Надежда Чубарова - Проверка на смелость
– Ну?… Ну?!!
И Седа улыбнулась. Это могло значить только одно: с Дашкой все будет хорошо. Уф! Прямо гора с плеч! Я откинулся на траву, раскинул руки и уставился в небо. Огромное, голубое, чистое… Совсем как у нас! И если не думать обо всех этих оживших кошмарах, об опасностях, о фиоляндцах и их госпоже, то можно было представить, что мы никуда и не попадали, а лежим где-то на берегу нашего озера.
– Что со мной? – вялым голосом спросила Дашка.
– Теперь уже все хорошо, – ласково ответила Седа. – Как ты себя чувствуешь?
– Руки тяжело поднять… в голове как будто каша… как будто туман…
– Нам нужно идти, – сказал Льон. – Нужно успеть до темноты.
– Да, я сейчас встану… – сказала Дашка и попыталась встать. Мы с Саней помогли ей.
– Куда мы пойдем? – спросил Саня.
– Мне запали в голову слова Даши про то, что барак из вашего мира связан со страшным большим домом. Думаю, нам нужно идти в Даркию, – ответил Льон и посмотрел на Седу.
Она подумала немного и кивнула, соглашаясь с предложением Льона.
– Дашка! Смотри, твой паук! – вдруг крикнул Колька.
Мы все резко обернулись в ту сторону, куда он показывал. Там, в Дремлющем лесу, среди деревьев и тумана стоял огромный фантастический паук с множеством глаз, вертящихся в разные стороны, независимо друг от друга, с двойными челюстями, с маленькими острыми ушками и с огромными щетинистыми лапами. Мне почему-то стало так хорошо, я так обрадовался этому пауку, что засмеялся в голос! Значит, Дашкин паук победил того монстра! Он пришел следом за Дашкой.
– Кошмарик, иди сюда! – позвала Дашка.
– Он не выйдет, – сказал Льон. – Это граница. Ожившие кошмары не могут покидать свою территорию.
– И что же теперь? – спросила Дашка.
– Ничего. Он останется в стране Ночных Кошмаров, а мы пойдем дальше, – ответил Льон.
– Я попрощаюсь с ним, – Дашка уже было направилась к своему пауку, как Седа остановила ее:
– Тебе нельзя туда. Туман тебя убьет, – сказала она.
– И как же быть? – растерялась Дашка.
– Никак… – пожала плечами Седа.
Дашка какое-то время смотрела на огромного паука, а потом помахала рукой и громко крикнула:
– Прощай, мой Кошмарик! Я больше не боюсь тебя!
На какое-то мгновение многочисленные глаза паука сосредоточились в одной точке – на Дашке, а потом снова закрутились в разные стороны.
Глава 11
Бродяги
Мы снова шли по полю. По бескрайнему полю. Льон уверенно вел нас за собой, и мы шли, прикрывая головы от палящего солнца. Все же в Дремлющем лесу было не так жарко, как на открытом месте. Там хоть деревья создавали тень, а волшебный туман как будто холодил.
– Не лучше ли нам вернуться в Фиоляндию? – спросил Колька. – А чего? Расскажем им все, что нам теперь известно, арестуем Зарака. Или что вы там делаете в подобных случаях? Отдохнем немножко, а то уже еле ноги волочим… А потом соберем войско фиоляндцев и отправимся освобождать вашу госпожу.
– Если все так, как мы вычислили, и Зарак действительно враг, то нам никак нельзя сейчас появляться в Фиоляндии, – сказала Седа. – Вы только представьте: сейчас все запасы волшебного эликсира в его руках – то есть в руках врага. Как он ими распорядится? Да и наверняка он уже наплел с три короба про Льона и меня. Объявил нас врагами. Нет, нам нужно найти госпожу, а уже потом вместе с ней вернуться домой. Он не сможет врать ей в глаза. К тому же у нее есть второй ключ от хранилища.
Что ж, Седа была права. Неизвестно, что там наговорил Зарак. А если мы вернемся в Фиоляндию с госпожой – вот уж интересно будет посмотреть, как он начнет выкручиваться!
– Как же вы раньше не могли распознать в Зараке злодея? – спросил Саня. – Вы же знаете его дольше нас. Неужели раньше он никогда ничего не творил?
– На самом деле мы узнали его совсем недавно, – сказала Седа.
– Но как же? Он же ваш первый советник! – удивилась Дашка.
– Мы подобрали его у наших ворот. Он был ранен и без чувств. Бывший первый советник принял его в своем доме, как сына, вылечил и поставил на ноги. Зарак был всегда таким заботливым и жизнерадостным. Все сразу полюбили его. И однажды первый советник сделал его своим преемником. Вот и вся история, – сказала Седа.
– А разве не положено как-то проверять тех, кто собирается занять важный пост в государстве? – спросила Даша.
– Все наши доверяли Зараку. К тому же его ранения говорили о том, что он смелый и сильный воин. А какие еще проверки могут быть? – удивилась Седа.
– Эх… – вздохнул Саня. – Что вы за наивные существа?… Вас обмануть – раз плюнуть!..
– А вас разве сложнее? – усмехнулась Седа. – Вы же тоже Зараку поверили, а Льона из-за его характера подозревать начали.
Ну что тут скажешь? Седа, конечно, была права.
* * *Поле было каким-то бескрайним. Мы все шли, шли, шли… Ноги еле волочились, но никто не хотел первым признаваться, что устал. Даже Дашка, которая еще недавно почти не дышала, сейчас шла без посторонней помощи. А я что, слабее девчонки, что ли?
– Далеко еще до Даркии? – спросила Дашка. Ей стало уже заметно лучше, и, чем дальше мы отходили от Дремлющего леса с его туманом, тем лучше она себя чувствовала.
– Далеко… – задумчиво сказал Льон.
Уже и холм под названием Ночной колпак, и Дремлющий лес остались так далеко позади, что их стало не видно, а впереди не было и намека на Даркию. Ведь это же страна. Значит, там должны быть какие-то дома. Но домов не было и в помине.
– Ну ты чего? – возмутился я, когда Колька наступил мне на пятку.
– Извини, – буркнул Колька.
Я засопел. Так устал – нет сил ноги переставлять, а тут этот еще наступает.
– Быстрее-то не можешь идти? – усмехнулся он.
– Значит, не могу! Сам-то чего позади меня топчешься? Иди вперед!
– Да ладно. Чего психуешь-то? – хохотнул Колька. И… снова наступил мне на пятку.
Я резко остановился, обернулся и посмотрел на него самым грозным взглядом, как только смог. Смешно ему! Такое поле огромное, а ему, видите ли, места мало! Идет чуть ли не по моим следам! Может, на закорки ко мне еще заберется?
– Да ты чего, вообще оборзел?! – крикнул я. – Иди в другом месте!
– А чего это ты командуешь, где мне идти? Твое, что ли, поле?
– Да успокойтесь вы уже! – усмехнулся Саня. – Придумали тоже – поле делить.
Седа и Дашка тоже засмеялись. А мне что-то так обидно стало! Чего это никто меня не поддержал? Даже родной брат. Нет, разве это нормально – наступать кому-то на ноги, когда вокруг столько места?
Я еще даже не успел успокоиться, иду, возмущаюсь мысленно, как Колька вдруг опять так сильно наступил мне на пятку, что я чуть не грохнулся. Ну это уже слишком!
– Да достал уже! – крикнул я, быстро развернулся и кааак врезал ему со всей силы! Ну сколько можно повторять-то уже?! Даже у самого терпеливого когда-то терпение заканчивается!
И только потом увидел, что это вовсе и не Колька, а совсем наоборот – Сашка. Я даже растерялся. Потому что думал, что это Колька, и ожидал Кольку увидеть. И уже хотел было извиниться, сказать, что думал это Колька совсем обнаглел – третий раз на ногу мне наступает, а Сашку я бить совсем не хотел. Но не успел и слова сказать, как Саня вдруг тоже врезал мне.
– Ты чего?! – Я по-честному удивился, потому что не ожидал, что он мне врежет. Я же хотел объяснить, что ему случайно попало. Просто не успел. А он сразу драться.
– А ты чего? – Саня насупился и смотрел на меня исподлобья.
– Нет, это ты чего?! – возмутился я и толкнул Сашку в грудь, потому что врезал он мне здорово, и ушибленное место прилично побаливало.
Саня ответил мне тем же. И понеслось!.. В моей голове будто что-то помутилось. Теперь уже поздно было что-то объяснять. Мы молотили друг друга кулаками, выкрикивая обзывательства. Сашка все пытался схватить меня, а я уворачивался, не забывая стукнуть его хорошенько.
– Ребята! Перестаньте!! – крикнула Седа, когда мы уже дрались не на шутку.
– Так его, Саня! Давай! – подбадривал Колька моего брата.
Это было особенно обидно и придавало мне каких-то бешеных сил. Я молотил, даже не глядя, куда попадаю. Но Сашка всегда был сильнее меня. Он схватил меня за руку, как-то повернул, и я оказался зажатым у него под мышкой, да так, что не мог пошевелиться. Сашка засмеялся, глядя на мои попытки освободиться. Колька тоже захохотал. Наверное, и остальные засмеялись, правда, я не слышал. И увидеть мне их не удавалось: моя голова под Сашкиной подмышкой была зажата так, что видел я только лишь свои ноги. К тому же от обиды на глазах выступили слезы, которые мешали смотреть. А я их даже вытереть не мог: Сашка слишком крепко держал мне руки. Это очень обидно и стыдно – вот так терпеть поражение. И я начал дергаться с новой силой, чтоб высвободиться, не забывая попутно хорошенечко тыкнуть Сашку в бок или пнуть. Но Сашка каждый раз уворачивался.
