Филип Пулман - Янтарный телескоп
— А что он сказал тебе делать с ножом? — спросил Йорек бережно возвращая Уиллу нож.
— Использовать его в войне, на стороне Лорда Азриэля, — ответил Уилл, — но сначала я должен спасти Лиру Среброязыкую.
— Тогда мы поможем, — сказал медведь, и сердце Уилла забилось с удволетворением.
В течении следующих нескольких дней Уилл узнал, почему медведи затеяли это путешествие в Центральную Азию, такое далёкое от их дома.
С тех пор, как произошла катастрофа, когда открылись миры, весь арктический лёд начал таить, и новые, странные течения появились в воде. С тех пор медведи зависели ото льда и созданий, которые жили в холодном море. Медведи поняли, что скоро вымерут, если останутся там, и оставаясь разумными они решили как им следует поступить. Им надо было переселится туда, где будет много снега и льда: им следовало идти на высочайшие горы, где горы касались неба, вдалеке от половины мира и непоколебимые, вечные, погруженные в снега. Из медведей морей они станут медведями гор, настолько долго, настолько пока мир не станет прежним вновь.
— Так вы не собираетесь начинать войну? — спросил Уил.
— Наши прошлые враги исчезли вместе с тюленями и моржами. А если мы встретим новых, мы знаем как бороться.
— Я думал, что грядёт война, в которую будет включен каждый. За кого в таком случае будете вы?
— На стороне, которая выгодна медведям. Что ещё? Но я также считаюсь с некоторыми людьми: первый — это человек, который летал на воздушном шаре. Он умер. Вторая ведьма — Серафина Пеккала. А треьтя — ребёнок, Лира Среброязыкая.
Сперва, не смотря ни на что, я служу медведям. А во-вторых, я также служу Лире, и ведьме, и мщу за своего умершего товарища Ли Скорсби. Поэтому я помогу тебе спасти лиру от отвратительной женщины Коултер.
Он рассказал Уиллу о том, как он и несколько его подчинённых переплыли устье реки и заплатили за захвартовку судна золотом, и наняли команду, как воспользовались арктическим течением, позволяя реке унести их настолько далеко, как это возможно.
А ещё источник реки находился в предножьи гор, где как раз и держат Лиру, так что всё удачно совпало.
Так прошло время.
На протяжении дня Уилл дремал на палубе, отдыхал, набирал силу, из-за того, что устал каждой частичкой своего тела. Он наблюдал за тем, как начинает изменяется пейзаж, и волнистая степь уступала низким травянным холмам, а потом более высоким землям с редкими ущельями или водопадами, а корабль всё шёл на юг.
Из вежливости Уилл поговорил с капитаном и командой, но из-за отсутствия Лириной непринуждённости при разговоре с чужими, он понял насколько это тяжело думать о том, что говорить, и в любом случае они не были заинтересованны им. Это была только их работа, и когда она закончится они уйдут, даже не взглянув назад, и к тому же они не долюбливали медведей, несмотря на всё их золото. А Уилл был чужеземцем, и пока он платил за еду, они немного заботились о нём. К тому же у него был странный деймон, похожий на ведьминский: иногда он был рядом, а иногда казалось, что он исчез. Суеверные, как и многие моряки, они предпочитали оставить его одного.
Бальтамос, в свою очередь держался тихо. Иногда его горе становилось настолько сильным, чтоб держать его в себе, что он улетал с корабля и взлетал высоко, паря среди облаков, ища свет или вкус воздуха, любую падающую звезду или давление гор, которые могли напомнить ему о том, что он разделили с Баруком. Если он и разговаривал, так только в ночной темноте каюты Уила, и для того, чтоб доложить насколько далеко они продвинулись и как долго им ещё плыть до пещеры и долины.
Он думал, что Уилл мало сочувствует ему, однако был не прав. Он становился всё более и более резким и официальным, однако не саркастичным, он выполнил хотя бы это обещание.
Что касается Йорека, то он тестировал нож, как одержимый. Он смотрел на него часами, тестируя оба лезвия, нюхая нож, подносил к свету, прикасался языком, прислушиваясь к звуку рассечённого воздуха. Уилл не боялся ни за нож, потому что Йорек был ремесленником высшего класса, ни за самого Йорека, из-за его изящного обращения в могучих лапах.
В конце концов Йорек пришёл к Уиллу и спросил:
— Это второе лезвие, ты мне о нём не рассказывал. Как оно действует?
— Я не могу показать тебе сейчас, — ответил Уилл, — потому что корабль движется.
Как только мы остановимся я сразу покажу тебе.
— Я могу думать об этом, — сказал медведь, — но я не понимаю, о чём я думаю. Это самая странная вещь, которую я когда либо видел.
И он вернул нож Уиллу с смущённым и нечитаемым взглядом в его глубоких чёрных глазах.
Тем временем река поменяла цвет, это означало, что её воды смешались с остатками наводнения арктических потоков. Каатаклизм по-разному подействовал на разные места, заметил Уилл. Деревни стояли по крышу в воде, а сотни бездомных людей пытались спасти остатки имущества и перенести его на лодки и каное. Земля немного опустилась, потому что река расширилась и замедлела своё течение. Для капитана было трудно следить за правильным курсом из-за мутных и широких потоков.
Воздух становился теплым, и солнце стояло высоко в небе, а медведи старались как-то охладиться: некоторые плыли рядом с кораблём, наслаждаясь родной водой на чужой земле.
Река окончательно уменшилась и углубилась вновь, а вскоре показались вершины гор великого Центрально-Азиатского плато. Однажды Уилл увидел белый ободок и наблюдал как тот рос и рос, делился на разные вершины, гребни гор и перевалы и ущелья между ними. Они находились так далеко, на расстоянии нескольких миль, но казалось, что до них рукой подать. На самом деле эти горы были необъятными, и приближаясь к ним с каждым часом они казались ещё более невероятной высоты.
Большинство медведей никогда не видели гор, кроме скал их острова Свальбарда, и молчаливо смотрели на далёкие гигантские горы.
— На что мы будем там охотиться? — спросил один из медведей, — Там есть тюлени?
Как мы будем там жить?
— Там есть лёд и снег, — ответил король медведей, — это главное. А ещё там много диких животных. Наша жизнь изменится, но мы должны выжить. А когда всё вернётся на свои места, и Арктика опять замёрзнет мы вернёмся туда и покорим её вновь. А если бы мы остались там, мы бы умерли от голода. Так что будьте готовы к новой и неизведанной жизни, мои медведи.
Остановив корабль в бывшей травянистой долине, а теперь озере, капитан отказался плыть дальше несмотря на мощные потоки с севера объяснив отсутствием глубины.
Они остановились на краю долины, и высадились.
— Где мы сейчас? — спросил Уилл у капитана, который немного понимал английский.
Капитан протянул Уиллу старую карту и показал где они находились сейчас.
— Вот эта долина, где мы находимся. Бери карту.
— Спасибо вам большое, — скзал Уилл и собирался заплатить капитану, но тот отвернулся от Уилла и наблюдал за разгрузкой корабля.
Около тридцати медведей с их бронёй уже стояли на земле. Капитан выкрикнул команду и корабль начал поворачиваться против течения, капитан свистнул. Ещё долго звук свистка отдавался эхом в долине.
Уилл присел на камень и стал изучать карту. Если Уилл был прав, то путь к долине где была заключена Лира, согласно the shaman шёл на юго-восток, а быстрее всего можно было пройти туда через перевал Сангчен.
— Медведи, запомните это место, — сказал Йорек его подчинённым, — когда придёт время возвращаться домой в Арктику, мы соберёмся здесь. А теперь идите, куда хотите, начинайте охоту, кормитесь и живите. Но не начинайте войну! Мы здесь не чтоб воевать. Но если наступит время войны, я соберу вас.
Медведи, одиночные создания, собирались вместе в случае опастности. Сейчас же они стояли на подножии страны снегов и поскорей хотели пойти исследовать эту страну в одиночку.
— Пойдём Уилл, — сказал Йорек Байринсон, — нам надо искать Лиру.
Уилл взял свой рюкзак и они двинулись в путь.
Эта прогулка была хорошим началом их путешествия. Солнце тепло грело, сосны и родендроны спасали своей тенью от жары, и воздух был свежим и чистым. Уилл и Йорек шли по камням, однако камни были покрыты мохом и игольником, и уклон, по которому они шли не был обрывистым. Ходьба доставляла Уиллу удовольствие. После дней проведённых на корабле, вынуждённый отдых восстановил его силы. Когда он встретился с Йореком, силы были на исходе, однако он этого не понимал, зато понял имедведь.
Как только они остались вдвоём, Уилл показал Йореку как работает лезвие ножа. Он открыл мир, где шёл сильный тропический дождь, лесной и влажный пар смешался с горным воздухом. Йорек внимательно наблюдал, а потом дотронулся края окна своей лапой, понюхал его, а затем вошёл в жаркий, влажный воздух и осмотрелся вокруг.
Уилл услышал пронзительный крик обезьян и пение птиц, кваканье лягушек и scrapings насекомых, и непрерывное капанье влажного воздуха.
