Ренат Янышев - Каникулы юной ведьмы
Мы спрятались за огромный стол в центре пещеры и затихли. Только мелкую дрожь никак не могли унять. Однако шло время, а Змееголов так и не появлялся в зале. Но прошло еще минут десять, прежде чем мы распрямились и стали осматриваться.
Зал был очень странным. Мы оказались внутри как бы огромного пустого полушария. Только странные значки виднелись кое-где на стенах. А то, что показалось нам столом, на самом деле было огромным каменным кубом с отполированными до невероятной гладкости гранями. Поверхность куба располагалась почти на уровне моих глаз, так что папа даже не мог заглянуть туда. Зато я хорошо все рассмотрела: над центром поверхности куба, не касаясь его, недвижно завис небольшой драгоценный камень. Похожий по цвету на рубин. Но не рубин. Именно он освещал весь зал — не ярко, но равномерно.
Я замерла как зачарованная.
Сердце Мира! До этой встречи я не понимала, что означает это сочетание. Сердце Мира! Волны добра окутали меня, словно мама погладила перед сном.
Сердце Мира! Умиротворение проникло в мою душу, и я поняла, что наш спуск сюда, ради папиного взросления, всего лишь никчемная суета перед лицом Вечности! Нельзя тревожить душу Сердце Мира пустяками! Да, для нас с папой — это трагедия. Но Сердце Мира хранит иную мощь, иные силы для иных целей.
Сердце Мира! И знания полились широким потоком в мой разум. Вот зачем стремились сюда чародеи и волшебники.
Сердце Мира! Усталость исчезла. Я почувствовала себя совершенно здоровой и невероятно сильной! Казалось, захочу, и горы сверну, не охнув. Вот зачем сюда стремились рыцари и герои…
Папа давно уже дергал меня за куртку. Я с трудом отвлеклась от созерцания чуда и приподняла его, чтобы и он мог взглянуть на камень. Лишь только он увидел кристалл, как сразу затих и вскоре попросил опустить его на пол пещеры.
Мы уселись спиной к кубу и достали пирожки с водой. Мне уже не хотелось созерцать Сердце Мира. Я была наполнена им, это как после большой прогулки — набросишься на воду, аж дышать не можешь, кажется — еще глоток, и лопнешь. Так и тут.
— Знаешь, папа! — начала я, когда мы увязали обратно тесемки мешков. — Прости меня, пожалуйста! Я не могу тебе помочь. Я не понесу наверх для Эрика Сердце Мира! Этот камень должен остаться здесь. Теперь я понимаю, почему Аш-Ур создал это Подземелье! Ты можешь как угодно относиться к моему поступку, но я не только не возьму его, но и тебе не позволю сделать этого. Хотя бы ты из-за этого на всю жизнь остался маленьким. Если сможешь, прости. И кроме того, папочка! Ну послушай меня! Может быть, мы еще найдем выход для тебя. Другой, и ты станешь снова взрослым.
Папа молчал, отвернувшись. Я не стала трогать его. Все, что нужно, я уже сказала. Он взрослый человек и должен, должен понять меня!
— Ладно, чего уж там, пошли. — И папа, поднявшись с пола, не оборачиваясь на меня, пошел к выходу. — Тебе, может, и впрямь виднее. Ну, пошли же скорее, черт тебя побери!
Я подумала, что у меня все-таки хороший папа. Он сумеет простить меня. А там и согласится со взглядом лешего, что прожить второй раз жизнь не так уж и плохо. Только вот мама как все это воспримет?
На выходе нас ожидал сюрприз. Грифоны спрыгнули со своих постаментов и теперь шумно дышали, высунув языки, как настоящие львы. А между ними стоял, добродушно улыбаясь, невероятный старец. Больше похожий на высохшее дерево.
Темно-синий плащ до полу полностью скрывал очертания его тела. Старик откинул капюшон, выпростав руки из-под плаща и призывно протянув их:
— Ну что же вы замерли? Теперь вам не следует бояться встречи со мной. Мое почтение! Кажется, так приветствуют друг друга на вашей родине?
— Вы и есть маг Аш-Ур? — недоверчиво сощурился папа.
— Что есть, то есть, — улыбнулся тот, — но что же мы стоим здесь? Я приглашаю вас посетить мою обитель.
С этими словами Аш-Ур взмахнул полой плаща, и мы оказались посреди большой пещеры. Опять желтые светящиеся стены, не оставляющие теней. И что меня особенно удивило, так это пол. Вернее, пола я как раз и не увидела из-за шкур, преимущественно тигровых, лежащих в несколько слоев сплошным ковром. Мне почему-то стало жалко этих красивых кошек. Они слишком благородны, чтобы их шкурами устилать пол. Я сразу же разулась, папа сделал то же самое. Конечно, пол из тигровых шкур — это нехорошо, но как мягко ногам!
У одной стены я заметила несколько подставок, похожих на нотные пюпитры, с покоящимися на них книгами. Некоторые были открыты, но лишь только я бросила на них взгляд, они сразу же мягко закрылись, словно створки раковины, укрыв сокровенное от посторонних взоров.
В дальнем углу из стены бил родник, а под ним плескалось небольшое озерцо. Вода там бурлила и пенилась. Папа подошел поближе и с видом знатока стал принюхиваться.
— А неплохой бассейн! Признаться, не ожидал. Естественного происхо&ждеййя или вы постарались? Да и вентиляция замечательная, сернистых испарений почти совсем не ощущается.
— Естественного, естественного, — успокоил папу волшебник. — Я вообще люблю все исключительно настоящее и терплю магию лишь по необходимости.
Пока они обсуждали достоинства пещеры, я продолжала осматриваться. Что еще меня удивило — так это прямо — таки спартанский быт, окружавший волшебника. Ни мебели, никаких вещей, ничего.
— Так, давайте-ка пока раздевайтесь, лезьте в воду и отмокайте, а я побеспокоюсь о еде.
Мы с папой с удовольствием скинули с себя всю одежду (папа, правда, замешкался, но потом что-то про себя решил и продолжил раздеваться) и плюхнулись в воду. Ой, вот это было здорово — я сначала долго плескалась в теплой воде, а потом нашла местечко поудобнее и разлеглась на песчаном дне. Пузырьки, цепочками поднимавшиеся отовсюду, приятно щекотали тело, и уже вскоре на меня навалилась мягкая дрема.
Меня кто-то мягко толкал в плечо. Я раскрыла глаза и увидела рядом с собой присевшую на берегу озера обезьянку с грустными глазами. Она протягивала мне полотенце. Я села в воде и увидела, что папа уже на берегу и вовсю растирается. Маг поманил меня, так что с сожалением пришлось вылезать из воды.
Полулежа на ворохе шкур, за нами наблюдал Аш-Ур:
— Я бы не потревожил вас, но это озеро я называю Колыбелью Жизни. Нет, нет, это не живая вода, хотя ее можно было бы использовать и так. Просто именно здесь и зародилась в незапамятные времена жизнь на Земле, а уже отсюда проникла на поверхность. Так вот, эта вода обладает очень коварным действием. Если перележать в ней, то душа, даже не покидая тела, как бы растворится в волнах мирового покоя. И если человек все же проснется, то всю оставшуюся жизнь будет страдать оттого, что его разбудили. Так что давайте-ка лучше вкушать радости жизни. Переодевайтесь. Вам приготовлено новое одеяние. К сожалению, ваше пришлось выкинуть.
На шкурах рядом с озером лежали две стопки одежды. Для меня — простенькое белое платье до колен с ниспадающими складками и короткими рукавами. Но какая ткань! Лишь только платье облекло меня, как сразу стало так уютно, будто легкая нега заполнила тело. Папе достались коричневые штаны, заканчивающиеся чуть ниже колен, и куртка, очевидно, из такой же, как и у меня, ткани, потому что он едва накинул куртку, как сразу потянулся, словно котенок спросонья. Мы с папой не стали сразу же обувать кожаные сандалии, хотя обезьянки и предлагали нам свою помощь, чтобы завязать золоченые шнуры. Зато при взгляде на сандалии мне сразу вспомнился Древний Рим, который мы изучали по истории. Папе, очевидно, тоже, потому что мы, не сговариваясь, одновременно улеглись на бок, подобно римлянам.
Аш-Ур хлопнул в ладоши, и в пещеру вбежали новые обезьянки. Они быстро поставили перед нами три столика, поставили на них вазы с фруктами, наполнили из кувшинов наши бокалы и с поклоном удалились. Но не все. Рядом со мной и папой замерло по обезьянке.
Заметив мой удивленный взгляд, маг пояснил:
— Вдруг вам что-нибудь понадобится. Они все понимают, только говорить не могут. Не стесняйтесь, ешьте.
Я выбрала большую душистую грушу, вот уж душу отвела.
— Вы ешьте, ешьте. А я пока развлеку вас беседой… — начал Аш-Ур. — Я очень рад, что на склоне своей жизни еще раз успел убедиться в величии души человеческой. Я не желаю знать, по какой причине ты решила не брать кристалл. Это важно для тебя и кристалла — не для меня. Главное, что ты оказалась на это способна. И именно поэтому вы остались живы. Если бы кто-нибудь из вас попытался залезть на постамент, тотчас же был бы испепелен молниями. А второго похитителя растерзали бы грифоны. Вот так-то. Я следил за вами с первого вашего шага по Подземелью. Всего три колдуна на моей памяти сумели дойти до Рубинового зала и оставить кристалл на месте. Ваш покорный слуга был первым. Затем еще двое магов, но их имена уже забылись, и, наконец, ты, юница, рожденная под счастливой звездой.
