Сьюзен Коллинз - Грегор и код когтя
— Живоглот везде нужен: в военном штабе, на поле боя, в кодовой комнате. И он много сделал для того, чтобы добыть этот код, — ответила Нерисса. — Но вот разгадать его — он не может. Это роль Босоножки.
Дедал подцепил когтем белую ленту и протянул ее Грегору.
На ленте черточки складывались в буквы — но ни одного знакомого слова Грегор не нашел.
— Возможно, именно то, что она пока не знает букв, поможет ей не обращать внимания на черточки и сосредоточиться на словах.
Грегор с сомнением покачал головой. Он ненавидел кого-нибудь разочаровывать, но следовало быть честным.
— Слушайте, я уверен, вы и сами понимаете, что это лишено всякого смысла. И я не знаю, чего вы ожидаете от моей трехлетней сестренки. Что она, по-вашему, может сделать? Мне кажется, ваши надежды беспочвенны и напрасны.
Босоножка углядела ленту с кодом и вдруг закричала:
— Ой, я знаю, я знаю!
Грегор почувствовал, как все вокруг замерли в ожидании чуда — в надежде, что сейчас случится открытие. Но Босоножка сделала одну-единственную вещь: она ухватила ленту за один конец, сунула себе сзади в джинсы и начала прыгать. Ткань волочилась за ней по полу, периодически взмывая в воздух.
— Смотрите! У меня хвост! У меня хвост!
Грегор поперхнулся смехом. Что он мог с этим поделать? Все это было совершенно предсказуемо и естественно.
Нос Живоглота оказался прямо перед его лицом, морду перекосило от едва сдерживаемого раздражения:
— Ты, конечно, можешь считать это веселым и забавным, но если не разгадаем код, мы проиграем войну. Определенно! Что бы ни делали, как бы храбро и стойко мы ни сражались на поле боя — мы не сможем одолеть врага, если не будем знать, что он замышляет. Поэтому если ты и дальше собираешься наслаждаться прыжками и чудесным пением твоей сестрицы — пожалуйста, но я все-таки советую тебе помочь ей сосредоточиться!
Грегор подозвал Босоножку, забрал у нее «хвост» и посадил к себе на колени. Он не знал, что следует делать, но попросил ее прочесть буквы на ленте. Она узнала все: несколько значков напоминали маленькое слово «кот» — его она прочла с легкостью и удовольствием. Но одолев три ленты с буквами, Босоножка устала от игры — а еще больше устал Грегор.
— Помогло? — спросил он у остальных.
— Нет. Но может, когда Викус вернется, у него появятся какие-нибудь идеи, — устало ответила Нерисса.
— Как бы то ни было, нам самим надо напрячься и во что бы то ни стало разгадать код, — сказал Живоглот. — Я должен вернуться в штаб, но обещаю работать и над этим. — Махнув хвостом, он вышел из комнаты.
— Грегор, спасибо, тебе не обязательно здесь оставаться. Мне кажется, скоро должны разбудить Люксу, чтобы покормить ее, — произнесла Нерисса.
— Жаль, я не смог ничем помочь, — извинился Грегор и ринулся к двери, пока кто-нибудь его не остановил. Да и зачем останавливать: он все равно понятия не имел о том, что могут означать эти значки и буквы и как эту абракадабру превратить во что-то понятное. И еще ему нужно было непременно увидеть Люксу.
Грегор ворвался в больницу словно ураган, но ему не позволили сразу пройти к Люксе, а сначала заставили снова принять ванну с каким-то антисептиком, переодеться в стерильную одежду и нацепить маску.
— Пять минут, — предупредил врач, который привел его в бокс.
Здесь воздух был прохладный и влажный от пара, который исходил из небольших труб, шедших вдоль стены.
Люкса лежала на постели в халате. Ее лицо, руки, шея — те места, которые больше всего соприкасались с пеплом в Огненной земле, — были ярко-красными и болезненными на вид. Дыхание все еще оставалось прерывистым, и Грегор слышал свист и хрип, который раздавался всякий раз, когда она делала вдох. Но глаза были ясными и смотрели прямо на него.
Грегор присел на край постели. Он не стал брать ее за руку, боясь сделать ей больно, но ее пальцы сами нашли его руку и стиснули ее. Она адресовала ему одну из своих фирменных полуусмешек и прошептала:
— Ты все-таки остался.
Он пожал плечами, будто это было обычное дело, о котором и говорить-то не стоило. Он был так счастлив, что она жива, что он наконец-то рядом — ему и думать не хотелось о том, что означает для него решение остаться. И он пребывал в состоянии безмятежного счастья целых пять минут — всего пять, потому что на пороге появился врач и указал ему на дверь.
Грегор вышел с намерением протестовать, но врач не дал ему такой возможности:
— Наземный, тебя срочно вызывают в кодовую комнату. Там какое-то несчастье с твоей сестренкой.
ГЛАВА 9
Грегор не стал тратить время на расспросы и пустился бежать. Подземные никогда не использовали слово «несчастье» просто так, для красного словца.
Что могло случиться? Может, Босоножка упала и поранилась? Сломала что-нибудь? Но тогда почему они сразу не доставили ее в больницу? Или произошло что-то еще? Было заметно, как она достала всех этих взломщиков шифров. Может, кто-то не выдержал и набросился на нее? Может, Живоглот, вернувшись, выгнал ее, а она потерялась? Вряд ли таракан или летучая мышь могли ее обидеть, а обычная мышь сама была столь больна и слаба, что у нее не хватило бы сил причинить ей вред. Но этот зеленый паук! Конечно, это он запутал ее в своей сети!
Грегор не слишком доверял паукам. Его визит в их земли, когда они чуть было не пообедали им и его спутниками, и не способствовал этому.
В узком коридоре, ведущем в кодовую комнату, Грегор вдруг поскользнулся.
Кровь! У кого-то пошла кровь, и тонкая кровавая тропинка бежала до самых дверей комнаты.
— Босоножка! — взревел Грегор.
Если они хоть пальцем… если хоть один волосок с ее головы…
— Гррре-го! Гррре-го! — выскочила она в коридор. — Гррре-го!
Голос у нее был встревоженный. Он подхватил ее и вертел в руках, поворачивал то одним боком, то другим, ощупал руками кудрявую голову: ранена? куда? где больно?
— Что случилось, Босоножка? Ты в порядке? Тебя кто-то обидел?
— Нет, я хоррросо. Там! Там! — Босоножка вцепилась ручкой в его рубашку и потащила за собой.
Совершенно сбитый с толку, Грегор вошел в комнату. Там, на каменном полу, сидела на корточках другая его сестра. Лиззи.
— О нет! — простонал Грегор.
Он понятия не имел, откуда она взялась. Но понимал, что сейчас не время спрашивать: потому что хотя кровь у нее не шла — но состояние ее было ужасное. У нее была одна из этих ее кошмарных панических атак. Она глотала ртом воздух, задыхаясь, дрожала словно осиновый лист, и он видел, как вспотели у нее ладони. Отец как-то объяснил ему, что с ней происходит: он сказал, что нечто подобное бывает время от времени со всеми. Если ты очень сильно чем-то испуган или взволнован — у тебя повышается содержание адреналина в крови, сердце начинает стучать гораздо быстрее, чем нужно, все системы работают на пределе, и ты можешь сражаться, как лев, хотя раньше даже муху не мог обидеть, или можешь бежать с сумасшедшей скоростью. Или перепрыгнуть трехметровый забор, а потом стоять и удивляться, как тебе это удалось. Возможно, что-то вроде панической атаки испытал Грегор в музее, когда до него дошло, что сулит ему «Пророчество Времени»…
У большинства такие эмоции проявляются в редких случаях — в случаях, из ряда вон выходящих.
Но таким людям, как Лиззи, особого повода и не надо. Иногда панические атаки возникали у нее без видимого повода. Она впадала в беспричинный ужас и начинала трястись, хотя ей не надо было ни сражаться, ни убегать. Что-то подобное происходило с ней и сейчас.
Даже мысль о том, чтобы спуститься в Подземье, вызывала у нее панику. И вот она здесь, в комнате, полной гигантских страшных существ. И они ведь ничего плохого ей не сделали. Зубастик, летучая мышь и паук оставались в своих комнатах, а таракан поглубже спрятался в свою каморку и замер там, оставался один Темп — и хотя Темп никогда не покидал Босоножку, теперь он прятался под столом. Рядом с Лиззи была только Нерисса, она пыталась ее успокоить и при этом выглядела так, будто у нее самой вот-вот начнется паническая атака.
Грегор отцепил от себя Босоножку и подошел к Лиззи.
— Чья это кровь? — спросил он Нериссу.
— Гермеса. Он принес ее из Наземья. По пути они наткнулись на крыс — и его ранили. Она не ранена — но мы не можем ее успокоить, никак, — растерянно сказал Нерисса.
— Да-да, я знаю. С ней такое и раньше бывало, — кивнул Грегор.
Он присел рядом с Лиззи на корточки, обнял ее и прижал к себе:
— Эй, Лиз. Все хорошо. Все хорошо. Никто здесь не причинит тебе вреда.
— Грегор! Ты должен… тебе надо… тебе надо домой! Сейчас же! — Она с трудом шевелила губами.
— Почему? Что случилось?! — Грегор вдруг сам почувствовал панику. Что же там такого жуткого произошло, что Лиззи — Лиззи! — осмелилась спуститься сюда, в Подземье?!
