Сергей Вольф - Где ты, маленький "Птиль"
— Возможно, каких-то наших ресурсов.
— Ого! Значит, кое-что вы знаете! Тогда есть еще одна детская причина, по которой мы на вас не нападем.
— А именно? Хотя, что вы можете знать о наших ресурсах?
— И это. По виду и строению нашего с сыном космолета, маленького, на котором сами бы мы до вас не долетели, политоры сделали вывод: наши большие корабли по конструкции и характеру топлива таковы, что не долетят до вас. Вот и все.
— Танцы! Танцы! — крикнул кто-то.
— Да погодите вы! — крикнул высоченный политор. — Ну, ладно, уль Владимир, а как с войной по инициативе Политории?
— Ну, этого я не знаю, — сказал папа. — Ощущение такое, что основная масса политоров против войны с нами. А уж геллы — наверняка. Хотя…
— Хотя что?
— А вот что: почему вы так много об этом говорите и думаете? Был печальный опыт?
— Нет.
— Разве что вы завоевали Тиллу-один и Тиллу-два? Не так ли? Но ведь вы завоевали их без оружия. Точнее, не пуская его в ход. Чего вам бояться? Тем более есть мнение, что вы-то до Земли долететь можете?
— Но мы не собираемся!!!
— Лично вы — да!
Тут кто-то все же «врубил» музыку, довольно энергичную, и Тикки пригласила папу, а моя танцорша мигом оказалась рядом. Или у них было так принято, или просто было не до приличий. («Я танцевала с землянином, моя дорогая! Вот так-то!»)
— Я — Лития, — сказала она. Я старался понять, как танцуют политоры, и легко это уловил. Похоже на нас.
— А вы кто, Лития? — спросил я. Она уже увела меня в сторону, и мы танцевали на самой эстраде. Танцевала Лития классно.
— Я занимаюсь сверхпрочными металлами.
— Здорово, — сказал я. — У нас есть металл «литий», а у вас?
— Конечно, есть, — сказала она.
— А по-политорски он произносится, как и ваше имя?
— Не, по-другому.
Наша беседа совсем не помешала нам вдвое увеличить темп танца, когда Лития этого захотела. Но я тоже — как я говорю — не в лесу родился, танцевал по высшему разряду, хотя и чуточку иначе, чем она. Когда же само собой она начала задыхаться, одновременно кончилась музыка, я проводил ее на место, и она сказала мне:
— Ну, я чувствую, вы там на Земле даете! — и тут же ведущий объявил номер. А нам с Литией здорово хлопали.
Потом запела какая-то милая светловолосая девушка, плюс две дудочки и легкий барабан. Песня была грустной до жути, о несчастной любви, я «отключил» свою присоску, чтобы слышать чистое политорское пение, по-моему, оно было красивым, или я начал уже вникать, проникать… Она спела еще пару песен, потом снова были танцы, потом пара политоров (мне сказали, что они классные «планировщики») показали номер с подкидными досками — это была фантастика! Номера и танцы сменяли друг друга, и внезапно я увидел, как группа музыкантов на кружочке главного круга «уехала» вниз, а когда кружочек вновь поднялся, на нем стоял ведущий и… двое моро: Олуни и Кальтут! Они низко поклонились и ведущий сказал:
— Один из наших опоздавших к началу друзей встретил моро, они прилетели за покупками. Он уговорил их зайти к нам и познакомиться с землянами. — Пошептавшись с моро, он объявил, что сейчас они покажут один из танцев моро. Вышли музыканты, Олуни немного поиграл на дудочке, Кальтут — на барабане, так сказать, «обозначили» музыку, музыканты потом легко ее продолжили, а Олуни и Кальтут станцевали красивый резкий какой-то танец, с падениями и выпадами, с плавными переходами и гортанными криками.
Им долго аплодировали, потом усадили за столик.
— Уль Владимир, а у вас одна жена? — спросила какая-то из девушек. Странно, я никогда не видел таких сине-черных глаз.
— Конечно, — сказал папа удивленно. — Но и у вас так же.
— Не совсем.
— Что вы имеете в виду?!
— Высокородные политоры, если они занимают первый, второй и третий пост в правительстве, имеют право иметь несколько жен.
— Вот это да! — сказал папа. — Не ожидал.
А я тут же вспомнил улыбки в квистории на самой первой встрече, когда папа спросил у уля Горгонерра, любит ли он свою жену.
— Особая традиция, идущая из глубины нашей истории.
«Тьфу, — сказал я себе, — заслушался». И показал папе руками, чтобы он дал мне сигнализатор. Он передал, я включил шкалу биополя (зажмурившись при этом), открыл глаза — стрелка была на ноле, на биополе политоров реакции не было. Улыбаясь, я показал шкалу папе, и он радостно тоже закивал.
— Стало быть, у уля Горгонерра — несколько жен?!
— Да, пять! — весело закричали папе девушки.
— И… и как они, у них разные функции в обычной жизни? А главная — есть?
— Нет, официально главной среди них — это было когда-то — нет, разве что он сам кого-либо выделяет. Вроде бы одна — хозяйка очага, кухни, вторая — лучше других компетентна в вопросах науки для бесед с квистором, третья — «по поэзии», четвертая — музыкантша, пятая… не знаем. Но все очень красивые.
— И сколько же у квистора детей? — спросил я.
— Восемь, кажется.
— Ого! — сказал папа. — Вероятно, среди них первые претенденты на пост главы Политории?
— Разумеется. Правда, важен возраст. Сложная система.
В этот момент Трэг извинился и вышел из зала, а ведущий тут же объявил:
— Если волнующая тема многоженства завершена, я хотел преподнести всем, и особенно нашим гостям, сюрприз: мы решили показать вам выступления классных политорских кулачных бойцов.
Тикки подскочила и захлопала в ладоши первая, а потом и все. Малый круг опустился, затем поднялся. На нем стояли обнаженные по пояс, босиком и в перчатках Трэг, какой-то еще юноша и… а, Грип и а, Урк. Мы с папой быстро переглянулись, когда ведущий торжественно объявил имена бойцов.
— Площадка большая, пары будут работать одновременно.
Трэг вышел против а, Грипа, незнакомый политор — против а, Урка. Бой начался, он был, конечно, показательный, но жесткий. Пары «работали» стремительно, так что уследить за всем было трудно. Минуты через три а, Урк нанес сильный удар Трэгу, и тот упал, и, отойдя в сторону, оба они сели на край сцены. Вскоре незнакомый нанес два удара в голову а, Грипу, тот закачался, и его противник отошел от него. Некто и а, Урк поднялись на сцену, и ведущий поднял руки победителей.
— Небольшой отдых, и бойцы поменяются противниками, — сказал он.
Опустился занавес-цилиндр, потом поднялся, бойцы исчезли, остался лишь ведущий; тут я увидел, что моро Олуни поднял вверх очень прямую руку, и ведущий подошел к нему. Они коротко поговорили, потом ведущий объявил:
— Наши гости, моро, готовы показать свое искусство боя с нашими кулачными бойцами. Правда, у них свой стиль борьбы, и они просили узнать у выступавших, не против ли они того, что каждый моро и его противник будут пользоваться только своими приемами. Сейчас выясним.
Я посмотрел на папу — у него было очень серьезное лицо. Тикки подпрыгивала от нетерпения.
— А вы сама — спортсменка? — спросил я.
— Да. Вы ведь знаете Пилли? Я тоже «планирую».
— Я и Финию знаю, — сказал я.
— О! Так вот они — первые номера Политории, а я — ну четвертая, пятая.
— Это высокий класс! — сказал я. — Очень.
— Ну, более или менее. Они классом выше.
Ведущий поднялся вместе с бойцами, они дали согласие, и первыми в круг вышли Трэг с Кальтутом и незнакомый боец с Олуни. Моро быстро разделись.
Бой был очень интересным и красивым, моро навязали небыстрый темп, и можно было наблюдать за обеими парами сразу, смотреть — как балет. Некоторое сходство с балетом было и в том, что к восторгу публики и — как я заметил — к явному неудовольствию а, Грипа и а, Урка моро выиграли каждый свой бой в одно и то же мгновение: р-раз — и Трэг, и второй политор были прижаты к полу, а, Грип и а, Урк вскочили; я чувствовал, они рвались в бой, и наверняка очертя голову, так как, видно, сообразили, что моро — это оч-чень крепкий орешек. Трэг и второй проигравший «уехали» вниз. На площадку поднялись а, Грип и а, Урк. Опытный а, Урк, видно, сообразил, что Кальтут чуть сильнее Олуни, и выбрал его. Я был очень напряжен, хотя и знал, что моро бой выиграют. Но что меня поразило, что когда их бои с интервалом в десять секунд закончились, то закончились по уже знакомой мнесхеме (моро делали то, что хотели). Олуни оказался на а, Грипе и пробил ему распрямленной ладонью по шее, чуть позже я увидел, как падал сверху на спину а, Урк и Кальтут присел и подставил ему под спину (чего никто не видел) не ладонь, а жестко сжатый кулак. Публика была в восторге, бой был очень энергичным, но только я и, может быть, папа видели, что и а, Грипп, и а, Урк вели бой очень заведенные, вполне серьезно и на грани травмы, видимо, их взвинтил проигрыш их товарищей, ощущение мастерства моро и, я думаю, особые свойства их мерзких характеров. Под аплодисменты опустился занавес, через какое-то время поднялся вновь, ведущий сказал, что и те, и другие бойцы благодарят публику за внимание и прощаются с ними.
