Владимир Венгловский - Зеленый и в пупырышках
Он обвел нас торжествующим взглядом. Мы, конечно же, не знали и ждали продолжения.
— Так вот, — продолжил Вель, — все заклинания находятся в мире волшебства. Вернее, там не сами заклинания, а источники волшебной силы, но для простоты, давайте представим, что в некотором мире существуют именно заклинания, так вам будет понятнее. А волшебники просто вытягивают их оттуда, призывают. Для того, чтобы призвать заклинание, нужно выполнить ряд действий. Для самых простых достаточна только вербальная составляющая, и их можно даже записать на свитки.
— Чего-чего? — спросила Анга.
— Ну, сказать нужные слова и все, — пояснил Вель. — А для более сложных необходимо личное присутствие самого волшебника. Для них требуются не только пассы руками, но и разные компоненты. Ладно, я уже несколько отвлекся от темы. О чем я хотел сказать? Ага… Все известные заклинания записаны в волшебных книгах. При определенном мастерстве и таланте можно повторить то или иное заклинание и призвать его в наш мир. А как вы думаете придумываются новые заклинания?
Мы не знали, но Вель, похоже, вставлял вопросы просто так, для подчеркивания собственных знаний. И важности момента.
— Великие волшебники, — продолжил он, — могут придумывать новые заклинания на основе старых. Изменят одно слово и чуть-чуть не так движения рук проведут, — и вот уже совсем новое заклинание получается. А, может, и не получается, — добавил Велигос, как мне кажется, вспоминая что-то из собственной практики. — Действительно гениальные чародеи могут придумывать полностью новые заклинания начиная с чистого листа. Но это не важно. Я к чему клоню, если уж волшебник начал призывать заклинание, то все — оно начало приходить в наш мир через волшебника. И остановить данный процесс уже нельзя. А если волшебник уже чувствует, что он ошибся в какой-нибудь малости, и заклинание получится не то, что он хотел, а совершенно другое, даже не понятное? Ведь остановить призыв заклинания для волшебника очень опасно — оно вырвется в неполном состоянии совершенно неуправляемым и может погубить даже самого вызывателя. Тут есть только один выход — перевести заклинание в какое-то другое место: дерево, камень, просто в воздух, в конце концов. Да, есть еще второй вариант, если волшебник не опытный, то он может даже не почувствовать, что вызывается не то заклинание, что он хотел, и обнаружит это уже только после того, как магия покажет свое действие. Эх, сколько раз такое было, — вздохнул Вель.
— Так как Анга уже начала скучать («Я не скучаю, мне очень интересно», — встрепенулась при этом Ангелия), то я в двух словах закончу. Почему каждый волшебник больше всего любит творить волшебство именно у себя в доме? Да потому что у каждого есть место, куда можно направлять «недосказанные заклинания» — так называются эти не получившиеся заклинания. Вот, например, пришел местный король к волшебнику на поклон (это я так, для примера просто привожу, знаю, что не бывает) и говорит: «Дочка хочет на бал вот такой изумруд, а казна пустая, что делать?». Ну, волшебник, конечно же, достает обычный камень и призывает на него заклинание трансформации, чтобы в изумруд указанного размера превратить. И чувствует он, что в одном движении его мизинец на пару миллиметров вверх отклонился, и вместо заклинания превращения сейчас заклинание полета получится. Этот самый камень взлетит и точно в лоб короля угодит, с последующей шишкой и неприятностями для волшебника. Тогда волшебник это заклинание раз — и в подвал к себе направляет, пускай там полетает. Из подвала заклинание не вырвется. Дом прочно обычно строится, с магической защитой. А волшебник улыбается, и призывает заклинание вновь, уже тщательно контролируя отклонение мизинца. Я это к чему говорю? Так как я живу в башне у своего дяди — Генноура Великого, то у меня тоже есть такое подземелье для «недосказанных заклинаний», еще со времен дяди осталось. Вы спрашиваете, как это связано с Черным Деревом?
Мы не спрашивали, мы молчали, преданно глядя на Веля.
— Открою вам страшную тайну. Только вы должны сохранить ее в секрете и никому-никому… Ясно?
Мы кивнули головами.
— Около пятнадцати лет назад волшебников не прогнали. Они ушли сами. И произошло это потому, что кто-то из великих волшебников, изменяя заклинание огненного шара, получил Заклинание Всепожирающего Пламени.
Вель выдержал драматическую паузу.
— Ну? — спросил он.
— А что это? — поинтересовался я.
Вель закатил глаза — «что возьмешь с людей, ничего в волшебстве не понимающих».
— Это придуманное Заклинание — страшилка, которым пугали начинающих волшебников. Мол, ошибешься при колдовстве — и все, сгоришь в пламени, которое потушить не удастся. И это Заклинание по-настоящему создали! Только не ученик, конечно же, а великий волшебник — экспериментатор, который успел скрыться после вызова и рассказал про формулу заклинания другим. На месте вызова всепожирающего пламени осталось только выжженное место размером с город-столицу. Или даже больше. Рассказывали, что во время этого несколько дней горела сама земля.
Вель помолчал.
— Применение такого заклинания скрыть было невозможно. Многие страны сразу захотели получить такое оружие, способное уничтожать целые города. Вы представляете, если бы волшебники попали в руки правителям государств, и их заставили выдать секрет? В охватившей весь мир войне сгорело бы все живое.
И тогда волшебники ушли. Навсегда. Ушли из нашего мира, чтобы никому не достался секрет вызова ужасного заклинания. Я родился уже после того, как ушел мой дядя, и мне по его распоряжению досталась магическая башня. Вот, — он обвел комнату руками. — Я ведь самоучка. По книгам учусь, ищу по крохам оставленные дядей знания.
— Теперь про обещанную страшную тайну. Мой дядя Генноур не успел перед уходом уничтожить свою книгу магии, куда он записывал все заклинания, как известные, так и изобретенные им. Уж слишком внезапно все произошло и волшебникам пришлось спасаться. Его книга спрятана в подземелье для «недосказанных заклинаний».
— И что? — спросил я.
— А то, что книга сохранилась полностью, до единой странички. И я уверен, что в ней записано Заклинание Всепожирающего Пламени. Мы достанем книгу и используем Заклинание против Черного Дерева.
— Вель, ты сумасшедший, — сказала Анга.
— Это единственный способ, — тихо произнес Вель. — Думаю, что никакими другими действиями Дерево не победить.
— А если у тебя не получится, и ты ошибешься, как и тот волшебник, что для короля изумруд делал? Что тогда получится? И почему ты думаешь, что мы не погибнем при вызове заклинания? — возмутилась Ангелия.
— Но волшебник, придумавший его ведь не погиб. Мы же будем на некотором расстоянии применять, и успеем спастись. И я не ошибусь.
— Но ведь ты вернешь в наш мир страшную силу?
— Мы уничтожим книгу после применения. У меня хватит твердости это сделать, — доказывал Вель.
— Вы тут спорите, — вмешался я, — но ты, Анга, упустила одну маленькую вещь — книга хранится в подземелье для этих самых не получившихся заклинаний. Если Генноур Великий посчитал это место достаточным для хранения тайны, а Вель до сих пор не достал магическую книгу, то думаю, что подземелье очень опасно. Не правда ли, Вель?
Волшебник опустил взгляд.
— Ну, вообще-то да, конечно. Весьма опасно. По-моему, дядя Генноур спускался туда только один раз в жизни, чтобы спрятать книгу. Ведь за годы его жизни накопилось столько заклинаний, которых он посчитал нужным скрыть в подземелье! И они все еще там. Некоторые, конечно, затихли и уснули, но многие до сих пор в полной силе. Я так думаю.
— То есть, спуститься туда — это войти в настоящий ад, — подытожил я. — Когда пойдем?
— Ллок, и ты туда же! — вскрикнула Анга.
— Анга, я очень хочу спасти родителей. Думаю, что Вель дело говорит. Наверное, не погубив само Дерево вряд ли получится освободить мою семью.
— Решено, тогда собираемся немедленно и не теряя времени, — без колебаний сказал Вель. — В подземелье спускаюсь я с Ллоком. Анга — ты остаешься в башне за главную.
— Это почему это? — возмутилась Ангелия. — Я тоже хочу с вами.
— Нет! — сказали мы одновременно с Велем.
Я то решил, что если суждено кому-то погибнуть, то, пускай это будем мы с Велем, а не Анга. Как я потом в глаза ее отцу посмотрю? Нет, конечно, смотреть уже будет некому, но все-таки… А что думал Велигос, я не знал. Но все равно — спускаться в подземелья — это мужская работа. Анга обиженно отвернулась к окну, но уже через минуту оттаяла и начала давать «ценные» советы.
— Анга, ты очень устала, — попытался успокоить девочку я. — Ложись спать, а мы тем временем книгу в подземелье добудем. Я-то хоть в телеге вздремнул, когда мы сюда ехали. И вообще тролли очень выносливы, я могу несколько суток не спать.
