Сара Б. Элфгрен - Огонь
— Выключи это дерьмо! — срывающимся фальцетом орет его напарник, хватает радио и швыряет его на землю. Владелец приемника издает гневный вопль. Сердце Линнеи замирает, но потом она видит заросшее лицо мужчины, синеватого оттенка руки.
Бьёрна Валина здесь нет.
16
«Звездочки спят, и ты засыпай…»
Ванесса допевает колыбельную и замолкает. Мелвин наконец заснул.
Она уходит не сразу. Сидит, слушая его посапывание. Смотрит на пингвина, которого братишка крепко обнимает во сне. Вспоминает, как прошлой зимой не видела его несколько месяцев. Думает, какой глупой была, что вот так взяла и ушла из дому. Больше она никогда не причинит Мелвину боль. Не разрушит его мир, рассказав маме про Никке.
Слезы жгут глаза, и Ванесса тихонько встает, стараясь не разбудить Мелвина. Еще не хватало, чтобы он проснулся и увидел, что она плачет.
Ванесса на цыпочках выходит в кухню.
— Все в порядке? — спрашивает мама, продолжая решать судоку.
— Спит.
— Посмотрим, сколько это продлится, — улыбается мама.
Ее светлые волосы давно не мыты, вид усталый. «Но она все равно очень красивая, — думает Ванесса. — Она могла бы себе найти мужа гораздо лучше Никке. Запросто».
— О чем думаешь? — спрашивает мама.
— О том, какая ты красивая, — отвечает Ванесса и тут же жалеет о сказанном — мама просияла от ее слов, и Ванесса почувствовала, что вот-вот опять заревет. Но тут щелкнул замок входной двери.
Открыв посудомоечную машину, Ванесса занялась грязной посудой, которая громоздилась на столе и в раковине.
— Фу, ну и денек сегодня, — говорит Никке, входя в кухню.
Мама целует его, а внутри у Ванессы все переворачивается. Еще неизвестно, где он сегодня шлялся.
— Бедняжка, как ты поздно! У тебя совсем измученный вид!
Новые поцелуи. Ванесса старается смотреть только на посудомоечную машину. Пытается уставить на верхнюю полку как можно больше стаканов.
— Я все больше думаю — что происходит с нашим городом, — говорит Никке, доставая из холодильника пиво.
Ванесса холодеет. А вдруг кто-нибудь видел, как они вчера раскапывали могилу, и заявил в полицию?
— Что на этот раз? — спросила мама.
Ванесса превратилась в слух, стараясь двигаться тихо, как мышка.
— Мы получили протокол вскрытия той бабы, психолога. Смерть от электрошока. Черт его знает, как это могло произойти! Хорошо хоть, она одинокая, никто не станет нам задавать лишних вопросов. — Никке с хлопком открыл банку.
— Одиночество — это не «хорошо», — возразила мама.
— Перестань, Яннике, ты понимаешь, что я имею в виду. Настырные члены семьи могут достать кого угодно своими вопросами.
Ванессе становится так противно, что она больше не может молчать. Наружу выплескивается вся злость, все ненависть к Никке. Пусть ее считают гадиной, но она нарушит перемирие.
— Хорошо живется тому, кто думает только о себе.
— Давно тихо было! — говорит Никке, и в его взгляде светится вызов. Но он еще не знает, что она знает. И хочет, чтобы он тоже знал.
— Тебя другие вообще не интересуют. И тебе плевать, что у других людей тоже есть чувства, — говорит Ванесса.
— Пожалуйста, не надо, — просит мама.
Ванесса берет тряпку и тщательно начинает протирать стол и раковину, стараясь успокоиться. Но это не очень получается.
— Бьюсь об заклад, это самоубийство, — говорит Никке, выливает в рот остатки пива из банки и негромко рыгает. — Все знают, что у психологов куча проблем. Потому-то они и идут в эту профессию.
— Ну не все, — тихо возражает мама.
Ванесса бросает тряпку в раковину:
— Еще одно полезное качество — на всех заранее ярлыки навешивать. Раз-два — и всех рассортировал по категориям, очень удобно, правда?
Ванесса надеялась, что Никке начнет на нее кричать и она наконец встретится с ним в открытом бою. Но он только улыбнулся с чувством собственного превосходства.
— Я не сужу заранее, я просто имею большой опыт общения с людьми. И например, сразу сказал, что между тобой и Вилле ничего серьезного быть не может.
Ванесса спотыкается на полуслове. Смотрит на маму.
— Честное слово, Ванесса, я ничего не говорила.
— А он откуда знает?
Никке многозначительно постучал пальцем по своему обручальному кольцу и указал на ее руку.
Ванесса посмотрела на безымянный палец. Тонкая линия незагорелой кожи осталась там, где летом было кольцо. Конечно. Это же очень просто.
То же самое увидела Линнея возле кладбища. Она вовсе не читала мысли Ванессы.
— Может, в следующий раз ты будешь слушать наши с мамой советы.
— Да, особенно твои, — выплевывает Ванесса. — Ты же у нас просто образец.
— Я больше не могу это слушать, — взмолилась мама.
— А кто может?! — кричит Ванесса.
Мама всплескивает руками и выходит в гостиную. Через минуту оттуда раздается звук включенного телешоу. Никке ухмыляется и тоже выходит из кухни.
Ванесса в бешенстве, но она боится дать волю чувствам. Ей нужно подумать. Привести в порядок мысли. Решить, как быть с тайной. Решить раз и навсегда.
Ванесса идет к себе в комнату и слышит звук мобильного. Эсэмэска от Эвелины:
«Как дела? Перезвони мне».
Ванесса рада, что у нее есть Эвелина и Мишель. Они беспокоятся о ней. Но после того, как она сегодня утром рассказала им в школе про Вилле, они одолели ее своей заботой.
— Ждешь его звонка?
Ванесса обернулась и увидела в дверях голову Никке.
— Закрой дверь, гад!
Никке заходит в комнату.
— Осторожнее в выражениях! — говорит он, приближаясь к девушке.
Ванессе хочется отступить, но она не желает демонстрировать Никке свою слабость и остается стоять, скрестив на груди руки.
— Это ты осторожнее. Я знаю твой секрет.
Никке фыркает, обдавая Ванессу кисловатым запахом кофе:
— Что еще за тайна?
В гостиной бурно аплодирует публика на телешоу. Никке стоит вплотную к Ванессе, загораживая своими широкими плечами дверь. Ванессе приходится смотреть на него снизу вверх.
— Я видела вас в полицейской машине. Тебя и твою коллегу. Она мастер по таким делам, да?
— Не понимаю, о чем ты.
Никке отводит глаза.
— Это было не первый раз, — продолжает Ванесса. — И точно не последний. Ты не поэтому сегодня припозднился?
Попадание точно в цель. Никке покраснел как помидор и сразу вспотел, Ванессе даже показалось, что температура в комнате скакнула вверх.
— Ты мерзавец, — тихо продолжила Ванесса. — Как ты можешь так поступать с мамой?
В глазах Никке мелькнула какая-то мысль. Казалось, он колеблется.
В телевизоре играла громкая музыка. Тромбоны и трубы. Никке решился.
— Все это чушь, — сказал он. — У тебя нет доказательств. Яннике тебе не поверит. Она знает, что ты готова придумать что угодно, лишь бы нас поссорить.
— Посмотрим, — сказала Ванесса. Но ее голос звучал не очень уверенно.
— Советую обо всем забыть. Иначе тебе же будет хуже. Тебе больше нет доверия в нашей семье, ясно тебе, маленькая сучка?
Никке оборачивается и застывает на месте.
В дверях стоит мама. Бледная как мел. С огромными пустыми глазами.
— Яннике…
— Господи, какая же я глупая, — говорит мама.
— Яннике, она все придумала, чтобы…
— Как я раньше не понимала, — бормочет мама, глядя в пол.
Она говорит почти беззвучно.
— Ты что, веришь ей? — почти кричит Никке, и его голос эхом отлетает от стен.
Мама поднимает глаза, смотрит на Никке, взгляд ее приобретает решимость.
— Вон, — говорит она.
— Черт, как ты можешь ей верить! — орет Никке.
В соседней комнате просыпается Мелвин. И тоже начинает кричать. Ванесса хочет пойти к нему, но для этого нужно протиснуться мимо мамы и Никке. А Ванесса боится трогаться с места, боится даже дышать.
— Как можно просто так взять и выгнать меня! — кричит Никке.
Мелвин плачет в соседней комнате.
— Я иду к Мелвину, — спокойно говорит мама. — И когда я вернусь, чтобы ноги твоей в квартире не было.
— И куда я должен идти? — спрашивает Никке.
— Найдешь, где переночевать, — отвечает мама. — Или у Паолы есть кто-то кроме тебя? Ты ведь с ней мне изменяешь?
Никке молчит.
Мама выходит из комнаты, и Ванесса слышит, как она успокаивает и укачивает Мелвина.
Никке переводит взгляд на Ванессу, в его глазах — ярость.
— Ты еще пожалеешь, — с угрозой говорит он.
Разворачивается и уходит.
Ванесса стоит и смотрит, как он выходит из комнаты. Стоит до тех пор, пока из прихожей не раздается звук хлопнувшей двери.
