Кир Булычев - Посёлок
Усталости не было. Тело было легким и послушным, и нетерпение как можно скорее заглянуть внутрь чудовища смешивалось со страхом навсегда исчезнуть в замкнутой сфере корабля.
Олег перевел взгляд на аварийный люк. Сколько раз Старый повторял Олегу: «Аварийный люк не заперт, понимаешь? Мы его только прикрыли. Ты поднимаешься к нему по лесенке и первым делом замеряешь уровень радиации. Ее быть не должно, но обязательно замерь. Тогда радиация была одной из причин, почему нам пришлось так спешно уходить, мороз и радиация. Сорок градусов ниже нуля, системы отопления не функционируют, и высокий радиационный фон — оставаться было нельзя».
Дик бродил вокруг корабля, выковыривая из снега ящики и банки, — многие вещи вытащили из корабля, но их пришлось оставить.
— Ну что, — спросил Олег, — пойдем туда?
— Пойдем. — Дик поднял лестницу и приставил к люку. Потом сам поднялся по ней, сунул в щель нож Томаса, нажал, нож сломался.
— Может, он защелкнулся? — предположила Марьяна.
— Совсем ножей не осталось, — огорчился Дик.
— Старый сказал, что люк открыт, — напомнил Олег.
— Старый все забыл. Нельзя верить старикам.
— Не получается? — спросила Марьяна.
Облака затянули солнце, и сразу стало темнее, привычнее.
— Погоди, — засомневался Олег. — Почему мы тянем крышку на себя, почему толкаем, как дома? А если дверь в корабле открывается иначе?
Дверца была немного утоплена в стене корабля, она уходила под обшивку. А что, если попробовать толкнуть ее вбок? Так не бывает, но если корабль летит, лучше, чтобы дверь сама случайно не открылась. Олег сказал Дику:
— Дай нож.
Тот кинул Олегу сломанный нож, сунул руки под мышки и принялся притопывать: замерз. Даже он замерз.
Пошел сухой снег. Они были одни во всем мире, они умирали от голода и холода, а корабль не хотел пускать их внутрь.
Олег вставил обломок ножа в щель и постарался толкнуть крышку в сторону. Та вдруг щелкнула и легко, словно ожидала этого, отошла вбок и исчезла в стене. Все правильно. Олег даже не стал оборачиваться — все ли видели, какой он умный. Он решил задачу. Пускай задача была несложная, но другие решить не смогли. Олег заткнул нож за пояс и вынул счетчик радиации.
— Ой! — услышал он голос Марьяны. — Олег открыл!
— Это хорошо, — произнес Дик. — Иди, чего стоишь!
Счетчик показал, что опасности нет, все правильно.
— Там темно, — сказал Олег, — дайте факел.
Даже когда было очень холодно в последнюю ночь, они не стали зажигать факелы. Факелы давали мало тепла, зато долго горели.
— Там тепло? — спросила Марьяна.
— Нет. — Олег принюхался. В корабле сохранился чужой опасный запах. Ступить внутрь было боязно. Но Олег вдруг понял, что теперь он главнее Дика, что Дику страшно. Дик щелкал кремнем, разжигая факел. Факел занялся маленьким, почти невидимым в свете дня огнем. Дик поднялся до половины лестницы и передал факел Олегу. Но дальше не пошел. Олег принял факел и протянул руку внутрь. Впереди была темнота, под ногами начинался ровный шероховатый пол.
Олег сказал громко, чтобы заглушить страх:
— Я пошел. Берите факелы. И за мной! Я буду ждать внутри.
Пол под ногами чуть пружинил, как будто кора живых деревьев. Но Олег знал, что пол неживой и что таких деревьев на Земле не бывает. Ему почудилось, что впереди кто-то подстерегает его, и он замер. Но потом понял, что так возвращается к нему эхо собственного дыхания. Олег сделал еще один шаг вперед, и свет факела, ставший ярче, осветил стену, круглящуюся кверху. Блестящую и светлую стену. Он дотронулся до стены. Она была холодной.
«Вот я и дома, — подумал Олег. — У меня есть дом — поселок. А есть дом, который называется космический исследовательский корабль «Полюс». Он мне тысячу раз снился, но снился совсем не таким, каким оказался на самом деле. А я тут был. Я тут даже родился. Где-то в темной глубине корабля есть комната, где я родился».
— Ты где? — спросил Дик.
Олег обернулся. Силуэт Дика заслонил проем люка.
— Иди сюда, — позвал Олег. — Здесь никого нет.
— Был бы, давно замерз. — Голос Дика улетел по коридору.
Олег протянул Дику факел, чтобы он зажег свой, потом подождал, пока Дик, уступив место Марьяне, зажжет ее факел.
С тремя факелами сразу стало светлее, только очень холодно. Куда холоднее, чем снаружи, потому что там был живой воздух, а здесь воздух мертвый. Коридор закончился дверью, но Олег уже знал, как ее открыть. В действиях Олега появилась еще не настоящая уверенность, но большее единство с кораблем, чем у остальных, которым корабль казался страшной пещерой, и, если бы не голод, они бы остались снаружи. Дойди с ними до корабля Томас, все было бы иначе. Олег не мог взять на себя роль проводника и толкователя тайн, но лучше Олег, чем никто.
За дверью был круглый зал, такого они никогда не видели. В нем мог разместиться весь поселок. Несмотря на свет трех факелов, его потолок пропадал в темноте.
— Ангар, — произнес Олег, повторяя заученные слова Старого. — Здесь посадочные катера и другие средства. Но узел питания был выведен из строя при посадке. Это сыграло роковую роль.
— И вынудило команду и пассажиров идти по горам пешком, — добавила Марьяна.
Старый на уроках заставлял их заучивать наизусть историю поселка, начало этой истории, чтобы не забывалось. «Если у людей нет бумаги, они учат историю наизусть, — говорил он. — Без истории люди перестают быть людьми».
— С огромными жертвами… — продолжил Дик, но не договорил, замолчал: здесь нельзя было говорить громко.
Перед ними, преградив путь, лежал цилиндр длиной метров десять.
— Это тот катер, — сказал Олег, — который они вытянули из ангара на руках, но не успели им воспользоваться, надо было уходить.
— Как холодно. — Марьяна поежилась.
— Он в себе держит холод с зимы, — объяснил Дик. — Куда дальше?
Дик признал главенство Олега.
— Здесь должна быть открытая дверь, — проговорил Олег, — которая ведет в двигательный отсек. Только нам туда нельзя. Мы должны найти лестницу наверх.
— Как ты хорошо все выучил, — чуть улыбнулась Марьяна.
Они снова пошли вдоль стены.
— Здесь должно быть много вещей, — сказал Дик. — Но как мы их понесем обратно?
— А вдруг те, кто здесь умер, ходят? — спросила Марьяна.
— Да кончай ты! — оборвал ее Дик.
— Разумеется! — Олег остановился.
— Что? Что ты увидел?
— Я догадался. Если загнуть концы у лестницы, то тогда ее можно нагрузить вещами и тащить за собой. Ну, как на санях, которые сделал Сергеев.
— А я думала, что ты увидел мертвеца, — шепнула Марьяна.
— Я об этом тоже подумал, — сказал Дик.
— Первая дверь, — сообщил Олег. — Туда нам не надо.
— Я загляну, — решил Дик.
— Там наверняка радиация, — сказал Олег. — Старый говорил.
— Ничего она со мной не сделает. Я сильный.
— Радиация невидима, ты же знаешь. Ты же учился. — Олег пошел дальше, неся факел близко к стене.
Томас был инженером. Томас понимал, что значат эти кнопки и какую силу они в себе несут.
— Сколько всего настроили, — сказал Дик, все еще не примирившийся с кораблем, — а разбились.
— Зато они прилетели через небо, — возразила Марьяна.
— Вот эта дверь, — сообщил Олег. — Отсюда мы попадем в жилые помещения и в навигационный отсек.
Как это всегда звучало: «навигационный отсек», «пульт управления»… Как заклинания. И вот он сейчас увидит навигационный отсек.
— А ты помнишь номер своей комнаты? — спросила Марьяна.
— Каюты, — поправил ее Олег. — Конечно, помню. Сорок четыре.
— Меня отец просил зайти и посмотреть, как все там. У нас сто десятая. А ты ведь родился на корабле?
Олег не ответил. Да вопрос и не требовал ответа. Но странно было, что Марьяна думает так же, как и он.
Олег отвел в сторону дверь. И отпрянул. Он забыл, что этого надо было ожидать. Есть такие краски, которые светятся многие годы. Ими покрашены некоторые коридоры и навигационный отсек.
Свет шел отовсюду и ниоткуда. И было светло. Достаточно, чтобы факелы как бы померкли.
— Ой, — прошептала Марьяна, — а может, тут кто-то живет?
— Хорошо, что есть свет, — сказал Олег. — Сбережем факелы.
— Как будто даже теплее, — произнесла Марьяна.
— Это только кажется, — сказал Олег. — Но мы, наверное, найдем теплые вещи. И будем спать в комнате.
— Нет, — отозвался Дик, который немного отстал и еще не вошел в светлый коридор. — Я не буду спать здесь.
— Почему?
— Я буду спать там, на снегу. Там теплее.
Олег понимал, что Дику страшно спать в корабле, но Олегу хотелось остаться здесь. Он не боялся корабля. Испугался сначала, когда было темно, но не сейчас. Это его дом.
