Питер Леранжис - Семь чудес и ключи времени
Марко как-то странно уставился на меня:
– С чего ты так решил? Говоришь так, будто заглянул в голову тому мужику.
Я пожал плечами. У меня не было ответа. Эти мысли просто возникли из ниоткуда.
– Это произошло до того, как ученые открыли ген 7ЧС, до того, как было разработано лечение, – сказал я. – Для Вендерса все выглядело так, будто часть его уничтожили. Может, он захотел, чтобы имя «Бёрт Вендерс» убрали из стиха, точно так же как у него отняли сына.
– Давай попробуем, – предложил Касс.
Я переписал строчки на лист бумаги.
– Касс, ты говорил что-то о расстановке слов. Что они будто поделены на две колонки, а сверху них стоят имя и фамилия…
– Так, может, нужно убрать буквы из имени «Бёрт» в первой колонке и буквы из фамилии «Вендерс» во второй? – спросил Касс.
Точно.
Воет | ветер. Нет
и дна. И нет | песка. И
льет. Я прут на | вереске
Я выписал оставшиеся буквы:
В О Е Т Т
И Д Н А И Н Е П К А И
Л Ь Я П У Н А К
– Какая-то китайская грамота, – заметил Марко. – А может, шведская.
Я с шумом выдохнул и уже собрался смять и выбросить бумажку, когда взгляд еще раз скользнул по первой строчке. Всего пять букв, переставить их труда не составило.
– Буквы надо переставить, – озвучил я свою мысль.
Я разгладил лист и медленно вывел следующее:
ОТВЕТ
НАИДИ НА ПИКЕ
КУПАЛЬНЯ
– На пике! – вскричала Эли. – Наверняка имеется в виду гора Оникс! Может, где-то там написано все, что нам нужно знать!
Марко скептически поднял бровь:
– То есть нам нужно найти… купальню? На вершине огромной горы?
– Может, имеется в виду, что новую загадку поможет отгадать вода? – предположил Касс. – Или что мы найдем ее в чьей-то ванной.
– В чьей-то ванной? – переспросил Марко. – Как-то не очень вдохновляет.
Касс пожал плечами:
– Или тут говорится о купальне для птиц или животных – каком-нибудь естественном водоеме.
– А вот это уже лучше, – согласился Марко.
– Завтра, – объявил я, складывая лист и убирая его в карман, – мы все узнаем.
Глава 19
Гора Оникс
– Это потрясающе, Джек! – воскликнул Бегад, глядя на мою разгадку стиха. Мы нагнали его за корпусом, когда он направлялся в трапезбюль на поздний завтрак. Несмотря на утро, низкая облачность словно закупорила воздух, из-за чего стояла жуткая жара. – Действительно впечатляет! Спасибо за подсказку. Я прикажу Торквину немедленно собирать группу. Идемте. Обсудим расписание тренировок за одним из твоих бисквитов.
Расписание тренировок? С моей удачей стоит ожидать, что он отправит меня проверять мои скрытые таланты в очистке местной канализации. Я-то надеялся на совсем другую реакцию.
– Я думаю, что это мы должны отправиться на гору, – сказал я.
Бегаду эта идея явно не понравилась:
– Вы собрались покорять горы в такую жару? Ради некоего ответа?
– По мне, так заплыв на время в бассейне с инструктором будет куда лучше, – протянул Марко.
Я предостерегающе его пнул.
– Это мы разгадали загадку, профессор Бегад, – настаивал я. – Разве у нас нет права отправиться на поиски?
– Я тоже так считаю, – поддержала меня Эли.
– Хотя гора немного высоковата… – с сомнением в голосе пробормотал Касс.
Профессор Бегад повернулся, чтобы взглянуть на черного гиганта вдалеке.
– Гора Оникс выглядит неприступной, но на самом деле вам не составит особого труда подняться на нее, если вы последуете по отмеченному нашими исследователями пути. Торквин, разумеется, отлично знает все тропы.
– На кону стоят ответы на самые главные вопросы! – воскликнул я. – Разве не для этого мы здесь?
Не сбавляя шага, Бегад отстегнул с пояса рацию:
– Торквин, прием. Расписание на сегодня изменилось. Ты с детьми отправляешься на вершину горы Оникс… О, прости, сегодня твой выходной? Ну, возьмешь его в другой раз… Да? Что ж, ты сам знаешь, что я на это отвечу. Увидимся за завтраком!
– Что он сказал? – спросил я, когда он прервал связь.
– Только через его труп, – Бегад промокнул лоб носовым платком. – Что-то мне подсказывает, что нам предстоит во всех смыслах горячий денек.
* * *Одни лишь трекинговые ботинки, казалось, весили фунтов сорок. Нога после удара о спрессованный пласт земли ныла не переставая. Лямки рюкзака впивались в плечи, что неудивительно, ведь в нем были напиханы бутылка с водой, смена одежды, пара мотков веревки, пакетик с орешками и сухофруктами, фонарик, спрей от насекомых и солнцезащитный крем.
А мы еще не достигли даже подножия горы.
Нависшие над головой плотные облака напоминали пыльный потолок. Воздух был неподвижен, раскален и тягуч. Торквин вел нас сквозь джунгли по отмеченной веревкой тропе, глухо топая босыми ногами по траве. В руках он держал мачете, которым лениво махал из стороны в сторону.
Марко шел прямо передо мной. У него тоже было мачете, но он предпочел оставить его на поясе и погрузиться в музыку, которую слушал через наушники, тихо посвистывая в такт. Его рюкзак размерами не уступал небольшой палатке. Каждый шаг сопровождался звяканьем и глухими ударами.
– Что у тебя там? – спросил я.
Марко вытащил из одного уха наушник и посмотрел на меня через плечо:
– Камни. Слишком легкий вес. Я подумал, что стоит совместить поход с тренировкой.
Не стоило спрашивать.
– Я чувствую, как у меня на ногах надуваются волдыри, – пожаловалась Эли, шедшая за мной рядом с Кассом.
– Волдыри – это прикольно, – отозвался Марко. – Особенно когда они лопаются.
– От этой картины мне резко расхотелось шутить, – заметил Касс.
Это были его первые слова с момента нашего выхода за территорию комплекса.
– Ты как, нормально? – спросил я.
– Ничего, нужно только гнать от себя мысли о высоте. – Он взглянул наверх, на вырастающую из земли черную колонну, вершина которой терялась в облаках. – Эта гора будто бобовый стебель из «Джека и бобового стебля». Б-будто он рос тысячу лет, а затем окаменел.
– Па-а-аберегись! – вдруг заорал Торквин. – Ядовитая змея!
И он отпрыгнул в сторону от тропы. В траве замелькало что-то голубое и блестящее, направляющееся прямо к нам.
Я отшатнулся и, врезавшись спиной в дерево, рухнул на землю. Касс, в панике закричав, угодил в заросли ежевики. Марко и Эли, рванувшиеся в одну сторону, столкнулись и упали.
Змея, угрожающе шипя, еще немного проползла вперед, а затем остановилась.
Слева от нас раздался оглушительный хохот Торквина.
– Надо бы сменить батарейки, – сквозь смех прохрипел он.
Это привело меня в чувство, и я, поднявшись, подошел к змее. Она оказалась металлической, соединенной из множества сегментов. И совершенно неподвижной.
– Это просто игрушка, – сказал я.
– Что?! – возмутился Марко.
– Ты меня едва в лепешку не раздавил! – закричала на него Эли.
– Я хочу вернуться назад, – прошептал Касс.
Торквин сидел прямо на земле, обхватив руками живот и трясясь от хохота.
Я шагнул на тропу и будто случайно наступил на его игрушку.
– Роберт был моим старым другом, – проворчал Торквин, когда мы продолжили путь к горе.
– Роберт? – не понял Марко.
– Змея, – пробурчал Торквин.
– Ты назвал игрушечную змею Робертом? – потрясенно спросила Эли.
– Чего ты ожидала от парня, которого самого зовут Торквин? – напомнил Касс.
– Ты мне за него заплатишь, – пообещал Торквин.
– Извини, – покаялся я. – Я его не заметил.
Мне было немного стыдно. Совсем немного. Предстоящее восхождение было слишком серьезной задачей для дурацких шуточек.
Где-то через час земля сменилась камнями. Спотыкаясь о крупную гальку, мы продолжали идти вперед, не уставая отмахиваться от жужжащих вокруг мошек. Вскоре Торквин уже сильно нас обогнал, но мы были не против. Марко жвачкой прилепил ему на рюкзак бумажку с надписью «Укуси меня». Конечно, мошки читать не умеют, но зато это поднимало нам настроение.
– Эль Торко! Люди за тобой не успевают! – крикнул Марко.
– Смотрите, как я иду! Учитесь! – бросил Торквин через плечо.
Когда он пошел еще быстрее, Марко остановился, сделал нам знак помолчать и отвел нас чуть назад, подождав, пока Торквин не скроется из виду.
С хитрой ухмылкой на лице Марко повернулся к Кассу:
– Ты же знаешь дорогу?
Тот кивнул:
– Мы сейчас на высоте двух тысяч тридцати девяти футов. Тропа уходит вверх и петляет вокруг горы, так что мы обойдем ее три раза, прежде чем окажемся на вершине…
– Скажи-ка, человек-навигатор, – перебил его Марко, – есть ли более короткий путь наверх, к примеру, прямо по камням?
Глаза Касса скользнули по практически отвесной черной стене. Слегка позеленев, он поспешил опустить взгляд:
