Джулия Бертанья - Водный Мир
— Я Мара, — медленно и внятно говорит она. — Меня. Зо-вут. Ма-ра.
Мальчишка внимательно смотрит на Мару, потом снова касается ее лица.
— У тебя нет имени? Ничего, я придумаю тебе имя.
Как же назвать этого странного ребенка? Неожиданно в голову ей приходит слово, — вовсе не детское, но почему-то оно очень подходит этому мальчику с его быстрыми птичьими движениями, чирикающим голосом и цепкими руками и ногами.
— Винг, — объявляет она, — Винг, или Крыло. Я буду звать тебя Вингом.
Винг щебечет что-то в ответ и убегает, присоединяясь к компании шумных, диких бродяжек. «Ух!» — кричат откуда-то сверху, и Мара вздрагивает от страха. Она быстро поднимает голову к высокому сводчатому потолку и наконец-то видит своего белого призрака.
Сова. Всего-навсего! Там, наверху, во впадинах и на выступах древних каменных стен, сидит множество сов.
Они довольно сильно отличаются от амбарных сов на Винге как цветом, так и общим видом. Да и призрачным голосом тоже. Мара вспоминает сов, живших у них в сарае. По ночам они выходили на охоту и с клекотом пролетали мимо ее окна.
Мара облегченно вздыхает. Нет здесь никаких привидений! Она выходит из шумного зала, бредет по заросшему травой склону и, заметив большой плоский камень, покрытый мхом, присаживается на него отдохнуть и подумать. Черная вода вокруг нее блестит и вспыхивает призрачными огнями затонувшего города. Одновременно в воде отражается темная громада Нью-Мунго. Кое-где сквозь переплетение бесконечных переходов просвечивает бледное небо. Кто же, что же может обитать здесь, среди затонувших развалин, устало думает Мара. Она так измучена, что сама не замечает, как проваливается в сон.
* * *Наступает день, а она все еще спит на замшелом камне неподалеку от собора. Запахи и звуки странного Нижнего Мира незаметно окутывают и пропитывают ее обессилевшее тело. Она открывает глаза только тогда, когда яркий солнечный луч, перемахнув через городскую стену, принимается щекотать ее щеку. То недолгое время, пока луч скользит от стены до переплетения небесных туннелей, Нижний Мир наполнен светом.
Мара жмурится и, мгновенно проснувшись, садится. Прежде всего она видит мощные башни Нью-Мунго, растущие из воды, от которой поднимается пар. Потом из тумана начинает выступать и весь остальной мир, скрытый в пределах стены.
Он довольно велик, гораздо больше, чем ей представлялось в темноте. И здесь не только море — у Мары начинает взволнованно биться сердце. Пять, шесть, семь… целых восемь островов разбросаны вокруг башен Нью-Мунго по всей территории, огороженной стеной, всеми забытые и никем не охраняемые!
Есть острова совсем крошечные, их можно пересечь в несколько шагов, но один-два могут сравниться размером с деревушкой на Винге. На некоторых островах темнеют развалины — Мара ахает от радости, — окруженные крупными зелеными растениями. Это же деревья! Ей показывали их на картинках в книгах, но она ни разу в жизни не видала настоящих деревьев!
Потом из тумана выступают высокие темные шпили, похожие на шляпы волшебников. Маре кажется, что шляпы эти медленно плывут по сверкающей воде. Она изумленно трет глаза и понимает, что это островерхие крыши ушедших под воду церквей. Она с наслаждением растягивается на камне. Яркий зеленый мох приятно щекочет лицо, утреннее солнце ласкает ее своими теплыми лучами. Где-то жужжит пчела, шелестит легкий ветерок. Как хорошо, думает Мара, поглаживая мягкий мох. На камне, подо мхом, какие-то впадинки. Она задумчиво водит по ним пальцем и неожиданно понимает, что это буквы. Мара подскакивает от ужаса. Нет!
Неужели могила?! Да, именно могила. Только теперь Мара замечает, что по всему склону вокруг нее разбросаны надгробные камни и изваяния, густо заросшие зеленым мхом.
Я спала на кладбище, думает она с содроганием.
Но страх быстро отступает перед гложущим голодом и жаждой. В конце концов, что такого страшного в тихом кладбище? Мир живых гораздо страшнее. Из-за каких же пустяков она волновалась и переживала раньше, в той далекой обыденной жизни — все эти глупые ужасы, которыми она с таким удовольствием пугала себя в Сети. Мара устало потягивается, раздумывая, где бы достать поесть и попить,
На землю падает длинная тень. Повернув голову, Мара видит, что исполинские конструкции Нью-Мунго заслонили восходящее солнце. Нижний Мир окутывает полумрак, все предметы теряют цвет, и на кладбище действительно становится жутковато.
Внезапно у неё за спиной раздается шум, и Мара не успевает обернуться, как что-то или кто-то наваливается на нее со страшной, нечеловеческой силой.
Горбалс
Всё-таки это человек. На Мару рухнул высокий стройный мальчик с бледным-пребледным лицом, похожими на солому волосами и в очень драной одежде. Теперь он катается по траве, схватившись за ногу — именно этой ногой он зацепился за обломок надгробной плиты перед тем, как упасть.
Мальчик яростно трёт ушибленный палец ноги, а потом засовывает его в рот, чтобы унять боль. И тут только замечает Мару. Он садится, уставившись на нее округлившимися от удивления глазами и даже забыв вынуть ногу изо рта. Мара начинает смеяться.
Мальчик изумляется ещё больше. Он окидывает её быстрым, настороженным взглядом — волосы, одежду, ботинки и и конце концов лицо. У него такие огромные круглые глаза, что Маре становится немножко не по себе. Но она отважно отвечает взглядом на взгляд. Так они и молчат, уставившись друг на друга. Наконец мальчик вынимает палец ноги изо рта.
— Ты что, с неба свалилась? — он бросает взгляд куда-то вверх.
— С неба? — Мара качает головой.
— Из небесного города? — раздраженно спрашивает мальчик. — Ты из небесных людей?
— Нет, что ты, — отвечает Мара.
Одежда мальчика сделана из разноцветных пластиковых пакетов, скрепленных между собой и обмотанных, обвязанных вокруг его тела. Многие пакеты порвались, узлы ослабли, и от этого мальчик кажется похожим на ободранное огородное пугало.
Мальчик облегченно вздыхает.
— А кто же ты тогда? — интересуется он с дружелюбным любопытством.
— Мара, — отвечает Мара.
— Это где? — спрашивает мальчик.
— Что где? — не понимает она.
— Где Мара?
Может, он сумасшедший? Вид у него достаточно странный. Мара поднимается на ноги.
— Я здесь, — отвечает она. И я ухожу, добавляет она мысленно.
— Погоди, — окликает паренек и спешит следом. — Не будь такой странной. Я просто хотел узнать, откуда ты.
— Никакая я не странная. Я называю свое имя, стоя тут, перед тобой, а ты спрашиваешь, где я. Вот это считается странным там, откуда я приехала.
— Странным? Я просто спросил, где находится Мара. Где находится место, в честь которого тебя назвали? Разве там, откуда ты приехала, об этом не спрашивают? — настаивает паренек. Он делает шаг вперед, громко шурша своими пакетами. — Меня вот зовут Горбалс[3]. Место, в честь которого я был назван, находится вон там. — Он машет рукой в сторону затонувшего города. — Во время отлива там до сих пор видны верхушки домов. В старом городе Горбалс считался районом высоких башен, в которых жило много-много людей. Одна из этих башен легла в основание небесного города. — Лицо паренька суровеет, но потом он встряхивает головой. — Но я всё равно горжусь своим именем.
— Теперь понятно, — говорит Мара. — Но меня назвали не в честь места, а в честь моей бабушки Мэри и моей мамы Розмари. Кажется, Мара означает «горечь» или «горькая», — неохотно добавляет она.
— Как некрасиво! — Горбалс морщит нос.
— Но так меня зовут, — говорит Мара потихоньку отступая. Мальчик не вызывает у нее доверия. И всё же она не убегает. Он хоть говорить умеет, в отличие от Винга.
— А где твое гнездо? — спрашивает он, и его совиные глаза округляются еще больше, словно внезапно его поразила какая-то необычная мысль.
Всё-таки сумасшедший, решает Мара и поворачивается, чтобы уйти. Но тут она видит огромное сумрачное озеро Нижнего Мира и вспоминает, что осталась совсем одна в этом незнакомом месте. Она представления не имеет о том, что делать и куда идти. Винг где-то вместе с остальной шпаной — вся орава высыпала из собора и теперь, хохоча и веселясь, носится среди могильных плит. Неожиданно Мара начинает плакать. Слезы льются ручьем.
Ободранный мальчик подбегает к ней и неловко, но ласково берёт за руку.
— Не уходи, — просит он. — Пойдём, я познакомлю тебя со своими.
* * *— Опять я опоздал! — причитает Горбалс.
Миновав рощицу острых шпилей, они сходят с шаткого деревянного плота на берег другого острова — он очень большой и расположен дальше всех остальных от ворот Нью-Мунго. Остров зарос купами деревьев.
