащи, что выдавало в них аскафласских солдат. Двое из них стояли по ту сторону моста у дороги, а ещё двое – чуть поодаль, за перекладиной, что была водружена на рогатины и перекрывала дорогу. Фургон проехал по мосту и остановился. Воины растерянно смотрели на повозку с крубрадскими щитами и слезающего с облучка Кэлбена.
– В чём дело, господа? – спросил он, спрыгнув на сухую землю и выбив сапогом облачко пыли, которое тут же повело к обочине.
– Откуда едете? – был вопрос.
– Из Тиринмина, – задорно отразил Кэлбен, уже подозревая, какими при этом будут лица солдат.
Те недоверчиво переглянулись.
– Этого не может быть, – ответил самый старший. – С той стороны никого не было уже больше двух недель. Дорога закрыта, по ней не проехать.
– Но ведь мы проехали, – улыбнулся караванщик.
Из фургона вылез толстый Руфрон, за ним показался пожилой Омнус, и, наконец, выпрыгнул худющий рыжий мальчуган в тсульских очках. Привратники опешили от столь разношёрстной компании.
– Вы вообще кто такие? – продолжал вопрошать старший.
– Это Руфрон, – указал ладонью на толстяка Кэлбен, – купец из Крубрада. Это – Омнус, механик из Тсула. А это… – Кэлбен замялся.
– А это мой ученик из Тиринмина, – прохрипел старческим голосом Омнус. – Мы едем в Аскафлас, у каждого из нас там свои дела.
– Пусть даже вы не лжёте, но пропустить вас не можем. Нагорье поразила неведомая болезнь, магистрат приказал закрыть дорогу.
– Если так, то почему же мы до сих пор живы? – продолжал измываться над воинами Кэлбен, получая от этого несомненное удовольствие.
Привратники вновь переглянулись, не зная, что ответить.
– А может, это вы пока живы, а проедете, так разнесёте заразу по всей округе, – нашёл объяснение старший. – Или, – он обнажил меч, – быть может, у вас четверых нелады с законом, и вы скрывались в северных холмах?
– Да как вы можете такое говорить! – возмутился Омнус. – У меня, между прочим, есть приказ от Тривирума с печатью главы тиринминской гильдии механиков на беспрепятственный проезд до Гоудана!
– Да что ты? Ну и где она, эта твоя цидулька? – рассмеялся стражник.
Омнус скрылся в фургоне и вскоре вышел, держа в руке перетянутый зелёной лентой свиток.
– Вот, ознакомьтесь, – протянул он бумагу, подойдя к старшему стражнику.
Тот взял письмо, развернул и, сдвинув брови, быстро окинул написанное взглядом, уставившись в самый низ, где стояла дата, печать и подпись.
– Хм, и вправду. От тринадцатого числа, – пробурчал он. – И всё равно, мне жаль, но вам придётся подождать за мостом. Мы отправим гонца в город, он сообщит о вашем прибытии и, если вы всё ещё будете живы, вам, возможно, даруют разрешение на проезд в Аскафлас.
– Гонца отправляйте не с этой вестью, – встрял Кэлбен. – Во-первых, это не болезнь. Это чудовища, упомянутые в «Альманахе Джахрира» как «Чёрный Путник». Во-вторых, в подтверждение правдивости этих сведений я могу сообщить точное количество погибших караванов на всём пути от Нурдайна до этой деревни, аскафласских в том числе, и мои спутники это подтвердят. Нам удалось выжить благодаря некоторым уловкам, описанным в книге, хотя один фургон мы, к сожалению, потеряли, а наша охрана сбежала обратно в Нурдайн ещё на полпути. Остались ли они живы – мы не знаем. В-третьих, передайте вот что: приозёрного города Народа Холмов больше нет, как и всех ихних застав, так что дорога, – язвительно всхохотнул Кэлбен, – теперь бесплатна.
– Не болезнь?.. Чёрный Путник?.. Что стало с городом? – донеслись обескураженные возгласы остальных стражников.
– Гли-Бам-Ронт истреблён чудовищами. Там сотня трупов, а может, и больше, я проверять не стал. Всё завалено мертвяками по колено, – сгустил краски Кэлбен, скорчив при этом такую мину, будто видеть подобное было для него совершенно привычным делом. – Я на вашем месте сейчас бы всерьёз задумался о том, чтобы наладить торговый путь по Горному Стражу в обход этих ужасных мест, ибо сомневаюсь, что это прекратится хоть в сколь-нибудь скором времени, – как бы не вышло даже наоборот, и твари не добрались бы и до здешних деревень.
Воины остолбенели и потеряли дар речи.
– Вы ведь все слышали, что я сказал? Отправляйте же гонца. Уверен, нам будет о чём потолковать с магистратом, – сказал им Кэлбен, но сам подумал совсем об ином.
– Если так, то, право, задерживать мы вас не станем. Проезжайте! – отступился старший и, взявшись за перекладину вместе с другим стражником, отодвинул её в сторону, открыв проезд.
Фургон прокатился мимо поста и направился к деревне. Минуты через две их обогнал один из стражников с заставы, припустив коня во весь опор и сверкнув им напоследок ярко-красным плащом.
* * *Влияние Аскафласа простиралось на три области, которые именовались Восточным аскафласским округом, Северо-западным и Южным. Северо-западный был самым обжитым, самым богатым, граничил с округом самого Гоудана. Впрочем, вся территория к западу от реки Шиеги и севернее озера Золотая Чаша была густо заселённой, плодородной и процветающей. Незанятых земель здесь почти не было, а городков и различных мелких поселений вдоль тракта было просто не счесть. Жизнь здесь, на западе, била бурным ключом: по местным дорогам путешествовали иноземцы из далёких заморских стран, цвели роскошные сады, поля давали в два, а то и в три раза больше урожая, чем где-либо ещё в Добраобаре, всюду организовывались праздники по поводу и без повода. Налоги были умеренными, суды справедливыми, болезни редкими, а люди жили в достатке и радости под надёжной охраной четырёх западных городов, включая столицу. Даже зима была тёплой, и снег здесь выпадал очень редко, да и то только в северных областях, где быстро таял и уже не появлялся до следующего года.
Местные тоже любили частенько выбраться за пределы родного поселения и посмотреть, как живут соседи, какие у них дома, сады, чем могут удивить соседские повара, кузнецы, кожевенники, гончары, резчики дерева и прочие ремесленники и народные умельцы. Отчасти поэтому и прокладывался новый тракт напрямик из Валькоции в Гоудан, чтобы можно было совершить круговое путешествие, посетив поочерёдно все три города, включая Аскафлас, и вернуться в родные места. В последние годы строительство дороги даже ускорилось, так как валькоцийский магистрат не только хотел поскорее наладить прямое сообщение со столицей, но и начать брать пошлины за посещение знаменитой Лазурной Рощи, которая как раз росла на пути и была одним из величайших чудес западного Добраобара. Своё название она получила из-за уникальных деревьев, которых никто нигде больше не встречал. У них были гладкие матовые стволы и длинные ветви, на которых поздней весной распускались большие ярко-синие цветы с клинообразными лепестками; листья же были зеленовато-голубыми и имели правильную форму ромба. В этой роще совсем не было подлеска, а трава была низкой и мягкой, поэтому жители окрестных деревень любили устраивать здесь праздники и ярмарки, а иногда сюда даже наведывались вельможи из Гоудана.
