Жюль Верн - Жангада. Школа робинзонов
— Мы должны найти его сегодня! — возразил Маноэль.
— Если же тело застряло в камышах и водорослях близ берега, — продолжал лоцман, — то не пройдет и часа, как мы его отыщем.
— Тогда за дело! — ответил Бенито.
Действовать можно было только одним способом. Лодки подошли к берегу, и индейцы длинными баграми принялись ощупывать дно вдоль крутого откоса, там, где происходил поединок. Определить место оказалось нетрудно: по отвесному меловому склону до самой воды тянулись засохшие пятна крови;, кровь осталась и на стеблях камыша под обрывом.
Ниже, футах в пятидесяти, в реку выдавалась коса, задерживающая течение; у берега вода была тоже почти неподвижна: камыши стояли прямо, будто часовые, застывшие на своем посту. Стало быть, можно надеяться, что тело Торреса не унесено далеко. Даже если дно сильно понижалось к центру, оно могло лишь соскользнуть на несколько метров глубже и там застрять.
Убы и пироги, разделив между собой пространство для поисков, двигались от краев заводи к середине, обшаривая дно баграми и не пропуская ни одного бугорка.
Все их старания оказались напрасны: они не нашли трупа ни в камышах, ни на дне русла.
— Не надо отчаиваться! — сказал Маноэль. — Нечего и думать о прекращении поисков!
— Неужто придется обыскивать всю реку вдоль и поперек! — воскликнул Бенито.
— Поперек — может быть, а вдоль — к счастью, нет! — ответил Араужо.
— Почему? — спросил Маноэль.
— Потому что внизу, на расстоянии мили от устья Риу-Негру, Амазонка делает довольно крутой поворот, причем дно ее резко повышается. В этом месте образуется естественная преграда — плотина Фриас, хорошо известная нам, лоцманам. Переплыть через нее могут лишь предметы, которые держатся на поверхности воды.
Это было очень кстати, если только Араужо не ошибался. Но кому и знать рельеф здешнего дна, как не ему, старому знатоку Амазонки. За тридцать лет, что он здесь плавал, плотина Фриас доставила ему немало хлопот. Узость русла, убыстряющееся течение да малая глубина делали этот отрезок пути очень трудным; здесь разбился не один плот.
К тому же в этом месте ни один остров или островок не преграждал течение Амазонки. Предстояло обследовать оба берега до плотины, а потом тщательно обыскать само русло шириной около пятисот футов.
Сначала лодки пошли вдоль правого, потом вдоль левого берега реки. Обшарили баграми камыши и траву, осмотрели малейшие выступы на берегах, за которые могло зацепиться тело. Ничто не ускользало от зорких глаз Араужо и индейцев.
Но все их усилия кончились неудачей. Прошло уже полдня, и люди устали. Им дали часок отдохнуть, они подкрепились и вновь принялись за дело.
Четыре лодки под командой лоцмана, Бенито, Фрагозо и Маноэля разделили всю площадь реки от устья Риу-Негру до плотины Фриас на четыре части и приступили к поискам. Однако кое-где багры не доставали до дна. Пришлось соорудить нечто вроде драги или «бороны», наполнив камнями и кусками железа прочные сети; их прикрепили к бортам лодок, которые пересекали реку поперек и прочесывали дно, будто граблями.
Бенито и его товарищи занимались этой трудной работой до позднего вечера. Убы и пироги избороздили всю поверхность реки до самой плотины.
Сколько волнения пережили искатели, когда сети цеплялись за что-нибудь, лежащее на дне реки. Их тотчас вытаскивали, но вместо мертвеца они приносили тяжелый камень или же куст водорослей, вырванный с песчаного дна. Но никто не думал бросать дело. Бенито, Маноэлю и Араужо не приходилось подгонять и подбадривать индейцев. Эти преданные люди знали, что трудятся ради спасения всеми любимого и уважаемого человека — главы большой семьи, в которую входят и хозяева и работники.
Если бы понадобилось, они работали бы всю ночь.
И все же, незадолго до захода солнца, Араужо дал лодкам сигнал возвращаться. Все они собрались в устье Риу-Негру, а потом вернулись на жангаду.
Так продуманно, так тщательно проведенные поиски ни к чему не привели!
Возвращаясь домой, Маноэль и Фрагозо боялись взглянуть на Бенито. Но самообладание не покинуло молодого человека.
— До завтра, друзья! — сказал он, прощаясь. — Утром мы снова примемся за дело, и, надеюсь, с большим успехом.
— Ты прав, Бенито, — ответил Маноэль. — Я не уверен, что мы хорошо обследовали заводь — и у берегов, и на глубине.
— Я тоже не уверен, — согласился Араужо. — И стою на том, о чем уже говорил вам: течение не могло перенести тело Торреса через плотину Фриас. Пройдет несколько дней, прежде чем оно всплывет на поверхность и вода унесет его. А пока мертвец находится здесь, и пусть мне никогда не видать бутылки с тафией, если я не отыщу его!
Бенито, предпочитавший видеть вещи в истинном свете, возразил:
— Да, Араужо, тело Торреса пока еще в заводи, и мы отыщем его, если…
— Что если?
— Если оно не стало добычей кайманов!
Маноэль и Фрагозо с волнением ждали, что скажет Араужо. Лоцман молчал, как видно, обдумывая ответ.
— Господин Бенито, — сказал он наконец, — у меня нет привычки бросать слова на ветер. Мне тоже приходила в голову эта мысль, как и вам. Но скажите, видели ли вы за десять часов, что мы провели на воде, хоть одного каймана?
— Ни одного, — ответил за юношу Фрагозо.
— А если не видели, — продолжал лоцман, — стало быть, их тут и нет, а нет их потому, что этих тварей совсем не привлекает чистая река, когда в четверти мили отсюда начинаются притоки с их любимой мутной водой! В том месте, где на жангаду напали кайманы, не было ни одного притока, где они могли бы укрыться. А здесь — другое дело. Войдите в Риу-Негру и сразу наткнетесь на десятки кайманов! Если бы Торрес свалился туда, у нас не было бы никакой надежды его отыскать. Но он упал в Амазонку, и Амазонка нам его отдаст.
Десять минут спустя все поднялись на жангаду. В тот день Якита провела несколько часов у мужа. Перед уходом, не видя на жангаде ни лоцмана, ни Бенито с Маноэлем, ни лодок, она догадалась, почему их нет. Но она ничего не сказала мужу, надеясь на другой день порадовать его доброй вестью.
Как только Бенито ступил на жангаду, она бросилась ему навстречу. Вид у него был мрачный.
— Ничего? — спросила у него мать.
— Ничего, — со вздохом ответил тот. — Но у нас еще есть в запасе завтрашний день…
Никто больше не говорил о событиях дня. Вся семья разошлась по своим спальням. Маноэль уговаривал Бенито лечь и отдохнуть хоть часок.
— К чему? — отвечал тот. — Разве я смогу заснуть?
Глава IX. Второй день поисков
На другой день, двадцать седьмого августа, еще до восхода солнца, Бенито отвел Маноэля в сторону и сказал:
— Если сегодня мы поведем поиски так же, как вчера, опять потерпим фиаско.
— Однако мы должны… — начал Маноэль.
— Да, но если не найдем мертвеца, знаешь ли ты, сколько пройдет времени, пока он сам всплывет на поверхность?
— Если Торрес упал в воду живым, я думаю, надо отсчитать пять-шесть дней. А если к моменту падения он уже умер, то будет достаточно двух или трех суток.
Маноэль был прав. Человек, не умеющий плавать, не утонет, если он полностью погрузится в воду, оставив на ее поверхности только рот и нос. Но этого, как правило, не происходит: тонущий панически боится воды и стремится как можно дальше высунуться из нее; он поднимает голову, руки — уменьшается выталкивающая сила жидкости, тело «тяжелеет» и погружается под воду. Вода, поступающая через рот в легкие, вытесняет воздух, и человек идет ко дну. Если же в воду падает мертвое тело, оно может остаться в верхних слоях, так как не производит никаких движений и не делает попыток дышать, благодаря чему вода в его легкие попадает в меньших количествах. Поэтому в первом случае времени до всплытия проходит больше, чем во втором.
— В любом случае, — заключил Маноэль, — труп может всплыть не раньше, чем через три дня.
— Но у нас нет этих трех дней! — воскликнул Бенито. — Мы будем продолжать поиски, но по-другому.
— Что ты предлагаешь?
— Буду нырять сам и обследовать дно руками и глазами, — ответил Бенито.
— Ты можешь нырять сто, даже тысячу раз… — сказал Маноэль. — Но если мы будем нырять, отдыхать, снова нырять… на собственно поиски останутся лишь считанные минуты. Нет! Нам нельзя рисковать!
— А разве ты можешь предложить что-нибудь другое? — нетерпеливо спросил друга Бенито.
— Есть одна возможность, ниспосланная нам судьбой.
— Какая же? Говори!
— Вчера, проходя по Манаусу, я видел, как рабочие укрепляют набережную Риу-Негру. Там работает водолаз в скафандре. Попросим или, наконец, купим у них водолазное снаряжение, сколько бы они ни запросили, и возобновим поиски.
— Скажи Араужо, Фрагозо, команде — и в путь! — тотчас распорядился Бенито.
