Улисс Мур - Лабиринт теней
Только эти Двери времени не позволяли путешествовать во времени.
Они соединяли миры.
Миры, которые, разумеется, не существовали.
Вернее, существовали, но находились по ту сторону какой-то огромной расщелины, которая отделяла то, что безусловно реально, от того, что лишь может быть реальностью.
Или не может.
Господин Блум попросил налить ему кофе.
Очень крепкий.
И сел в кровати.
Самый главный вопрос, из-за которого люди, собравшиеся в этой комнате выглядели свирепыми конспираторами, касался так называемых Поджигателей. Блэк Вулкан уже поведал господину Блуму, чем занимаются эти господа: именно они заняли его лондонский дом и наблюдали за домом его жены в Венеции, те же, что по какой-то неведомой причине преследовали его дочь, а теперь, как он понял, угрожают этому городу, где он сейчас находится.
— Но у них нет путеводителя, — говорил Томмазо, друг его дочери. — А без какого-либо предмета из Килморской бухты они не могут попасть сюда.
— Предмет у них может оказаться, — усмехнулся Нестор, самый пожилой из всех.
— И что же это?
— Записная книжка Мориса Моро, — пояснил садовник. — Насколько нам известно, прежде, чем прибыть в Лондон, на Фрогнал-Лайн, она могла многие годы оставаться в моей библиотеке.
— Это серьёзная проблема, — заметил железнодорожник, почесав чёрную бороду, и они с Нестором обменялись выразительным взглядом.
— Всё равно у них нет путеводителя! — настаивал Томмазо.
— Верно. Но с другой стороны… Если тем двоим, Ножницам, удалось попасть в город, сомнение остаётся, — сказал садовник с тревогой поглядывая на тени за окном.
— Какое сомнение?
— Обычное, — ответил Блэк Вулкан. — Воображаемое ли место Килморская бухта или нет.
Томмазо подумал немного и ответил:
— Конечно, воображаемое.
— Видишь ли, мальчик, с этим не все согласны. И никогда не были согласны, — отрезал Нестор.
— По-моему, воображаемое! — упрямо возразил мальчик.
— А по-моему, нет, — сухо заметила Джулия, единственная женщина в этой компании. — Мне было бы очень неприятно узнать, что я живу в каком-то несуществующем месте.
Господин Блум внимательно посмотрел на девочку. Ей примерно столько же лет, сколько его дочери: очень красивая, умные глаза. Но самое главное, у господина Блума сложилось впечатление, что она деловой человек. И он мысленно похвалил её за верное замечание.
Постепенно разговор становился всё оживлённее. Спорили о том, каким образом лучше всего встретить реальную или предполагаемую угрозу Поджигателей. В основном спорили два пожилых человека, оказавшиеся полярных мнений, — Нестор, который считал, что лучше всего ничего не делать и спокойно ждать, тем более, что, как ему кажется, Поджигателей не так уж и много, и Блэк, который, напротив, предлагал план лобовой атаки: очистить от пыли старые скреперы и перекрыть дороги, а также всеми имеющимися способами остановить любую попытку проникнуть в город.
Когда же почти случайно «заговорщики» в домике садовника упомянули какую-то книжку, с помощью которой могли поговорить с Анитой, господин Блум решил, что это уже слишком.
— Извините… — вмешался он. — А можно посмотреть на эту книжку?
В ответ ему протянули небольшую тетрадку с очень неплохими иллюстрациями и объяснили, что в данный момент в трёх рамочках, украшавших страницы этой записной книжки, никто не появляется. Значит, она не работает.
Но он возразил, что как раз видит кого-то в одной из рамочек. Это низенький человек, который балансирует на пирамиде из стульев.
В комнате наступило гробовое молчание.
— Это он, — произнёс Томмазо.
— Он — это кто, извини? — растерялся господин Блум.
Ему объяснили, кто такой «он».
— Значит, тот самый человек, который угрожает Килморской бухте и тому, другому городу… и моей дочери?
— Совершенно верно, — ответил Нестор.
— Вы хоть понимаете всю нелепость этой истории?
Нестор выразительно посмотрел на Блэка Вулкана, как бы упрекая его за то, что он привёз господина Блума в Килморская бухту. Бывший железнодорожник жестом предложил ему успокоиться, давая понять, что присутствие господина Блума — часть задуманного им плана, о котором он ещё не успел рассказать.
Никто не хотел продолжать разговор.
— И что я должен сделать, чтобы поговорить с ним? — спросил вдруг папа Аниты.
— Не с ним. Закройте скорее книжку, так будет лучше для всех.
— Нисколько не лучше! — возмутился банкир. — Я хочу поговорить с ним! И если не удастся сделать хоть что-то из всех этих глупостей, которые вы тут нагородили, то наверное поверю, что попался шайке буйных сумасшедших.
— Хорошо, господин Блум… — сказал Нестор, немного подумав. — Я научу вас, как поговорить с Войничем. Только точно исполняйте мои указания и ни слова не говорите о том, кто вы и где находитесь, а потом закроем книжку.
— Я готов.
— Положите сюда руку.
— Куда?
— На рисунок.
— А потом?
— Сделайте, как велю, и сможете поговорить с ним.
Господин Блум протянул было руку к рисунку, но замер, не коснувшись его.
— Что ещё? — с раздражением спросил Нестор.
— Я хотел бы понять одну вещь: этот господин намерен сжечь всё, что имеет отношение к Килморской бухте только потому, что не верит в её существование?
— Именно так.
— И всё же он отправился в путешествие, чтобы найти её?
— Да.
— Вы сказали, он хочет уничтожить всё, что считает ненужным, поддельным, несуществующим.
— Да, это так.
— И всё же, как я понял, у него есть экземпляр этой книжки. А ведь это несуществующий предмет. — Собравшиеся снова кивнули в ответ. — Выходит, или он сумасшедший… или его привлекает то, что он ненавидит. Как если бы он не мог любить то, что хотел бы любить. Вы меня понимаете?
— Понимаю, — ответил Блэк Вулкан.
— Возражать не приходится, — согласился Нестор.
Господин Блум хотел было опустить руку на рисунок, но опять передумал.
— Как называется самая короткая дорога в Килморскую бухту? — поинтересовался он.
— Дорога Бенноу, — ответил Блэк Вулкан, прежде чем кто-то успел остановить его.
— Бенноу, отлично, — кивнул господин Блум.
И положил руку на страницу записной книжки.
И в тот же момент, как только сделал это, услышал в своём сознании голос, который спрашивал его:
— НУ ТАК ЧТО? МОЖНО УЗНАТЬ, КТО ВЫ ТАКОЙ?
От неожиданности господин Блум растерялся. Этого невероятно. Но это на самом деле происходило.
— Добрый вечер, барон Войнич, — наконец проговорил он.
Нестор вскочил со стула, но Блэк Вулкан удержал его.
— ОТКУДА ВЫ ЗНАЕТЕ МОЕ ИМЯ?
— Могли бы вы говорить потише? Я прекрасно слышу вас.
— Хорошо. Но кто вы такой?
— Оставим этот вопрос. Вы ещё в Лондоне, барон Войнич?
— Нет… Гм… Я в дороге.
— Вот как? В дороге? И куда же вы направляетесь?
Войнич ответил не сразу.
— В Килморскую бухту.
— Но какое совпадение! Я тоже! А почему бы нам не встретиться завтра?
— Вообще-то…
— Вот уже много лет я пытаюсь понять, как работает эта книга. Может, вы случайно знаете?
— Нет. Не совсем. На самом деле я думаю, что она не может работать, но… Представляете, всего несколько часов я воспользовался ею для решения одной загадочной игры. Это настоящее безумие, вам не кажется?
— Да, я тоже всё ещё с трудом верю, но… мы ведь разговариваем с вами, не так ли?
— В самом деле, разговариваем.
— Так что увидимся завтра. Может, вдвоём сумеем решить эту загадку.
— Где и когда?
— В девять часов, у перекрёстка на Бенноу.
— В таком случае до девяти.
— Отлично. До завтра.
Господин Блум отнял руку от картинки и радостно воскликнул:
— Фантастика! Действительно работает!
— Замечательный разговор, господин Блум, — похвалил его Нестор, хотя и не слышал ответов Войнича. — Ваша практическая смётка приятно удивила меня.
Блэк Вулкан посмотрел на Нестора так, словно хотел сказать: «Видишь, вовсе не напрасно я привёз его сюда».
— А теперь, — добавил старый садовник, — не откажетесь ли объяснить нам, что вы намерены делать?
Когда господин Блум закончил объяснять свой план, все согласились, что он может сработать.
А потом, поскольку время уже было позднее, решили отправиться спать.
Джулия улеглась в свою постель. Томмазо прилёг на диване в домике Нестора, а господин Блум отправился в дом Блэка Вулкана, который всю дорогу заранее извинялся за беспорядок в нём.
— Знаете, как это бывает, когда в доме нет женщины, просто беда.
— Знаю, как бывает, — хмуро ответил господин Блум.
И в который раз решил, что когда вся эта история закончится, он переедет в Венецию к жене и дочери, к своим любимым женщинам.
