Вальтер Моэрс - Румо и чудеса в темноте. Книга 1
— Это — театр.
— Театр?
— Да. Культура, понимаешь?
— Нет, — ответил Румо.
— А вот тут — общественная уборная.
Румо непонимающе вытаращил глаза.
— Ты можешь там спокойно мочиться. В специальный резервуар. Это специально для того, чтобы никто не писал на улицах.
— Почему не на улице?
— О боже, хорошо, что ты спросил. В Вольпертинге это запрещено. Ты находишься в цивилизованном городе, а не в диком лесу, понял? Мы — вольпертинги. Мы писаем с удовольствием, как и все наши предки, но мы писаем в контейнеры, которые потом можно почистить. Представь себе, если бы каждый начал делать это на улице… какой бы это был свинарник! Запомни это, если тебе важно быть жителем этого города.
«Общественная уборная», — запомнил Румо.
— А вон там — Чёрный купол.
Они пересекли площадь, на которой стояло удивительное строение, самое большое из тех, что Румо когда-либо видел: огромная чёрная полусфера, как будто высеченная из одного единственного гигантского чёрного камня.
— А что там внутри?
— Не знаю. Никто не знает. Тут нет входа, нет окон. Никто не входит туда, никто не выходит. Мы называем это чёрным куполом, так как это купол и он чёрный. Больше мы о нём ничего не знаем. Мы пытались прорубить дыру, но после того, как сломались пара кирок, мы перестали. Может быть это памятник, построенный бывшими жителями города. А там — ещё одна общественная уборная!
— Ещё одна?
— В нашем городе больше уборных, чем в любом другом городе Замонии. А вот и школа.
Школа
Школа находилось в самом большом и высоком здании Вольпертинга. Она была даже выше чёрного купола. Своими стенами и башнями из гранита она напоминала замок. Это сходство усиливал тот факт, что школа была построена на скале. В коридорах, похожих на лабиринт, по которым Урс вёл Румо, было прохладно и темно. Они были забиты молодыми вольпертингерами, куда-то спешившими или стоящими в группах, разговаривая и смеясь. Румо даже не представлял, что момент, когда он с Урсом переступил порог классной комнаты, перевернёт его жизнь с ног на голову. Если бы он не решил пойти и в школу и покинул бы Вольпертинг, его жизнь сложилась бы совсем по-другому. Меньше приключений, вероятно, меньше опасностей, может быть и меньше счастья, так как в классной комнате находилось то, о чём он всё это время мечтал. Там было то, что привело его в Вольпертинг и то, о чём он всё ещё не имел ни малейшего понятия. В этом классе была его серебряная нить.
Румо сперва оглядел класс. Двенадцать молодых учеников сидели за старыми, исписанными партами и все уставились на него. Затем он увидел учителя — коренастого вольпертингера с моноклем и в свитере, испачканном мелом, стоявшего у доски, исписанной непонятными символами. А затем он увидел её.
Рала
Конечно Румо не знал, что её зовут Рала. Он даже не знал что она — девушка, не говоря уже о том, что ему было неизвестно, кто такие эти девушки. Но, не смотря на постыдно низкий уровень знаний в этом вопросе, он инстинктивно знал, что она и была причиной его похода в Вольпертинг. Он закрыл глаза, на секунду, и увидел её — серебряную нить, сильную и сверкающую, как никогда, протянувшуюся между его грудью и грудью Ралы.
Румо опять открыл глаза. Он ухватился за дверь, иначе бы он упал, как тогда, когда впервые увидел циклопов.
Молодые вольпертингеры захихикали, а учитель строго на него посмотрел. Урс обернулся и прошипел:
— Давай, иди уже! И не вздумай сбежать!
Румо качнулся вперёд и врезался в спину Урса. Это вызвало у класса очередной приступ смеха.
— Прекрасное начало! — прошептал Урс и громко обратился к учителю, — Это — новенький. Я его городской друг. Он уже официально засвидетельствован бургомистром. Место жительства — улица Хота, 12. Извиняюсь за беспокойство.
И он вышел из комнаты, проворчав Румо:
— Соберись-ка уже!
Дверь захлопнулась и Румо остался стоять один перед дюжиной незнакомых вольпертингеров. Половина из них были другими.
— Как тебя зовут? — спросил учитель.
«Опять это начинается!» — подумал Румо.
— Румо, — ответил он.
— Тебя зовут как карточную игру?
— Да, — вздохнул Румо.
Ученики засмеялись.
— А дальше?
— Что дальше?
— Твоя фамилия.
Фамилия? Об этом уже говорил бургомистр… Румо молчал. Он начал потеть. Ученики хихикали. Он даже и не думал оказаться в такой неприятной ситуации, находясь в кругу дружественно настроенных соплеменников.
— У нас у всех есть фамилии, — начал объяснять учитель. — Меня, например, зовут Гарра. Это моё имя. А поскольку я родом из Мидгарда, то меня зовут Гарра Мидгардский.
Вольпертингеры перешёптывались.
Румо лихорадочно думал. Откуда же он родом? Из Фернхахии? Он не был уверен. Кроме того слово Фернхахия звучит очень глупо. И тяжело произносится. А где же он ещё был? На Чёртовых скалах. Ну здорово: Румо-с-Чёртовых-скал, да они же все с криками разбегутся, когда услышат.
С задних парт раздался нетерпеливый стон.
Откуда он родом?
— Давай уже! — крикнул кто-то.
Вдруг его осенило. О чём он мог сказать с уверенностью, так это:
— Меня зовут Румо Замонийский.
Какое-то время в классе царила абсолютная тишина. Затем один молодой вольпертингер с чертами бультерьера откинулся назад и сказал:
— А по чему бы сразу не император Флоринта? Или властелин вселенной?
Раздались смешки.
— Рольф, закрой рот! — сказал Гарра Мидгардский. — А почему бы и нет? Румо Замонийский — красивое имя.
Рольф нагло улыбался. Смех стих.
— Румо, ты можешь сесть там. Попробуй для начала просто послушать, что я рассказываю. Сейчас у нас как раз история героев. Потом я объясню тебе, как у нас тут всё происходит, — и учитель указал на свободный стул в конце классной комнаты.
Всё ещё смущённый Румо сел на своё место. Ученики с любопытством поворачивались к нему и шушукались. Как могло так получиться, что находясь в таком месте, где отсутствовали его естественные враги и опасности, он чувствовал себя настолько беспомощным и неуверенным? Там, снаружи, за воротами Вольпертинга, всё было намного проще. Опаснее, но проще. Тут, внутри было безопаснее, но сложнее. Правила. Обязанности. Вопросы. Фамилии. Другие вольпертинги.
Он бы с огромным удовольствием сбежал сейчас туда, в дикий мир и избил бы парочку кровомясников.
Румо попытался сконцентрироваться. Гарра Мидгардский прохаживался перед классом туда-сюда и бормотал умиротворяющим голосом учебный материал, время от времени он царапал на доске пару знаков, которые Румо не мог расшифровать. Насколько он понял, речь шла о героях.
История героев
Согласно достоверным источникам, рассказывал Гарра Мидгардский, первым героем Замонии был безымянный замониец размером с большой палец руки. Героизм его состоял в том, что во время сильнейшего урагана он залез на сухой опавший листок, полетел на нём и врезался в вулкан. Вулкан законсервировал в лаве раздробленные останки замонийца, с помощью которых палеонтологи, обнаружившие позднее отпечаток, смогли восстановить события. Этот замониец проявил минимальные требования предъявляемые в то время героям: бессмысленную отвагу под угрозой собственной жизни.
В последующие, более цивилизованные времена, для совершения героического поступка уже требовалась определённая цель. К примеру, поиск мистического предмета — этого было достаточно для обоснования опасного для жизни глупого поступка. Так стали героями те богатыри, которые во время поиска заколдованного носового платка или трёх четырёхугольных шаров были сожраны оборотнями или погребены под каменной лавиной. Их имена были известны: Саед Гаппи, Минка Морелла, Кнот Фрюгенбард и Кумудаватии Гипитотикки. Умереть за более или менее неясные цели было в те времена основной предпосылкой героического поступка.
Примерно в то же время — а это информация, как подчеркнул Гарра Мидгардский, не была научно подтверждена — у побережья Замонии появился остров, позднее затонувший, на котором воспитывали героев.
Легенда гласит, что на этом острове, называвшемся Гипноз, была запрещена смерть во всех её проявлениях. Там не было похорон, гробов, могил и кладбищ. Не было венков и урн, не было скорби и слёз, и даже само слово «смерть» официально не существовало. Само собой разумеется, что там умирали, из-за инфаркта или несчастного случая, и тогда у них появлялся труп. Но как только такое произошло первый раз, то сразу же появились, так называемые, Чёрные люди с Гипноза, которые забирали тело, увозили его далеко в море и, привязав к нему тяжёлый камень, бросали в воду. Если кто-то серьёзно заболевал, то над ним склонялись врачи с озабоченными лицами, душили его подушкой и ждали, когда Чёрные люди за ним придут. А если кто-то спрашивал про больного, то ему отвечали, что тот будет долго-долго находиться на оздоровительном курорте. Если кто-то пытался узнать о состоянии и местонахождении больного более чем один раз, то тогда приходили Чёрные люди и увозили любопытного в открытое море.
