Юрий Кузнецов - Изумрудный дождь
Прим
Виола тоже о чём-то сосредоточенно размышляла, а потом вдруг обратилась к Приму:
— С Костей мне вроде всё понятно! А как ты смог попасть в синхротоннель? Ведь он может открыться только человеку.
Прим махнул щупальцами:
— Я и сам толком не знаю! В то утро я, как обычно, лежал перед своим гротом, надеясь поживиться зазевавшейся рыбкой или обнаружить какую-нибудь ракушку. На этот раз мне не везло, поэтому пришлось идти на отмель — покопаться в иле. Конечно, это опасно, уходить далеко от дома, да ещё на отмель, где и прикрепиться как следует в случае чего некуда.
Скал нет, камни — мелочь! Мы ведь скальные осьминоги, ещё нас называют гигантскими или, по-научному, осьминогами Дофлейна, — с гордостью произнёс Прим. — Ну так вот. Только я нашёл одного зазевавшегося халиотиса, ракушку такую, её ещё называют «морское ушко», как вдруг чувствую — опасность. Оглянулся — акула! Я сразу выпускаю облако маскировочное и стрелой — к берегу, на мелководье. Там, конечно, можно попасть в прибойную волну, запросто на берег выкинет, но зато и акуле там не развернуться — на мель сядет. Вдруг вижу у берега огромный валун серо-синего цвета. А это мой любимый маскировочный цвет. Если доберусь до него, распластаюсь, присосусь щупальцами, меня в двух шагах от камня не отличишь. У меня, как вы, наверно, знаете, даже кровь голубая. А от камня меня уже не оторвёшь, скорее пополам разорвать можно! Акула уже пасть разинула, приготовилась меня попробовать на вкус. Знает, хищница, что — вкусный. Не помню, как уж добрался я до этого камня, летел, как реактивный снаряд, и со всего размаху в камень. А он возьми да пропусти меня внутрь, как будто в свой грот попал! Я ведь головой назад плаваю, поэтому успел заметить, какая глупая и удивлённая морда была у этой акулы. Куда это, мол, вдруг завтрак девался, ведь уже, можно сказать, в пасти был. Но самое интересное то, что камень меня пропустил, а акула со всего размаху в него врезалась. По-моему, у неё вся голова в желудок ушла, хоть сама собой завтракай. Пока я её разглядывал, чувствую, меня внутрь затягивает. Я сразу-то не сопротивлялся, думаю, чем дальше от этой обжоры, тем лучше. А потом уже поздно упираться стало. Чувствую, как меня действительно будто на две части разъединяют. Ну и вот, я здесь! А куда мой двойник угодил, неизвестно. Хорошо, если в морскую воду или уж в крайнем случае в аквариум, как заморское чудо. А то ведь можно и на стол угодить! Хотя чувствую: жив-здоров пока!
— Опять этот синий камень, — нахмурился Костя, — мой камень был такого же цвета. Дед рассказывал, что на берегу Плещеева озера, у ручья Рябцовки, тоже лежит огромный серо-синий камень. В старину ему даже поклонялись племена язычников. Потом, с принятием христианства, по приказу царя камень зарыли в яму. Но он через двести лет опять оказался на поверхности. Тогда — утопили в озере. И что же? Через сто лет камешек опять оказался на берегу! Очень подозрительные эти синие булыжники!
— Да-да, — подтвердила Виола, — по таким камням можно отыскать вход в тоннель. Но почему всё-таки смог попасть в него Прим, а акула осталась? Послушай, Прим, ты был совершенно один, когда попал в синхротоннель?
— Кроме нас с акулой вокруг не было ни души. Хотя… — чуть-чуть помедлив, смущённо добавил Прим, — я всё-таки успел захватить с собой этого разиню-халиотиса.
— Он и сейчас с тобой?
— Конечно, я теперь с ним не расстанусь. Это «морское ушко» да кусочек волны — всё, что осталось мне на память о доме.
— Покажи, Прим, — в один голос попросили Костя и Виола.
Немного поколебавшись, осьминог запустил одно из щупалец в свой тайник, образованный перепонкой у основания щупалец, и протянул Косте раковину размером сантиметров десять-двенадцать. Мальчик никогда ещё не видел таких красивых раковин. Её перламутровый слой переливался разноцветными разводьями.
Но главным и неожиданным украшением раковины была крупная жемчужина, окрашенная в удивительный нежно-жёлтый цвет. Костя и Виола долго любовались ею, поворачивая раковину в разные стороны. Наконец они нехотя протянули халиотиса нетерпеливо перебирающему щупальцами Приму, который очень дорожил своим сокровищем и неохотно расставался с ним хотя бы на короткое время. Прим проворно спрятал раковину в свой мешок.
— Вы можете любоваться ею хоть каждый день, как только вам захочется, — тут же добавил Прим, видя, как обрадовались ребята этой игрушке и как любовались, будто заворожённые, игрой перламутра.
— Я думаю, что теперь понятно, почему Прим смог проскочить в наш тоннель, — наконец произнесла Виола. — Именно жемчужина была тем волшебным ключиком, который открыл перед ними ворота тоннеля, удачно образовав кодовую комбинацию…
— И спасла нас от прожорливой акулы, — с удовлетворением добавил Прим.
— Прямо, как в «Волшебной лампе Алладина». «Сезам, откройся», — подхватил Костя.
— Ты как ходячий сборник сказок, Костя, — не удержалась Виола, — по каждому поводу есть подходящая.
Костя застенчиво улыбнулся. Как и все ребята, он очень любил сказки, но в его двенадцать лет уже как-то не принято в этом признаваться. Да и не очень-то верится в чудеса в наш космический век. В жизни так не бывает! И вдруг Костя попал в такую сказку, что за тысячу и одну ночь может не присниться. Фантастика, да и только!
Его размышления внезапно прервал Прим.
— Я понял, что вы с Виолой хотели бы найти землян, но не знаете, как это сделать. Прим мог бы помочь вам. Дело в том, что у осьминогов, если вы слышали, очень развито чувство телепатии. Мы можем передавать и принимать мысли на расстоянии. Так уж у нас устроен мозг. Как это получается, я и сам толком не знаю, чувствую, да и только.
— Я читал об этом, — подтвердил Костя, — в одной книжке описывалось, как гигантский спрут гипнотизировал всех окружающих на расстоянии нескольких километров, заставляя идти к нему.
— Давайте посидим спокойно, — попросил Прим, — мне нужно сосредоточиться!
Костя и Виола уселись на скамеечку возле грота и притихли.
Из грота высунулись щупальца, затем показался и сам Прим. Он как будто вылился на полянку, отошёл к её середине, выбрасывая вперёд согнутые полукругом щупальца и подтягивая вслед туловище. Щупальца плавно совершали круговой взмах, как спицы огромного колеса, а Прим не спеша двигался вперёд. Наконец он остановился и распластался на поляне, превратясь в тонкий плоский диск, но намного увеличившись в диаметре, и замер. Осьминог настолько слился с полянкой, приняв её окраску, что, если бы не цветовые пятна, плавно по спирали пробегающие по его поверхности, Прим был бы совсем невидим. Он, как локатор, исследовал весь окружающий его мир, улавливая волны землян. Вдруг цветовые пятна стали ярче, насыщенней, скорость их вращения заметно увеличилась. Виола и Костя поняли, что Прим вступил в контакт с землянами. Затем с осьминогом стали происходить удивительные превращения. Приподнявшись на щупальцах, расправив перепонку между ними и раздув туловище, Прим стал похож на большой колокол.
Окраска стала ярко-багровой, и, наконец, осьминог начал ритмично менять её, как будто морской маяк в ночи посылал сигналы блуждающим во тьме кораблям: ти-ти-ти, та-та-та, ти-та-ти… Это Прим сообщал землянам, что здесь — мальчик с Земли, что ему нужна помощь, что он ищет с ними встречи…
Так повторилось несколько раз: передача — приём, передача — приём.
Ребята не дыша следили за осьминогом, ведь от него сейчас зависело, смогут они встретиться с землянами или нет.
Вдруг Прим принял серо-бурый, с небольшим синеватым оттенком цвет, весь съёжился, опал, как спущенный воздушный шар, свернул щупальца кольцами и затих.
Костя и Виола поняли, что контакт закончен, Прим отдыхает. Они даже не разговаривали, боясь потревожить друга. Спустя некоторое время, показавшееся им бесконечно долгим, Прим поднялся и направился к ребятам тихим скользящим шагом, почти незаметно перебирая щупальцами.
— Я нашёл землян, — сообщил Прим, — и переговорил с ними. Они с радостью встретили известие о появлении ещё одного земляка, насколько можно быть радостными в такой печальной ситуации, готовы встретиться и помочь, если могут быть чем-то полезны. По крайней мере Костя не будет чувствовать себя одиноким. Они рассказали, как можно найти их, но предупредили, что путь будет неблизким. Здесь бродят какие-то подозрительные люди. Поэтому нужно держаться всем вместе и соблюдать осторожность.
И осьминог снова забрался в камин.
Планета Ирэна
Костя и Виола переглянулись. Земляне-элмы предупреждают о возможной опасности…
Виола поняла красноречивый, удивлённо-вопрошающий взгляд землянина. «Настала пора наконец объяснить, что же это за планета Ирэна, зачем нужны синхротоннели и чем занимаются ирэнцы на Земле», — решила она.
