Алека Вольских - Мила Рудик и тайна шестого адепта
Не раздумывая, Мила последовала за ним. Если она действительно оказалась в Мемории, то ей не было необходимости таиться. В отличие от незнакомца в плаще, Мила не останавливалась, поэтому скоро нагнала его. Когда он в очередной раз замер у стены одного из домов, она приблизилась к нему вплотную и, воспользовавшись моментом, заглянула под капюшон. Тотчас же Мила испуганно отшатнулась.
Увидев лишь единожды, это обличье уже невозможно было забыть. Мила смогла разглядеть только нижнюю часть лица, но этого хватило — перед ней был не кто иной, как Терас Квит.
«Выходит, это воспоминание Тераса», — сообразила она.
Мила спросила себя, почему Терас так странно ведет себя, и почти сразу же ей пришла в голову мысль: возможно, он следит за кем-то? В ее памяти всплыло начало одной из записей в дневнике Тераса: «Я следил за ним…» Неужели?..
Она снова посмотрела в ту сторону, куда направлялся Терас, и действительно заметила идущего впереди, метрах в двадцати от них, человека. Как и Терас, он был одет в длинный плащ, однако капюшон его был откинут на спину. В сумраке Мила смогла разглядеть лишь высокий рост и черные волосы.
Когда незнакомец завернул за угол, Терас сразу же перешел на быстрый шаг, словно боялся упустить его из виду. Никаких сомнений у Милы не оставалось — он следил за этим человеком.
Вскоре слежка привела их к бару «У тролля на куличках». Вывеска покачивалась на скобе от ветра и противно скрипела. Черноволосый незнакомец остановился в двух шагах от входа. Он стоял в островке света, который отбрасывал большой фонарь с левой стороны деревянной двери, и Мила, скользнув взглядом по лицу этого человека, невольно задержала дыхание.
Она узнала его без колебаний — черноволосого молодого мужчину из Мемории, которую когда-то показал ей Гурий. В той Мемории содержалось воспоминание о том, как Гурия, его сестру Лизу и друга Лукоя захватила в плен Гильдия. Но Мила знала, что настоящим именем того, кто называл себя Лукоем, было имя Игнатий — Игнатий Ворант. И сейчас он стоял прямо перед ней.
Накинув на голову широкий капюшон и опустив его пониже на лицо, молодой Лукой вошел внутрь бара.
В первый момент Мила подумала, что Терас последует за ним, однако она ошиблась. Подойдя ближе, он некоторое время неподвижно стоял напротив входа в бар, в полушаге от границы света.
В ожидании Мила посмотрела на вывеску. Изображенный на ней великан-тролль держал у самого рта большую пивную кружку, но, казалось, никак не мог сделать глоток — из-за того, что ему мешали выступающие из-под нижней губы огромные клыки, похожие на бивни мамонта.
Уловив движение слева, Мила оторвала взгляд от вывески и увидела, что Терас приблизился к одному из окон бара. Она подошла и стала рядом.
Терас осторожно заглянул в окно, держа лицо опущенным настолько, чтобы оно оставалось в тени. Мила, в отличие от него, могла не таиться, поэтому без лишних раздумий приникла к чуть запыленному стеклу.
В баре было безлюдно. Только один столик занимали двое посетителей, сидящие друг напротив друга. Одним из них, без сомнений, был молодой Игнатий, скрывающийся в темном облаке своего плаща с низко опущенным на лицо капюшоном. В его визави Мила без труда опознала гнома.
Как и все представители его народа, он был низкорослым и коренастым. В руке гном держал трубку, набитую табаком. Время от времени поднося ее ко рту, он потягивал дым из мундштука. Мила озадаченно нахмурилась — окно было закрыто, и услышать, о чем говорят эти двое, не представлялось возможным. Она посмотрела на Тераса. Не видя его лица, сложно было определить, в каком он настроении, но по косому наклону головы ей казалось, что Терас спокойно наблюдает и ждет, — невозможность подслушать разговор Лукоя с гномом, казалось, его совсем не расстраивала. Вздохнув, Мила приготовилась ждать.
Прошло довольно много времени. Посетители в бар не наведывались, а двое по ту сторону окна продолжали вести беседу. Чуть дальше, за барной стойкой, маячила фигура бармена. Начал накрапывать дождь. Терас поежился, словно ему стало зябко. Мила же не ощущала ни падающих с неба капель, ни сопутствующей дождю сырости, потому что на самом деле здесь, рядом с Терасом, ее сейчас не было. Воспоминание, даже то, которое способно впустить в себя, можно было только смотреть, но реальностью для смотрящего оно не являлось.
Мила отвлеклась от наблюдения лишь на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы она едва не упустила нечто важное. Уловив краем глаза какое-то движение в тускло освещенном помещении бара за стеклом, она повернула голову как раз в тот момент, когда фигура Лукоя, укутанная в черные одежды, странно съежилась, и почти сразу же на скамью упал пустой плащ. Лукой исчез.
Растерянно моргая от неожиданности, Мила посмотрела на Тераса, ожидая его реакции, но тот лишь сгорбился, словно старик, повернувшись спиной к свету фонаря. Распахнулась дверь бара, и кто-то выбежал на улицу. Мила не видела лица, но, судя по росту, это был гном, однако одет он был совсем не так, как тот, с которым только что разговаривал в баре молодой Игнатий. Мила удивилась — она даже не заметила, что в баре был еще кто-то.
Быстрой переваливающейся походкой гном миновал дворик перед баром и исчез в темной арке, выходящей на ближайшую улицу. Не успела Мила справиться с удивлением, как на пороге бара появился второй гном — недавний собеседник молодого Лукоя.
В этот раз Терас бездействовать не стал. Как только второй гном зашел под арку, Терас тут же последовал за ним.
Дородный гном, с которым встречался в баре «У тролля на куличках» молодой Лукой, мог бы даже сойти за человека. Теперь, когда Мила видела его во весь рост, она обратила внимание, что для гнома он был достаточно высок — как минимум на голову выше Коротышки Барбариса.
Вместе с Терасом она следовала за гномом по широким улицам центра города, где по пути им, несмотря на позднее время, еще попадались открытые магазины, а бары и закусочные встречали прохожих гомоном посетителей. Вскоре широкие улицы Троллинбурга сменили тихие сумрачные улочки и переулки. Гном, за которым следил Терас, о слежке не подозревал — он не смотрел по сторонам, а его походка выдавала некую отстраненность, казалось, в эти минуты гном был полностью погружен в свои мысли.
Когда вслед за ним Мила и Терас вышли на улицу Чага Карадагского, где жили многие гномы Троллинбургской гномьей общины, Мила убедилась в точности своего наблюдения.
Впервые за весь путь гном остановился, чтобы раскурить свою трубку. Терас тотчас сошел с дороги, спрятавшись за ближайшей группой деревьев. Оставшись посреди узкой мостовой, Мила перевела взгляд с Тераса на гнома. Она видела, как пыхнул огонек, а пару мгновений спустя из чашечки трубки поднялась струйка дыма. Переливаясь в лунном свете серебром, дым сбился над головой гнома в облако, по форме смутно напоминающее безглазое человеческое лицо, и растаял в воздухе без следа.
— Вечер добрый, господин Дума.
Рядом с гномом, за которым следовали Мила с Терасом, возник еще один — сухонький, низкорослый, с палочкой в руках. Однако его приветствие осталось без ответа — тот, к кому он обращался, словно бы даже не заметил, что рядом с ним кто-то стоит.
— Господин Дума? — позвал его еще раз гном с палочкой. — Хорошая погода для вечерних прогулок, не правда ли?
Второй, кажется, в этот раз наконец услышал обращенные к нему слова. Он вынул изо рта мундштук трубки и повернул голову.
— Что? — переспросил он озадаченно.
— Я говорю, хороший сегодня вечер, — повторился его собеседник. — Вы со мной согласны, господин Дума?
Гном, которого назвали именем «Дума», секунд десять молчал, потом растерянно произнес:
— Хороший?
И спустя еще столько же добавил:
— Да, наверное. Хороший вечер. Всего доброго.
После чего, оставив своего собеседника в растерянности смотреть ему вслед, дородный господин Дума тяжелой, медленной походкой возобновил свой путь.
Мила не смогла увидеть, куда он направился дальше, потому что в следующий миг неизвестно откуда возникшая темнота сжала ее в тесных объятьях и выбросила в мягкое обитое кожей кресло в конторе Вирта.
— Ну? Что там было? — тотчас накинулся на нее с расспросами Ромка.
Мила раскрыла рот, но почему-то не смогла ответить.
— Ей надо перевести дыхание, — сказал Вирт. — К тому же объяснять — слишком долго. Лучше посмотри сам.
Ромка не стал раздумывать над его предложением. Решительно потянувшись к перу, он схватился пальцами за опахало и тотчас исчез, растворившись в воздухе.
— Использовать перо как Меморию… — наконец смогла заговорить Мила. — И при этом приставить для охраны элементалей, включая духов огня и воды… Как перо вообще уцелело?! Если Терас хотел сохранить это воспоминание, разве он не должен был выбрать для него более надежное вместилище?
