Гарри Килворт - Последняя тайна
— Сейчас мы пойдем в ресторан, — сказал он Баламуту. — Может быть, кто-то знает о Джо Уле.
В тени высокой колокольни стояли низкие, одноэтажные грязные здания, на одном из которых красовалась вывеска. На самом деле это оказался вовсе не ресторан, а мрачный, неуютный бар с грязными, темными углами и потолком, затянутым паутиной. Его громкое название «Эль Миель-росио Абревадеро» означало приблизительно «Нектарная кормушка». В баре сидели тайры в больших, широкополых шляпах, в сапогах со звенящими серебряными шпорами и с перекрещивающимися на груди патронташами. Рыжие тараканы пировали в лужах нектара, стекавшего со столов на дощатый пол. Звери играли в алтейку, делая большие ставки.
Наши путники справились о Джо Уле. Среди тайр веселился некий опоссум. Он-то и рассказал им, что Джо Уль, горностай с Поднебесного, совершенно точно уехал на север, в страну бобров.
— Мы вместе были в Эмирфорнии, Джо и я, — сказал, опоссум. — Джо поехал на север, на золотые прииски Глюкона, а я двинулся сюда грабить банки.
— Что ж, желаю успеха, — сказал, поднимаясь, Баламут. — Мне всегда приятно познакомиться с честолюбивым зверем, стремящимся сделать карьеру. Надеюсь, после того как вас все-таки застрелят, о вашей жизни и смерти будет сложено немало легенд.
— Благодарю за добрые пожелания! Передайте от меня привет Джо!
На следующий день Одинокая Странница с Пронто ушли, объяснив, что в горах ждут их помощи. Баламут с Квакваком повернули обратно на север, ругая себя за ошибочный выбор направления. Им снова пришлось провести ночь под аккомпанемент Сумасшедшего Скрипача.
В Сан-Английско они сели на рыболовное суденышко и плыли на север, пока не добрались до Клоундайка. Там уже стояла зима, всюду лежал глубокий снег, поэтому им пришлось нанять сани с упряжкой мускусных крыс. Кваквак, уроженец этих мест, имел навык в обращении с этими норовистыми скакунами. В первую же ночь они встретились с волками. Чтобы защититься от них, скунсу и ласке пришлось развести огромный костер, хотя Кваквак и заверял Баламута, что волки редко нападают на здоровых зверей.
— Обычно волки нападают на больных и старых. Люди, кстати, очень любят стрелять волков. Они питают к волкам безотчетную ненависть, что странно, ибо люди любят собак. А ведь собаки принадлежат к тому же семейству, что и волки. Очень странно. Но с огромным костром, который ты развел, нам ничего не грозит.
На снегу полыхал костер, видимый издалека. Он-то и привлек двух людей, попросивших разрешения погреться. Баламут, как и большинство его сородичей, не верил людям, особенно если те были с винтовками. Слишком уж часто они стреляли без разбору, якобы ради собственной безопасности. Но сейчас им с Квакваком ничего не оставалось, как только потесниться. Не могли же они в такую холодную ночь прогнать людей от живительного тепла! Двое незнакомцев сразу же по-хозяйски расположились у огня, почти оттеснив от костра не менее их озябших зверей.
— Откуда вы? — спросил огромный бородатый человек в ботинках, наверное, пятидесятого размера. — Из Сан-Английско?
— Да, — подтвердил Баламут. — А вы?
— А мы оттуда, — он махнул рукой в темноту. — С северо-запада. Искали золото.
— И как, нашли?
— Немного, — беспокойно вслушиваясь в волчье завывание, ответил второй человек. — Совсем немного. — Он машинально пощупал маленький кожаный мешочек у себя на поясе.
Баламут заметил, что люди одеты в куртки и рукавицы из меха норки, дальней родственницы ласок и скунсов.
— И… э… Вы охотились? — спросил он.
— Да, это лось, — посмотрев на себя, пояснил человек. — Вы носите одежду из мышиных шкур, а мы — из лосиных!
Он захохотал, обнажив зубы, и хохот его жутковатым эхом разнесся по равнине. Волки моментально затихли. У Баламута кровь застыла в жилах. Ничто не внушает четвероногому зверю такого страха, как смех человека. Разумеется, мускусные крысы от этого звука бросились наутек. Баламуту и Квакваку пришлось, вооружившись факелами, обыскивать окрестности прежде, чем им с огромным трудом удалось убедить неразумных тварей вернуться в лагерь.
Двое зверьков провели бессонную ночь в обществе двоих огромных двуногих животных, заслонивших от них огонь.
Утром, к немалому облегчению Баламута, люди двинулись дальше. Их взволновали многочисленные следы волчьих лап вокруг лагеря, а Баламут на этот раз был рад обществу волков. Днем путники, несмотря на буран, стремительно неслись вперед через густые сосновые леса, пока не подъехали к уже покрывшемуся льдом озеру. На берегу стоял небольшой домик. Путники решили, что здесь, вероятно, живет какой-нибудь бобр, и постучали. Однако дверь им открыла зверюшка, каких до сей поры Баламут никогда не встречал. Мех ее выглядел необыкновенно мягким.
— Что это вы расшумелись? — спросила хозяйка.
— Простите, — ответил Баламут. — Мы… э… Словом, не приютите ли вы нас на ночь?
— А вас много?
— Только мой друг-моряк и я. Сейчас он поставит в загон наших мускусных крыс. Грубоватый малый, но золотое сердце! Уверяю вас, мы не причиним вам вреда!
Дама слегка настороженно сказала:
— Ну что ж, проходите! Простите меня за негостеприимство. Просто сегодня я почуяла запах людей. — Она осеклась, словно испугавшись их появления. — Здесь, в снегах Клоундайка, люди не очень-то деликатны. Законы здесь соблюдают не так строго, как на юге.
— Мы повстречались с ними ночью, — заходя в хижину и отряхивая снег с сапог, сообщил Баламут. — Они пошли дальше. Я понимаю вашу тревогу, ведь у вас очень красивый мех! Кто…
— Кто я такая? — Дама весело щелкнула зубами. — Я соболь, иммигрантка из Слаттленда. Судя по всему, вы тоже неместные. Ищете золото?
Баламут хотел сказать: «Нет, оружие», но передумал. Почему-то ему не хотелось говорить об оружии с этим небесным созданием, чья пышная шубка и темные глазки поразили его в самое сердце. Ему очень захотелось произвести на хозяйку наилучшее впечатление.
— Нет, не золото, — ответил он. — Я естествоиспытатель. Сюда меня направило Королевское Энтомологическое Общество на поиски редкого жука. К весне я надеюсь написать о нем монографию. — Унюхав запах жаркого, он облизнулся и галантно щелкнул хвостом. — О, тушеное мясо?
— Да! — кокетливо сверкнув роскошной шелковистой шубкой, ответила хозяйка.
В этот момент на пороге появился Кваквак, украшенный татуировкой и с гарпуном в мощной лапе. Отряхнув снег с лап, он уставился на хозяйку. Их взгляды встретились, и между ними словно проскочила искра. Баламут поразился. Он понял, что мог бы провалиться в тартарары, а эти двое даже ничего не заметили бы!
— Ну что, примемся за тушеное мясо или будем глазеть друг на друга? — скрипнув зубами, спросил он.
— А кто это на вас смотрит? — удивленно бросила хозяйка, взгляд которой по-прежнему был прикован к высокому красивому гарпунеру. — Я, во всяком, случае не смотрю!
23
— Я боюсь забираться туда! — заорал Плакса. — В этой коробке призрак тут же набросится на меня!
— Я согласен с Плаксой, — произнес Нюх. — Да, он выпустил по неосторожности призрака росомахи, но стоит ли рисковать его жизнью ради поимки фантома!
Мордий выразительно развел лапами:
— Никакого риска, настоящего риска, здесь нет! У призраков очень короткая память, они практически не помнят, что уже попадали в ящик. А уж угодив туда и увидев лабиринты, они и вовсе теряют всякое соображение. Вы видели, каким необъятным кажется пространство внутри ящика?
— Мне оно кажется совершенно бесконечным! — согласился Нюх.
— Вот именно! Но все это обман, иллюзия, создаваемая дымом и зеркалами. Если Плакса не потеряет голову, то есть, я хочу сказать, не сойдет с ума от страха, он будет видеть выход. Как только призрак окажется в ловушке, Плаксе нужно просто приподнять крышку и быстро выскочить из ящика, а я тут же захлопну ее!
— А может, и вне ящика никакого пространства на самом деле нет? Просто нам так кажется? — спросил пытливый Нюх.
Мордий призадумался:
— Ну, и да, и нет. Пространство существует, потому что всем кажется, будто оно существует. Все, во что верит зверь — и пока он в это верит, — становится реальным. Вы можете позволить себе не согласиться с законами физики. Мозг — очень странный орган. Иногда прямые линии кажутся нам кривыми, а предметы, находящиеся вблизи, представляются далекими. Когда идешь к горе, кажется, что она удаляется от тебя. Когда смотришь на дорогу при ярком солнечном свете, часто кажется, что она покрыта лужами. Это все иллюзии, что-то вроде миражей. Пространство внутри этого ящика кажется огромным, но нужно помнить, что это всего лишь ящик. Если этого не забудешь, никакой опасности нет. Опасность наступает, когда забываешь, что это всего лишь ящик! Иными словами, не паникуйте, не теряйте голову — и все будет в порядке!
