Кир Булычев - Алиса на живой планете
Доктор ответил не сразу. Как будто прислушивался.
Потом решительно ответил:
– Что-нибудь горячее, мексиканское! Мы слышали о таком народе, который пляшет и поет.
Алиса было удивилась, ведь отсюда так далеко до Земли!
Но собака, которая уже начала играть на гитаре, негромко сказала:
– Ничего удивительного. К нам привозят мексиканские сериалы. Поэтому мы с интересом следим за жизнью дона Хуана с сеньорой Хуанитой.
Алиса не сразу вспомнила мексиканскую песню. Не так уж часто ей приходится петь, а уж мексиканские песни совсем редко. Но потом она вспомнила, что, когда она была маленькой, домашний робот Поля укачивал ее песней «Кукарача», которая совершенно не годилась в колыбельные, зато нравилась всем роботам.
– «Ах, кукарача!» – начала она, и собака тут же подхватила песню на гитаре, а стая черных орлов спустилась на ветки деревьев и стала покачиваться на ветвях.
Когда Алиса кончила петь, с яблони посыпались небольшие красные яблоки.
– А теперь ешь блины, – сказал доктор.
Но есть было трудновато, потому что орлы тоже стали петь «Кукарачу».
– Не обращай внимания, – сказал доктор. – Наша жизнь имеет преимущества, но и недостатки. Не бывает же, чтобы все было хорошо.
При этих его словах птицы перестали петь и, шумно ударяя крыльями по воздуху, понеслись к облакам, собака перестала играть на гитаре и скрылась в кустах, а солнце зашло за тучу.
Стало темнее. Собирался дождь.
– Доедай быстрее, – попросил доктор, – и пошли в дом.
Алиса положила на тарелку еще три блина и полила их сметаной.
– Скорей! – приказал доктор. – Будет дождь. Она, видите ли, обиделась!
– Кто обиделся? – Алиса уже устала от этих загадок.
– Планета. Не стоило мне о недостатках говорить.
Они только успели войти внутрь больницы, как по стеклам застучали капли дождя.
Алиса доедала блины в кабинете доктора.
Сам доктор стоял у окна, смотрел на газон, на дубок, только что посаженный медсестрой, и напевал себе под нос: «Ах, кукарача, ах, кукарача...»
– Доктор Ужнеболит, – спросила Алиса. – Скажите, а как вы мой насморк вылечили?
– Просто посадили дубок, вот насморк и прошел.
– Я ничего не понимаю, – сказала Алиса. – Может, я совсем глупая стала. А то получается, в огороде бузина, а в Киеве дядя.
– Красиво говоришь, но загадочно, – сказал доктор. – Я не знаю, что делает твой дядя в Киеве. Что такое огород – я слышал, там морковка растет, а что в Киеве растет?
– Арбузы, – сказала Алиса.
– А что такое арбузы?
Алиса не стала дальше объяснять, а сказала:
– Расскажите мне про насморк, и тогда я вам расскажу про арбузы.
– Что ж, справедливо, – ответил доктор. – Ведь сколько планет, столько проблем. Маленькая планетка – маленькая проблемка, а большая планета – жуткая проблема.
– А вы?
– А мы – средних размеров планета. Даже, скорее, небольшая. Хотя и население у нас относительно небольшое. Редкое, можно сказать, население. Правда, раньше было иначе.
И доктор Ужнеболит грустно вздохнул.
– Через шесть минут дождик кончится, – сказал он наконец. – Тогда можешь пойти погулять.
Алиса удивилась:
– Откуда вы знаете, что дождь кончится через шесть минут?
– Потому что, когда планета нами недовольна, она устраивает десятиминутный дождик или еще какую-нибудь мелкую пакость.
– Так не бывает, – засмеялась Алиса.
– У нас все не как у других, – сказал доктор.
Алиса решила не перебивать больше доктора, а то он никогда не раскроет тайны этой планеты.
– Наша история, – сказал доктор, – насчитывает не так много лет. Наши предки прилетели сюда двести лет назад. Они построили города, заводы, дачи и плотины, стали охотиться на оленей, делать сумки из крокодиловой шкуры и гребенки из черепах. Все как у людей!
Тут уж Алиса не выдержала.
– Я с вами не согласна, – сказала она. – На цивилизованных планетах теперь охраняют природу. Потому что человек – это часть природы, и если он загубит речки и моря, то и сам умрет.
– Твоими бы устами да мед пить, – сказал доктор. – Только я думаю, что на твоей Земле не сразу до такой умной мысли дошли.
– Еще как не сразу! – согласилась Алиса. – Некоторые животные умерли, а озера отравились до самого дна.
– То же самое случилось на Унионе, – сказал доктор. – Но у нас все это кончилось куда хуже. Люди начали болеть. И особенно сильно они болели в тех местах, где плохо обращались с природой. А потом начались страшные эпидемии. И против них нельзя было отыскать лекарств. Люди умирали, их становилось все меньше... – Тут доктор замолчал, потом горько вздохнул и добавил: – Мой папа тоже умер. Он был шахтером, и они рыли глубокую шахту к центру нашей планеты, чтобы вытащить оттуда алмазы и золото. И тут порода сжалась, и всех наших шахтеров завалило. Стали рыть другую шахту – и там случилось то же самое. А в третьей шахте уж никто не захотел работать. Шахтеры стали говорить, что сама планета не хочет, чтобы люди так с ней обращались. И еще шахтеры стали рассказывать, что они слышали под землей странные голоса, будто сами скалы пытались что-то сказать людям.
– Это сказки? – спросила Алиса.
– Это не сказки и даже не галлюцинации, – ответил доктор. – Но мы сначала не сообразили, что же происходит. Мы продолжали жить как прежде, только очень сердились на природу. Построим мы плотину, загубим реку, и тут же начинается страшное наводнение, плотину уносит в море, река выходит из берегов и затопляет город...
– Ой, – сказала Алиса. – Я догадалась! Это живая планета!
– Правильно, – ответил доктор. – Вот видишь, ты догадалась, а мы думали, что это самая обыкновенная планета. И продолжали ее мучить.
– А когда же вы догадались?
– Как-то начали мы взрывать скалы, чтобы проложить дорогу. И вот оказалось, что у всех рабочих, которые там трудились, и у всех людей, которые жили по соседству, после взрывов пропал слух. Все оглохли. А потом был еще случай – начали рубить лес на перевале, и у всех лесорубов заболели колени так, что они из дома выйти не могли.
– Почему же планета раньше вам ничего не сказала? – спросила Алиса.
– Она же не человек, – сказала медсестра, которая стояла у дверей и все слышала. – Она как бы спала... и только когда ей стало очень больно, она проснулась.
– Даже тогда мы не догадались, – сказал доктор. – Ну как догадаешься, что планета защищается... Ведь другие планеты не защищаются.
Алиса подумала, что, наверное, доктор не совсем прав. Планета такая большая и так отличается от людей, что мы можем и не догадаться, что она защищается от нас. А если дождик пошел, неужели это планета плачет? А если ветер подул, неужели это планета вздохнула? А может, все планеты живые? Только не всем приходится воевать с людьми, которые там живут.
– Мы догадались, – сказала медсестра, – когда случился потоп.
– У вас был потоп?
– Особенный потоп. Мы в нем сами виноваты.
Доктор взмахнул руками и запел:
Супертанкер «Тамерлан»
Вез мазут из дальних стран,
Налетел на крейсер «Вольный»,
Раскололся пополам.
Медсестра дождалась, когда доктор допел куплет, и подхватила:
– Все море было залито мазутом. На много миль разлилась тонкая пленка. Под ней задохнулись миллионы рыб. Птицы тоже погибли.
– И вдруг во всем мире наступила зловещая тишина! – сказал доктор. – И в этой тишине посреди океана поднялась волна высотой в двадцатиэтажный дом и помчалась к берегу. Люди успели только увидеть зеленую стену воды, как она обрушилась на порт, на город и на окрестные поселки. Почти никто из жителей города не успел спастись. Какое счастье, что за день до этого моя мама взяла меня в горы к тете Магде! Представляешь, мы вернулись обратно – города нет. Мама сначала подумала, что мы сошли с поезда не на той станции. Но оказалось, что дальше нет ни станций, ни рельсов.
Все замолчали. Алиса тоже молчала и ждала, когда же доктор и медсестра кончат переживать и расскажут, чем закончилась эта ужасная история.
А они обернулись к стене. На стене висел портрет мальчика.
Мальчик был очень рыжий, весь в веснушках, глаза у него были зеленые, как трава. Он улыбался.
– Кто это? – спросила Алиса.
– Это Василий дель Базилио, наш президент, – сказала медсестра.
Тут в коридоре послышались громкие шаги, дверь в кабинет распахнулась, и в кабинет вошел, а вернее, вбежал человек, который, судя по всему, не умел ходить медленно.
На вид ему было лет шестнадцать. А может, чуть больше. И он во всем был похож на мальчика, изображенного на портрете. Он был такой же рыжий, веснушчатый и зеленоглазый.
– Привет! – воскликнул он. – Здравствуй, Алиса.
– Здравствуйте, наш президент, – сказали хором доктор и медсестра.
В окне показались рожицы медвнучат, которые стали кричать:
– Да здравствует наш президент Вася!
