Антонио Казанова - Нэш Блейз в Лавке Чудес
Медузе едва удавалось различить второго человека, однако Самания, загадочная Темная, похоже, узнала его без труда.
Вновь прибывшие подошли ближе, и на того, что был в тени, упал отраженный свет, являя остальным присутствующим темнокожее лицо и длинные черные волосы.
— Ния… — с чувством произнес его низкий голос.
Он подошел к ней и положил руку ей на голову. По контрасту с ее белизной его кожа казалась почти черной. Легкое, почти неуловимое прикосновение сказало Нии больше, чем целые тысячи слов.
Медуза двинулась к ним, Маскераде не отставал, а глаза его так и бегали по сторонам, ища путь к отступлению. Восточные ассистенты предпочитали соблюдать дистанцию.
Путь Медузе преградил другой незнакомец. Он сбросил плащ и со свистом извлек из ножен клинок с длинным лезвием.
— Именем Аркани Маджьори приказываю вам оставаться на местах!
— Рыцари Арануйи! — ухмыльнулась Медуза. — Вот уж сюрприз так сюрприз… И чем обязаны этой приятной встрече? — Последние слова она буквально прокричала, ее волосы зашевелились, точно тысяча змей, черты лица заострились, а руки сжались в кулаки, вонзив ногти в кожу.
— Для начала соблаговолите объяснить, что здесь делаете вы, — холодно ответил Рыцарь.
— Как я погляжу, — продолжала наступать Медуза, — благодаря запрету на Провидение у всех присутствующих выдался повод прогуляться в этот мир, в сторону которого нам вообще-то запрещено даже смотреть… или я ошибаюсь?
Человек с клинком в руках выглядел взволнованным: по щекам его катился пот, все тело дрожало, словно в ознобе, хотя рука, сжимавшая эфес в форме лунного серпа, оставалась твердой.
Обстановка накалилась до предела. Воздух так и искрил от страха и предощущения битвы, которая грозила разразиться с минуты на минуту.
— Не понимаю, что побудило Рыцарей Арануйи идти по нашему следу. Мне представляется, мое пребывание здесь в сопровождении эскорта совершенно законно: мы должны разобраться, что толкнуло эту особу… — тон Медузы стал невыносимо слащавым, — на измену своему роду и жизнь на Земле, куда нам ход заказан.
Не опуская наставленного на Медузу клинка, ее противник взбешенно закричал:
— И это ваше объяснение? Темная во главе шайки преступников пришла сюда, чтобы выманить из норы предательницу? Скажите еще, что у вас есть разрешение Аркани Маджьори!
— Не Аркани Маджьори, а лично Продавца Календарей. Вы говорите с представителями его Преданной Гвардии. Так что смените тон и опустите оружие! — прогремела она.
— Продавец не может дать вам такое разрешение. Эти дела решаются в Лимбии, точнее, в Землях Мертвых, где вам и следовало находиться, — возразил мужчина.
Тут в перепалку вмешался второй Рыцарь, и голос его прозвучал спокойно, но твердо:
— Кроме того, я не думаю, что Продавец может поступить так, не предупредив нас, защитников Равновесия. Следовательно, вы не имеете права быть здесь. Это и тебя касается, Ния.
Самания хорошо знала второго рыцаря и тотчас поняла, что его слова подсказывают ей план действий.
— Тогда не будем терять время, — скороговоркой ответила она.
Ния резко подпрыгнула, вытянулась, словно при погружении в воду, выполнила быстрое сальто-мортале и совершенно спокойно приземлилась на ноги. Затем повернулась и уставилась на Медузу.
Последняя не заставила себя упрашивать; она отвела от себя клинок, оттолкнула Рыцарей, поднялась над полом и налетела на Нию, точно разъяренная фурия.
Позади нее темнокожий Рыцарь схватил своего товарища за руку, в которой подрагивал клинок, в любую секунду готовый поразить женщину с рыжими волосами.
— Нет, Пегасо. Не вмешивайся.
Ния, похоже, не ждала от Медузы ничего другого. Непреклонная и неподвижная, она уставилась ненавидящими глазами на Медузу, которая, приближаясь, все больше вытягивалась кверху, покачиваясь, будто плыла на гребне волны.
На мгновение взгляд Нии метнулся к Рыцарю, прятавшемуся в тени. В самой глубине ее глаз, словно пылинки в лучах рассветного солнца, промелькнули воспоминания о прошлом, таком близком и далеком.
Это длилось от силы секунду, за которую они успели вспомнить о невозвратном, стоя по разные стороны от надвигающейся противницы.
Медуза налетела на Нию, и битва началась.
Две женщины сплелись, и их пронизал яркий синий свет. Он принял форму шара и стал расширяться, превращаясь в блестящую четырехконечную звезду, которая обволокла их и потянулась наружу из туннеля.
Наравне со светом нарастал свистящий звук, который едва не рвал барабанные перепонки Маскераде и двум азиатам.
Затем свет пошел на убыль, свист затих, и все исчезло. Воздух вокруг места сражения расходился кругами, точно волны на воде вокруг брошенного в нее камня.
Понемногу все возвращалось в прежнее положение.
Ни шороха, ни звука. Тишина.
Рука, сжимавшая запястье Пегасо, ослабила хватку.
Воспользовавшись благоприятным моментом, Маскераде и ассистенты прижались к стене и попытались скрыться, но сделать это бесшумно им не удалось: два Рыцаря проводили их коротким взглядом и обратили свое внимание на Дэвида, который пытался приподняться на локтях.
— Голова…
Ему показалось, он видит две человеческие фигуры. Дэвид решил, что это галлюцинация. И действительно, как только он сфокусировал взгляд, то понял, что вокруг никого нет.
И Самании тоже.
Сколько бы он ни старался вспомнить, борясь с пронизывающей болью, которая пульсировала в голове, он помнил только, что пришли они сюда за камнем.
Похлопав себя по куртке, в правом кармане он нащупал какой-то угловатый предмет. Это был тот самый голубой камень, который он извлек из стены. «Как там она его называла? Кобалио… Но откуда он тут взялся? Не я же его положил в карман…»
Дэвид с трудом поднялся, пошатываясь, и оперся о стену. Потребовалось еще немного времени, прежде чем он смог более-менее твердо стоять на ногах.
— Самания! Самания! — закричал он.
Ответа не было.
Она не могла вот так просто уйти и оставить его здесь. Значит, случилось что-то плохое. Если он не найдет ее поблизости, скорее всего, на нее напали.
Он поднял фонарик и осветил пещеру и туннель, доплелся до выхода. Внимание его привлекли сломанные ветки кустарника. Надо идти по этому следу.
— Самания! — позвал он опять, зная, что ответа не услышит.
Так оно и произошло.
Расположенная неподалеку от замка Бларни, но не видимая миру людей, Лавка Чудес готовилась удивлять и восхищать двух совершенно необычных ребят.
Нэш и Изед уже несколько минут шагали за Добаном мимо кое-как нагроможденных друг на друга стопок книг; казалось, они не закончатся никогда.
— Наверно, если бы мы захватили с собой карту, было бы легче отыскать дорогу, — подумал вслух Нэш.
— А еще есть ТемноЗнак. Только я не уверена, можно ли им для этого пользоваться, — заметила Изед, все еще держа на руках растерянного Сетта.
— ТемноЗнак применяют только в случае опасности, — ответил Добан, не оборачиваясь и пригибая голову под бумагами и книгами, которые свисали сверху, точно лианы в джунглях. — Не беспокойтесь, все Залы Волшебства отмечены на специальной карте. Когда придет время, я передам ее вам. А сейчас не старайтесь запомнить путь, в следующий раз он все равно изменится. Так, вот мы и пришли.
Нэш осмотрелся по сторонам, но не увидел ничего, кроме башен из книг, чьи контуры размывала тьма. Он почувствовал, что воздух стал теплее, как будто рядом пылает камин, из которого доносится любимый им запах горящего дерева. Правда, где находится этот камин и что в нем горит, он так и не смог понять.
Изед наклонилась и стала собирать цилиндрики (без сомнения, они появились тут по ее воле). Добан остановился.
— Мы у входа в первый Зал Волшебства, — объявил он. — Зал Огня.
Сетт залаял в ответ: он чувствовал себя отважным альпинистом, который шел первым в связке, проводником группы несмышленых детей, пусть он и не знал, где находится и что ждет его впереди. Да это и не имело значения, ведь выдался такой удобный случай продемонстрировать, как хорошо он умеет приспосабливаться к неожиданным ситуациям. Он ничем не хуже охотничьей собаки или ищейки; другие собаки его породы ничего подобного не делали.
— Кроме карты нам потребуются лунные лучи и мотыльки. Я чувствую запах костра, — сказал Нэш, раздувая ноздри. — Но не пойму, откуда он идет.
— А ты присмотрись получше, — ответила Изед, кивком головы указывая в сторону Добана.
Книги за его спиной меняли цвет с желтого и кирпично-красного на амарантовый и красно-розовый. С каждой секундой их края расплывались и сливались воедино. Две груды книг изогнулись в направлении друг друга и сформировали высокую и широкую арку.
— Это что, настоящая лава? — не поверил своим глазам Нэш.
