Улисс Мур - Первый ключ
И перешагнул через упавшего солдата с бородой лопатой.
Дагоберто открыл сундук, и Джейсон схватил ключи, но его тут же остановил Манфред. Крепко удерживая Джейсона за руку, он отобрал у него ключи с головкой кота и льва.
— Если не ошибаюсь, эти ключи мои. Другие, раз уж освободили меня, так и быть, твои.
Он отпустил Джейсона, и мальчик взял четыре ключа от виллы «Арго» и одежду Джулии. Тут Дагоберто хотел было забрать тетрадь, но Джейсон возразил:
— Уговор есть уговор.
Манфред взял то, что осталось от его тёмных очков и одежды. Потом они закрыли сундук, поделили между собой три золотые монеты, лежавшие на столе, и не спеша направились к выходу из тюрьмы. При этом всякий раз, когда слышали чьи-то приближающиеся шаги, Манфред, изображая солдата, хватал ребят за руки и кричал:
— Я таки поймал вас! И не пытайтесь убежать! Не выйдет!
Так через четверть часа они и выбрались из тюрьмы на свободу.
Испытав истинное блаженство, радостно фыркая от удовольствия, Блэк Вулкан завернул кран.
Какие машины, какие там спутниковые телефоны! На свете нет ничего лучше горячего душа, особенно когда нужно вернуться в реальность. Блэк вышел из душевой кабины, оставляя на мраморном полу мокрые следы, бросил под ноги полотенце, чтобы не ощущать холода, и проехался на нём, словно на доске для сёрфинга.
Добрался так до шкафа и извлёк из него голубой халат с вышитой на кармане буквой «К».
— Времена Мура окончились, — произнёс он, надевая халат и с наслаждением ощущая, как махровая ткань впитывает влагу с его тела. Нет, определённо, халат — величайшее изобретение человечества, подумал он и посмотрел на себя в зеркало: за годы, прожитые в Средневековье, он похудел, но и окреп. А глаза остались прежними — лукавыми.
Он посвистел, размышляя, что выбрать из флакончиков с духами и разных баночек, расставленных на умывальнике. Наконец остановился на зелёной коробочке с тальком, не удержался и попудрился белой, ароматной пылью.
Цан-Цан постучала в дверь.
— Я поймала её! — сообщила китаянка.
Блэк открыл дверь:
— Кого поймала?
— Женщину! — Цан-Цан улыбалась, очень довольная, что смогла выполнить порученное задание. — Она внизу. Иди посмотри.
— Обливия Ньютон?.. Минутку! — сказал Блэк и проехал на полотенце к своим, уже совсем изношенным, спортивным туфлям. Хотел было надеть их, как вдруг увидел чудесные банные туфли с клетчатым шотландским рисунком. Он аккуратно сунул в них ноги и весьма довольный спустился по лестнице вместе со своей помощницей.
— Как хорошо пахнет… — заметила она, ощутив запах талька, которым попудрился Блэк Вулкан.
— Цивилизация, дорогая моя! Это называется «цивилизация»!
Они спустились по лестнице и свернули на веранду. Женщина, лежавшая на диване, крепко спала.
— Вот она, наконец! — удовлетворенно произнёс Блэк Вулкан. Но, внимательно посмотрев на женщину, нахмурился, потом коснулся её волос и, не особенно стесняясь, заключил: — Вообще-то, я представлял её себе более молодой. — Потом усмехнулся и признался Цан-Цан: — Знаешь, послушать Дедалуса, так она необыкновенно красива. Впрочем, Питер всегда отличался несколько оригинальным вкусом… Особенно в том, что касалось красивых женщин.
Блэк обнял Цан-Цан и поцеловал в лоб. В этот момент какой-то шум заставил их обернуться.
— Что происходит? — воскликнул он.
Оба поспешили к лестнице, где услышали громкий смех и ликующий возглас:
— Я сделала это! Сделала! Это вилла «Арго»!
Блэк Вулкан и Цан-Цан осторожно прошли в комнату, где находился телефон, слушая, как кто-то продолжает смеяться и хлопать в ладоши.
И тут из комнаты, где находилась Дверь времени, внезапно появилась девочка в чудовищной рясе. При виде её Цан-Цан даже попятилась от неожиданности.
— Я не позволю тебе так просто уйти, Обливия! — крикнула девочка. — Остановись, воровка! Это мой дом!
Блэк и Цан-Цан только тут увидели, к кому она обращается, и вышли на середину комнаты, как раз вовремя, потому что ещё немного, и Обливию с Джулией пришлось бы разнимать — они готовы были вцепиться друг другу в волосы.
— Эй, можно узнать, что тут происходит? — решительно потребовал ответа железнодорожник из Килморской бухты, возвышаясь посреди комнаты в махровом халате с вышитой буквой «К» на кармане и в шотландских банных туфлях господина Кавенанта. — Кто вы такие?
И Джулия, и Обливия с изумлением уставились на человека, прервавшего их перепалку.
Обе необычайно растерялись при виде Блэка Вулкана.
— Папа? — произнесла Джулия, узнав халат своего отца.
— Папа? — произнесла Обливия Ньютон, узнав своего отца.
ГЛАВА 18
ПЛОХОЙ ПРИЗНАК, ОДНАКО
В коляске мотоцикла Улисса Мура шерстяная накидка в крупную клетку нисколько не защищала ноги от ночного холода, к тому же у Рика так замёрзли и щёки, что он даже не мог шевельнуть губами. А из-за оглушительного рёва двигателя говорить с Нестором не приходилось.
Нестор вёл мотоцикл очень уверенно, отклоняясь в сторону на поворотах. Похожий на гигантского колорадского жука, мотоцикл двигался по извилистой дороге из Солёного утёса, направляясь в уже уснувшую Килморскую бухту.
Нестор сошёл с мотоцикла, дружески похлопал по сиденью свой «Урал», сохранившийся ещё со времен Второй мировой войны, и красивым, едва ли не актёрским жестом снял шлем.
Рик тоже выбрался из коляски и стал разминать затёкшие ноги.
— Привет, Феникс, — сказал Нестор, обращаясь к тёмной фигуре, отошедшей от фонаря. — Мы постарались приехать как можно быстрее.
Священник ласково улыбнулся Рику, пожал руку Нестору и похлопал его по плечу со словами:
— Давно уже не виделись, а?
— Воскресенье — лучший день для полива цветов.
Священник не ответил на шутку, а указал на дом Рика:
— Все окна освещены, и никого нет.
— Это я виноват, — проговорил Рик. — Я должен был предупредить маму, что не вернусь к ужину.
— Она отправилась искать тебя, — сообщил отец Феникс. — И оставила записку. Не думаю, что надолго ушла… Давайте подождём здесь.
Они поднялись по лестнице и вошли в дом.
— Извините за беспорядок, — сказал Рик, переступив порог.
На столе в кухне он увидел мамину записку и прочел:
«Я пошла искать тебя. Жди меня, если вернёшься раньше».
Рик опять почувствовал себя виноватым. Он пригласил Нестора и отца Феникса расположиться за столом и предложил им угоститься супом.
— А почему бы и нет? — сказал отец Феникс, глядя на Нестора, явно очень обеспокоенного.
Садовник виллы «Арго» то и дело подходил к окну и выглядывал наружу.
Рик поместил кастрюлю на огонь, расставил на столе тарелки и стаканы. Помешивая суп деревянной ложкой, сказал:
— Как приятно узнать, что вы старые друзья.
— В самом деле? — улыбнулся отец Феникс.
— Леонардо и Нестор рассказали мне об удивительном лете. И о шкатулке с ключами.
Священник подождал, пока Нестор подтвердит это, и сказал:
— С ключами от Дверей времени.
— Совершенно верно.
— А что было дальше, тоже рассказали?
— Нет, пришлось ехать сюда, — вмешался Нестор.
— И на чём же вы остановились?
Рик решил, что догадался на чём, и ответил:
— На том, что Нестор и Улисс Мур — это одно и то же лицо.
Отец Феникс покачал головой:
— Рано или поздно приходится признавать некоторые вещи.
— Да, конечно, — согласился Нестор, снова повернувшись к окну. Отодвинув занавеску, присмотрелся и добавил: — Пойду поищу твою маму, Рик. Может, она в таверне.
И быстро спустился по лестнице.
Когда он ушёл, Рик налил отцу Фениксу и себе горячего супа, потом, нарезав хлеб, приготовил тосты.
— Вы говорили об окончании истории… — напомнил Рик.
— Да тут, пожалуй, больше и нечего рассказывать, — заговорил священник. — С того удивительного лета в Килморской бухте мы несколько лет не видели семью Мур. Лишь иногда, очень редко, приезжал кто-нибудь из них. А вот когда после смерти деда тут поселился Джон, отец Улисса, кое-что стало меняться. Это произошло три года спустя, может, годом раньше или позже. Мы выросли, и никто ещё ничего не знал о свойствах ключей с головками в виде животных. Мы разобрали их, и каждый хранил свой ключ как талисман. Но когда Джон вновь открыл виллу «Арго», всё изменилось. Мы получили конверт с четырьмя ключами от Двери времени, и супруги Мур обнаружили «Метис»…
— Мне рассказывали об этом, — заметил Рик, поднося ложку ко рту.
— Значит, рассказали и о путешествиях, какие они совершали, иногда кое с кем из нас, до тех пор… До путешествия в Венецию восемнадцатого века, когда Улисс Мур встретил и полюбил Пенелопу.
