Кир Булычев - Алиса на живой планете
А сам пошел к краю газона, где возвышался старый ветвистый дуб с таким толстым стволом, что в нем могла бы уместиться футбольная команда вместе с тремя судьями.
Доктор постучал по дереву стетоскопом, то есть трубкой, через которую доктора выслушивают своих пациентов, хотя это куда лучше умеют делать компьютеры.
И вдруг, к удивлению Алисы, в дереве образовалась черная щель, как раз достаточная для того, чтобы доктор вошел в нее.
Что доктор Ужнеболит и сделал.
Кора закрылась, и наступила тишина. Только пели птички и звенели кузнечики.
Алиса встала и подошла к дубу поближе.
На вид – дуб как дуб.
Вдруг послышался шум крыльев. Я бы сказал даже – грохот крыльев. И неудивительно, потому что с неба опустилась целая стая больших черных орлов с желтыми клювами и глазами. Они расселись на ветвях дерева, и ветви пригнулись под их тяжестью.
Орлы уставились на Алису желтыми глазами, словно хотели ее заклевать и искали место, где лучше начать клеваться.
И тогда Алиса поняла, что ей очень хочется убежать.
Конечно, лучше всего убежать бы с этой планеты. Но если это невозможно, то хотя бы подальше от доктора.
Конечно, ее поймают и снова начнут лечить, но почему бы не попробовать?
Ноги сами повели Алису прочь с поляны.
Она уже приблизилась к двери в дом, как дверь открылась ей навстречу и вышла медсестра в синем халате. Она несла в руке лопату.
– Не трясись, ребенок, – сказала она, – и не пытайся смыться. Мы тебя все равно догоним и обязательно вылечим. Ведь дело не только в тебе. Ты меня понимаешь?
Алиса ничего не понимала, но кивнула.
Но все же спросила:
– А зачем вам лопата?
– Чтобы лечить тебя, инопланетянка, – ответила медсестра голосом Серого волка, который изображает бабушку Красной шапочки. – А то ты весь наш мир погубишь.
Больше медсестра ничего не успела сказать, потому что кора дуба вновь разошлась и из дерева вышел доктор Ужнеболит.
Его лицо было краснее прежнего, хохолок на голове смялся, растрепался, один ус торчал вверх, а второй вбок.
– Ну и как, доктор? – спросила медсестра дрожащим голосом. – Есть надежда?
– Нелегко было прийти к модусу вивенди, – ответил доктор. – Но в конце концов здравый смысл победил. Мои рекомендации приняты. Действуем по шестому варианту. Желуди светлые, корни саженца полосатые.
– Вы гений, доктор! – Медсестра поднесла к губам свисток, висевший на золотой цепочке у нее на шее, откашлялась и дунула.
Раздалась пронзительная трель.
Орлы стаей взмыли с дуба, и дерево даже зашаталось.
Доктор шагнул к Алисе и сказал:
– Только не надо нервничать.
– Я не нервничаю.
– Я доктор, мне виднее. Ты очень нервничаешь. Лучше спой мне веселую песню моей юности.
– Но я не знаю веселых песен вашей юности.
– Как, ты не знаешь песню про гармошку и полотенце?
– Боюсь, что я ее не знаю.
– Я понял! – расстроился доктор. – Когда ее проходили в вашем классе, ты заболела свинкой.
– Может, вы мне напомните, о чем эта песня?
– К сожалению, я не учился в школе. Сразу из детского садика мама устроила меня в медицинский институт, где я и проучился двадцать три года.
– Ой, доктор, перестаньте шутить!
– Я неспособен к шуткам, – грустно ответил доктор.
На этот раз медсестра вышла не из двери, а показалась из-за угла больницы.
Она несла лопату наизготовку.
За ней шагали в ногу четыре медбрата. Все в белых фуражках с красными крестами.
Они тащили красные носилки, на которых лежало небольшое деревце. На ветках висели желтые желуди, а корни саженца были полосатыми.
За носилками шествовал медплемянник и держал в руке зеленую лейку, из которой при каждом шаге брызгала вода.
Замыкали процессию несколько медвнучат, которые волочили ведра с черноземом.
Когда вся процессия вышла на газон и остановилась в центре его, у клумбы, на которой ничего не росло, из дверей больницы выбежал большой мохнатый пес. Он тут же поднялся на задние лапы, и оказалось, что к его животу прикреплен большой барабан. Пес взял в лапы палочки и начал выбивать дробь.
Доктор Ужнеболит приложил пальцы к виску, отдавая честь этой процессии.
– Смотри, Алиса, – сказал он, – внукам расскажешь.
– Разрешите приступать к операции? – спросила медсестра.
– Одну минутку, – ответил доктор. – Ты же знаешь порядок!
Он присел на корточки перед клумбой, на которой ничего не росло, вытащил свой стетоскоп и принялся выслушивать клумбу, будто это был толстый круглый живот подземного чудовища.
Все остальные замерли и старались не шуметь. Даже пес перестал стучать в барабан.
Труднее всех пришлось Алисе. Когда долго стоишь и молчишь, насморк хватает тебя за нос со страшной силой.
Щекотание в носу стало невыносимым.
Алиса словно взорвалась.
Так громко она чихнула.
Клумба подпрыгнула, и обсыпанный землей доктор грохнулся на спину.
– Это издевательство! – воскликнула медсестра. – Ты что, хочешь окончательно погубить нашего доктора?
Медвнучата и медплемянники сбежались дружной толпой, чтобы помочь доктору подняться. Но они так шумели и мешали друг другу, что доктор продолжал лежать и стонать.
Медсестра разогнала всю семейку.
Доктор сел и сообщил ей:
– Результаты исследования клумбы положительные. Пульс нормальный, дыхание ровное, вернее, совсем отсутствует. Мне дали понять, что, чем скорее мы обезвредим эту гадкую и вредную девочку, тем скорее придет покой и порядок на нашу многострадальную планету.
Доктор встал на ноги.
Он вытащил из кармана халата голубой носовой платок. И поднял руку с платком, как судья, который намерен отправить в путь велосипедистов.
Он строго посмотрел на Алису, и той стало не по себе. Плохо, если от тебя собираются отделаться.
Медсестра подошла к клумбе и приподняла лопату, чтобы удобнее вонзить ее в землю.
У Алисы мурашки пробежали по спине.
– Давай! – закричал доктор.
Он взмахнул платком.
Медсестра начала быстро копать яму. Только земля летела во все стороны.
– Держись, Алиса! – сказал доктор. – Осталось немного потерпеть, и станет лучше. Тьма всегда сгущается перед рассветом.
Медсестра выкопала яму за три минуты.
– Ну и как? – спросила она.
– Отлично! – ответил доктор.
– Приступить к посадке! – приказала медсестра.
Пес снова принялся стучать в барабан.
Медбратья подняли с носилок саженец дуба и, держа его вчетвером, поставили в яму.
Медвнучата принялись сыпать в яму чернозем, а медплемянник ждал поодаль, чтобы полить саженец из лейки.
«Ну и что? – хотела спросить Алиса. – Зачем вы все это делаете?»
Но она не спросила, потому что ее опередил доктор.
– Как самочувствие, пациент? – спросил он. – А ты шмыгни носом, шмыгни, не стесняйся, здесь все свои, все медики.
Алиса шмыгнула и сказала:
– Кажется, мне лучше. Я уже могу дышать носом.
– Вот именно! – обрадовался доктор. – Наша медицина – лучшая в Галактике.
Медсестра проверила, хорошо ли посадили дубок.
Потом доктор подошел к дубку. Он позвал Алису.
– Ну и как? Нравится тебе наше лекарство? – спросил доктор.
– Нравится. А почему это дерево называется лекарством?
– А потому что ты уже выздоровела. Можешь выкинуть на помойку свой носовой платок.
И в самом деле – следа от насморка не осталось!
– Если это вы сделали, – сказала Алиса, – значит, у вас и на самом деле замечательные лекарства.
– Тогда пошли пообедаем, – сказал доктор. – Я страшно проголодался.
Алиса согласилась с доктором. Она тоже проголодалась. Пока у нее был насморк, есть не хотелось, а сейчас – даже кастрюлю супа бы съела, а как вы знаете, ни один нормальный ребенок добровольно суп есть не будет. Когда я был маленький, то мама говорила: «Надо обязательно есть суп, это полезно!» А когда я отказывался, она добавляла: «Не могу же я тебя одними сосисками кормить!» Как вы понимаете, я любил сосиски и не любил суп.
Стол был накрыт в саду в тени яблони.
– Как ты относишься к блинам со сметаной? – спросил доктор.
– Отлично отношусь.
Тут же к столу подошла медсестра, только она уже переоделась в нормальное платье. Она несла миску, в которой целой горой лежали горячие блины. За ней шли два медбрата. Первый нес миску со сметаной, а второй – масло и большую банку варенья, которое пахло земляникой так сильно, что Алиса чуть было не вырвала банку из его рук.
– Погоди, – сказал доктор Ужнеболит. – Сначала спой.
– Но я не знаю ваших песен!
– Спой земную песню, только погромче. Я тебя прошу и даже умоляю.
Из-за куста выскочила собака. Она встала на задние лапы. В передних она держала гитару.
Алиса не очень хороший певец, но нельзя же отказать хозяевам дома, которые тебя вылечили от ужасной болезни.
– Вы хотите что-нибудь современное, – спросила Алиса, – или вам спеть старинную песню?
