Эмили Родда - Город крыс
Внезапно все встало на свои места. Лиф похолодел.
— Барда! Жасмин! — прошептал он. — Это не волки, а…
Договорить Лиф не успел. Сделав еще один шаг назад, все трое наступили на разложенную на земле сеть, которая в тот же миг взмыла в воздух, захватив друзей, словно большой мешок.
2
Жаркое
Стиснутые так, что они едва могли пошевелиться, Лиф, Барда и Жасмин беспомощно болтались в сетке между небом и землей. Факелы и оружие вывалились у них из рук, когда путники, потеряв равновесие, упали и оказались в ловушке. Кри летал вокруг, отчаянно каркая.
Сеть свисала с дерева, растущего у обочины дороги. В отличие от предыдущего, оно было не засохшим. Ветка, к которой привязали сеть, оказалась толстой и крепкой — не сломаешь.
В волчьем вое послышались торжествующие нотки. Лиф посмотрел вниз. Факелы, лежащие на земле, все еще горели, и при их свете он увидел, как звери превращаются в каких-то человекоподобных тварей.
Через пару минут под деревом неуклюже скакали уже не волки, а уродливые, мерзко скалящиеся создания. Одни были маленькие, другие — большие. Одни волосатые, другие — совершенно лысые. Зеленые, коричневые, желтые, грязно-белые, красные, покрытые слизью… У некоторых было по шесть ног… Лиф знал, кто они такие.
Дети колдуньи Тэган. Он помнил стишок, в котором перечислялись их имена:
Хот, Тот, Джин, Джод,
Фай, Флай, Зан, Зод,
Пик, Сник, Лун, Лод
И ужасный Икабод.
Джин и Джод мертвы — утонули в своей же трясине, которая служила ловушкой для путников. Осталось только одиннадцать из тринадцати. Теперь все они здесь: объединились, чтобы поймать врагов, которые убили их мать, брата и сестру. Чудовища жаждали мести.
Хрюкая и причмокивая, некоторые из них уже обламывали с кустов ветки и складывали под сетью с пленниками. Другие подняли факелы и пустились в пляс, напевая:
Больше огня, больше огня,
Будет жаркое теперь у меня!
— Они собираются нас поджарить! — закричал Барда, беспомощно барахтаясь в сетке. — Жасмин, у тебя ведь есть еще один кинжал. Ты можешь до него дотянуться?
— Думаешь, я бы болталась здесь, если бы могла? — раздраженно ответила она.
Чудовища подожгли кучу веток под своими пленниками. Запахло дымом. Лиф уже почувствовал жар огня. Он знал, что зеленые ветки вот-вот высохнут и вспыхнут. И тогда друзья поджарятся, а когда сетка сгорит, рухнут прямо в костер.
Что-то мягкое и пушистое прошмыгнуло мимо его щеки. Филли. Зверек умудрился выбраться через ячейку в сетке.
Что ж, хотя бы ему удалось спастись. Однако Филли вопреки ожиданиям Лифа не стал подниматься по веревке, чтобы спрятаться в кроне дерева. Вместо этого он вцепился лапками в сетку и пытался прогрызть в ней дыру, чтобы друзья могли сквозь нее пролезть.
Похвальная попытка, но сколько же времени уйдет на то, чтобы Филли своими маленькими зубками перегрыз такую толстую, прочную веревку! Прежде чем он успеет сделать хотя бы крошечную дырочку, чудовища уже заметят его и тогда либо прогонят, либо убьют.
С земли раздался злобный рык. Лиф испуганно глянул вниз. Неужели они уже увидели Филли? Нет, чудовища вообще смотрели не наверх, а друг на друга.
— Две ноги Икабоду! — орал самый большой из них, стуча себя в грудь. — Две ноги и еще голова!
— Ну уж нет! — вопили два зеленых существа, скаля коричневые зубы. — Это нечестно! Фай и Флай говорят «нет»!
— Они делят нас по кускам! — воскликнул Барда. — Ушам своим не верю!
— Пускай спорят, — ответила Жасмин. — Чем дольше они будут ссориться, тем больше времени у Филли.
— Делить мясо будем мы! — завизжали два самых маленьких монстра, заглушая остальные голоса. — Хот и Тот говорят, чтобы всем поровну!
Их братья и сестры рычали в ответ и бормотали что-то невнятное.
— Ну что за тупицы?! — вдруг громко воскликнул Лиф, притворяясь, будто обращается к Жасмин и Барде. — Разве непонятно, что всем поровну не получится?
— Лиф, ты с ума сошел! — зашипела на него девочка.
Но тот продолжал кричать. Чудовища замолкли и прислушались.
— Нас трое, а их одиннадцать! Три на одиннадцать не делится поровну! Это невозможно!
Лиф понимал, что ведет рискованную игру. Чудовища могли задрать головы и увидеть Филли. Но мальчик рассчитывал на то, что злость и недоверие заставят их не спускать глаз друг с друга.
К своему облегчению, он увидел, что его расчет оказался верным. Чудовища разбились на группки и начали о чем-то шушукаться, подозрительно поглядывая друг на друга.
— Если бы их было только девять, — продолжал Лиф, — они могли бы разрезать каждого из нас на три куска, а так у них ничего не получится…
— Всем поровну! — взвизгнули Хот и Тот.
Вдруг Икабод набросился на них и со всей силы ударил их головами. Не издав ни стона, оба брата упали бездыханные с проломленными черепами.
— Теперь будет всем поровну, как вы и хотели, — прорычал Икабод. — Теперь нас девять.
Огонь разгорался все сильнее. Ветки трещали. Дым ел глаза. Лиф закашлялся. Он увидел, что Филли уже прогрыз небольшую дыру и расширяет ее. Но ему понадобится еще много времени.
— Они кое о чем забыли, Лиф! — громко сказал Барда. — Если каждого из нас разделить на три куска, то они не будут равные. Я, например, в два раза больше, чем Жасмин! Ее следовало бы разрезать пополам!
— Да уж! — согласился Лиф, не обращая внимания на возмущенные крики девочки. — Но тогда получится всего восемь кусков, а их-то девять!
Зан, шестиногий монстр, задумчиво покачал головой, а потом вдруг развернулся и одним ударом лапы свалил того, кто подвернулся под руку. Это оказалась Фай.
Флай, защищая свою близняшку, вцепился зубами в горло Зану. Тот взревел, замотал головой и сбил с ног своего волосатого братца, который, в свою очередь, упал на стоящую поблизости сестренку и напоролся прямо на ее острые рога.
Через секунду все девять чудовищ уже дрались друг с другом — кусались, царапались, пинали один другого, катались по земле, натыкались на кусты и даже падали в костер.
К тому времени, как Филли прогрыз дыру и трое друзей выбрались из сети и залезли по веревке на дерево, в живых осталось только одно чудовище — Икабод.
Возвышаясь над телами своих убитых братьев и сестер, он победно бил себя в грудь. И в любой момент мог задрать голову и увидеть, что жаркое, за которое он сражался, уже не в сетке, а на дереве, однако бежать им все равно некуда.
— Надо застать его врасплох, — прошептала Жасмин, вытаскивая из-за голенища свой запасной кинжал. — Другого выхода у нас нет.
Она спрыгнула с ветки, ударив Икабода в спину обеими ногами. Потеряв равновесие, тот со страшным рыком рухнул прямо в костер.
Лиф и Барда быстро соскользнули с дерева и подбежали к Жасмин.
— Чего вы ждете? Скорее! — закричала она.
Друзья сломя голову кинулись по дороге, не обращая внимания на колдобины, торчащие корни и темноту. Кри летел рядом. Икабод, завывая от ярости и боли, выбрался из костра, поднялся на ноги и бросился вслед за ними.
3
Все для путника
Друзья бежали и бежали, задыхаясь, чуть не падая с ног от усталости, до боли в ушах прислушиваясь к вою за спиной. Они знали, что если Икабод превратится в волка или еще какого-нибудь зверя, то с легкостью их догонит. Однако они ничего такого не слышали.
«Может быть, Икабод не может ни в кого превратиться, потому что ранен. Тогда мы спасены», — подумал Лиф, но не остановился.
Наконец они приблизились к тому месту, где дорогу пересекала мелкая речушка.
— Думаю, это граница владений Тэган, — тяжело дыша, произнес Барда. — Видите, на той стороне уже нет терновых кустов. Икабод туда не пойдет.
Путники вошли в ледяную воду и вскоре очутились на другом берегу. Там дорога тянулась дальше, но по обочинам росла мягкая свежая трава, небольшие деревца и дикие цветы.
Друзья доплелись до маленькой рощи, упали на живой зеленый ковер и крепко уснули под убаюкивающий шепот листьев.
Когда они проснулись, солнце стояло высоко в небе. Лиф потянулся и зевнул. После долгого бега у него болело все тело.
— Надо было спать по очереди, — проворчал Барда, садясь и разминая плечи. — Такая беззаботность до добра не доведет. Мы еще не отошли от границы.
— Все слишком устали. К тому же Кри был на страже, — ответила Жасмин.
Она уже встала и расхаживала между деревьями. У нее мышцы ни капли не болели. Положив руку на древесный ствол, девочка склонила голову набок и прислушалась.
— Деревья говорят, что по этой дороге часто ездят телеги, — наконец объявила она. — Тяжело нагруженные. Но сегодня их нет.
Они поели хлеба, меда и фруктов, которыми снабдили их ралады. Филли тоже получил свой кусочек. Соты были его любимым лакомством.
