Николай Пугач - Трудный день факира в джинсах
Взяв из машины чемодан и втолкнув туда задержанных, Николай вслед за Емелькой и Витей отправился в ближайшую кровельную мастерскую, которая находилась в одном из подвалов на улице Губина.
На улице их остановил разгневанный голос:
— Стойте, стойте, проклятые!
Ребята и курсант остановились. Увидев тетю Полю, Витя вспомнил, что не вернул ключ от чердака, некогда было. Он протянул дворничихе ключ:
— Извините, что задержали. Так уж получилось, что не до ключа было.
— Видали? — обратилась тетя Поля к Николаю. — Ну что за дети пошли! Ничего им нельзя доверить! «Так уж получилось»! Да если бы я не хватилась, плакал бы этот ключ. Новый замок пришлось бы вставить. Ну что за дети пошли, а?
— Ладно, ладно, мамаша, им действительно не до того было, — вмешался курсант. — Идемте, ребята!
— Защитничек нашелся! Нет, чтобы поддержать меня, — оправдывает их, врать учит, — уже вдогонку говорила тетя Поля, возмущенно гремя связкой ключей.
Приближался полдень, солнце сияло ослепительно, но узкие окна подвала изнутри были залиты желтым светом электрических лампочек.
Дверь открыли не сразу. На порог вышел сухонький мужчина, с лицом, заросшим по самые глаза рыжеватой щетиной. Осоловелым взглядом оглядел Николая.
— Ну чего, чего грохочешь! О народ пошел, перекусить не дадут по-человечески. Ну что тебе?
— Чемодан ваш?
— Мой вроде, как он попал к тебе? А я-то думал, что коллега с соседнего участка решил подшутить надо мной, чемодан подменил и закуску подбросил.
— Возьмите свой чемодан, — прервал его курсант. — А нам верните наш.
Неожиданно курсант рукой отстранил мужчину, бросился в глубь помещения.
— Ты чо, ты чо толкаешься! — осел на пол кровельщик.
Мальчишки прошмыгнули мимо него вслед за курсантом.
В помещении, захламленном заготовками из кровельного железа, в дальнем углу, за столом, сидел грузный мужчина. Смачно чмокая толстыми губами, он держал в руках оранжевый, надкушенный ломоть. На столе, рядом с крупной скорлупой, лежали еще три оранжевых ломтя, стояла раскупоренная бутылка и два стакана.
Курсант остановился, сказал жестко:
— Эх вы, пропащие души! Что вы сотворили?
— А что, а что? — заволновался подоспевший кровельщик. — В самом деле? Мы того, отравились, что ли? — вдруг отрезвев, проговорил он.
Подбежав к столу, Николай взял кусок золотистой скорлупы, разглядывая ее, повертел в руках. Схватив со стола оранжевый ломоть, багровея от обиды и ярости, сжал его так, что побелели пальцы, и с силой швырнул кусок на стол, забрызгав грузного мужчину. Опомнившись, курсант быстро подобрал в скорлупу оставшиеся ломти, разгневанно пообещал кровельщику:
— Ас вами поговорим еще в милиции! — И выскочил на улицу.
Удрученные тем, что увидели, мальчишки на миг застыли в растерянности, затем бросились догонять Николая. Тот бежал широкими шагами, бережно неся в руке щербатый кусок скорлупы с ломтями ореха.
Заглянув в окошко фургона и убедившись, что задержанные смирно сидят внутри, Николай посадил Емельку и Витю в кабину и поехал в отделение милиции.
* * *Николай лихо подкатил к отделению, резко затормозив, выскочил из машины. Ребята тоже вышли. Курсант очень старался сдерживаться, но лицо так и сияло. Как-никак, он впервые в жизни задержал трех преступников.
Возле входа в милицию дежурный по отделению разговаривал с водителем ПМГ и двумя милиционерами. Увидев Николая, дежурный, прервав разговор, сказал:
— Ага! Очень кстати!
Николай, придав лицу солидность, начал:
— Извините, товарищ старший лейтенант, за опоздание с обеда. Впрочем, задержался я всего-то на полчаса, да и то по уважительной причине. Я привез трех подозрительных мужчин. Ни паспортов у них, ни удостоверений личности. Один из них одет в форму курсанта милиции. Вместо документов у него оказалось оружие. Пришлось изъять его. По всему видно, пистолет иностранного образца. Как мне с ними быть?
— Да как? Веди в отделение — разберемся. Дело, как видно, серьезное.
Николай бросился отпирать фургон, распахнул дверцы настежь, скомандовал:
— Выходите!
Фургон качнулся, похоже, будто кто-то подпрыгнул внутри, но никто из него не выходил.
— Оглохли, что ли? — рассердился Николай, заглядывая внутрь.
— Да там никого и нет, — удивился старший лейтенант, стоявший против открытой двери.
— Действительно! — растерялся Николай. — Странно! Уйти они не могли, дверь я запирал на совесть. Вы же сами видели, что мне пришлось хорошо повозиться, чтобы отпереть дверь… Чудеса в решете, да и только!
Мальчишки тоже заглянули в фургон, удивленно переглянулись.
— Раз задержанные уйти не могли, значит, шутить изволите, товарищ курсант.
— Какие там шутки? — смутился Николай. — Тут не шутки, а черт знает что! Сейчас, сейчас я вам… У меня найдется другое доказательство… Оружие, которое я у них изъял, — говорил Николай, торопливо шаря в кармане. Наконец он извлек два одинаковых небольших пистолета, протянул их на ладони дежурному. Старший лейтенант потянулся за одним из них, чтобы рассмотреть поближе. Но пистолеты внезапно с ладони курсанта исчезли, будто их и не было. Дежурный, опустив руку, раздраженно сказал:
— С такими шутками, товарищ курсант, вам бы следовало пойти учиться в цирковое училище!
Николай совсем растерялся. Он завороженно смотрел на свою опустевшую ладонь, встряхивал головой, надеясь, что исчезновение пистолетов — какой-нибудь оптический обман и что это вот-вот обнаружится.
Когда столбняк прошел, он вдруг вспомнил о способности Марфы быть невидимой. Сопоставив рассказ мальчишек о ней с чудесами, которые произошли только что, Николай вздрогнул, как ужаленный. И как это он раньше не догадался: Марфу хотят похитить! Не люди, конечно, а посланники обитателей планет.
Нужно немедленно организовать охрану гостьи!
Но как убедить дежурного по отделению, чтобы добиться от него помощи? Все эти метания так зримо отразились на лице курсанта, что рассмешили присутствующих. Старший лейтенант, вытирая выступившие слезы, сказал:
— Ладно, поехали, комик, на задание. Мы уже тебя давно поджидаем.
— Еще одну минутку, — взмолился курсант. — Я сейчас приведу еще одно доказательство…
Он бросился к машине и принес оттуда скорлупу от плода с ломтями оранжевой мякоти. Теперь Николай, побаиваясь, что и это доказательство исчезнет у него с ладони, крепко зажал пальцами скорлупу и держал все это перед обступившими его работниками милиции.
Пощипывая белесые усики, боясь, что его перебьют, стал торопливо объяснять:
— Из этого семени могло бы вырасти дерево-дом. Вроде бамбука! Только намного толще и выше. С перемычками-этажами, с такими вот плодами, хочешь — ешь, хочешь — посади семена в землю, и вырастут новые деревья-дома.
Переглянувшись с милиционером, старший лейтенант деловито предложил:
— Так в чем дело, Николай? Давай-ка посадим твое семя прямо вот здесь, на газоне, поливать будем, а когда вырастет дом — всем отделением справим новоселье. Ты же знаешь, что нам тесновато, не хватает площади…
Покраснев от смущения, нервно пощипывая усики, курсант печально сказал:
— Едем, товарищ старший лейтенант, — и, посмотрев на понурившихся мальчишек, пообещал: — Как освобожусь, сразу приеду к вам, идите домой.
* * *Погода, казалось, решила в течение одного дня показать, на что она способна. То вовсю светило солнце, то откуда-то прорывался крепкий, порывистый ветер, стряхивавший с редких, но тяжелых туч капли дождя, а через некоторое время город забрасывало колким градом.
Накормив мальчишек обедом, Чалый стал уговаривать их пойти вместе с ним на стройку. Емелька хоть и устал, но сопротивлялся вяло. «Уж лучше на стройку, чем сидеть дома и ждать. Ждать Марфу, ждать Николая. Хуже всего неизвестность и ожидание». Размышляя так, он шел за отцом по улице. Длинноногий Витя молча плелся чуть позади, равнодушно шлепая ногами по лужам.
На стенах прорабской висели чертежи, плакаты по технике безопасности, рисунок фасада строящегося корпуса. Чалый подозвал мальчишек к рисунку.
— Нравится? Это будущий производственно-бытовой корпус нашего научно-исследовательского института, — пояснил Чалый. — Возможно, кому-нибудь из вас придется работать в этом корпусе или, проходя мимо, вы обязательно вспомните, что вашими руками вложен кирпичик в это здание, что этот кирпичик вместе со многими другими служит людям…
— Что-то долго Марфа не дает о себе знать, — шепнул Емелька Вите. — Вдруг ее схватили?
— …Запомните основные правила для строителей: выполнять только ту работу, которую поручил прораб, то есть я. Не включать и не выключать никаких рубильников. Не высовываться из открытых дверных и оконных проемов. Без надобности не ходить по стройке. Идемте! Работать я вас поставлю на сортировку паркетной клепки.
