Гарри Тин - Космические пираты
Но за этим больше ничего не последовало. Двигатели замолчали. Альф открыл защитный колпак.
Вот теперь они точно были на Луне. Прилунение состоялось.
Глава 9
Десант
Лунная панорама была странная, но в то же время и величественная. Горные плато везде, куда доставал взгляд. Острые — острые пики вершин — ведь на Луне нет ни ветров, ни дождей. И самое главное в окружающей картине — нереальная четкость изображения. Как будто нарисованный несуществующий мир. Аза как зачарованная глядела и не могла наглядеться. Совсем другое дело — Жвачкин. Он уже нетерпеливо прыгал около выхода, намереваясь обязательно первым ступить на лунную поверхность.
— Ну, я пошел, — наконец не выдержал он, не дождавшись остальных.
— А техника безопасности? — не поддержал его Дормидонт.
— А дистанционная разведка местности? — добавил Марс.
— И, вообще, культура! Женщин надо пропускать вперед.
— Можно и вперед, — как ни в чем не бывало согласился Жвачкин. — Например, — перед Дормидонтом. «Но только после меня», — это уже было добавлено мысленно.
— Требуется соблюдать полную осторожность, — взял инициативу в свои руки Дормидонт. — Ведь за дверью — безвоздушное пространство, а у нас на борту люди. Потом излучение. Если оно само по себе, это одно дело. А если им кто-то управляет? И сейчас наблюдает за нами? Это совсем другое дело.
— Дормидонт прав, — согласился Альф, — сначала надо распределить обязанности. Кто остается, кто идет на поиск и другие.
Самые жаркие дебаты вызвало обсуждение первого вопроса. В конце-концов решили, к большому неудовольствию Альфа, что на корабле должен оставаться он. Два амулетных камня поддерживали космолет в постоянной готовности. Но на борту нужен был еще один. Во-первых, для управления локатором. Во-вторых, для связи между космолетом и десантниками. И в третьих, если срочно потребуется перебросить корабль на помощь исследователям.
Именно из-за этого «третьего» и должен был оставаться на корабле Альф, а не Аза. Она просто-напросто не умела им управлять.
Радостная Аза быстро облачилась в скафандр. Остальным скафандр был не нужен. Они одинаково хорошо чувствовали себя как в воздушном, так и в безвоздушном пространстве. Но было еще одно «но», касающееся воздуха. На Луне роботы не могли переговариваться.
Да-да, именно не могли. Вернее, пробовать издавать звуки им не запрещалось, но никто их не услышал бы. Ведь разговаривать можно только благодаря наличию воздуха. Звуковые волны — это, по сути, и есть колебания воздуха. А раз нет воздуха, нет атмосферы, то нет и разговора.
Поэтому переговариваться могли только Аза с Альфом через вмонтированный в скафандр передатчик и при наличии амулета. Остальные должны были объясняться жестами или письменными записочками.
Только после уяснения всех этих деталей начали разрой таланта. Жвачкин ответил еще более лаконично: «Что?»
Раздраженный Дормидонт черкнул: «Все». На что получил ответ немедленно, так как Жвачкин дописал всего лишь один знак к слову Дормидонта: «Все?».
Получался какой-то разговор слепого с глухим. При этом слепой объяснялся звуками, а глухой — жестами. И вообще, оказалось, что для выражения даже простейших отношений требовалось очень много слов.
Дормидонт, огорченный тем, что его не понимают, прислонился к шлему скафандра Азы и в сердцах бросил: «Ну как ты ему объяснишь?». Обиженный Жвачкин, чувствуя, что к нему почему-то есть претензии, сделал то же самое с другой стороны шлема со словами «Что он от меня хочет, что ему не нравится?».
Очень странно, но Аза услышала и того, и другого. По какой-то интуиции теперь она прислонила свой шлем к голове Жвачкина и ответила: «Не огорчайся, Шоколадик, все будет нормально».
Удивленный таким взаимопониманием Азы и Жвачкина, Дормидонт попробовал высказать свои чувства Марсу, но тот его не услышал. В то же время Аза его отлично понимала. Но только когда он «плакался» ей прямо в шлем.
Получалось, что все зависело от контакта. Когда между ними был контакт, была и слышимость. При отсутствии контакта и слышимость отсутствовала. То есть звуковые колебания в этом случае передавались не по воздуху, а по их телам и шлему Азы.
Так был открыт способ речевой связи в безвоздушном пространстве. Жвачкин потом долго вспоминал про это Дормидонту: «Хорошо, что ты меня не понял, а я тебя, правда?».
«Хорошо, хорошо», — отвечал Дормидонт, — «но лучше бы до тебя это дошло сразу».
Между прочим, гораздо позже, он же вспомнил, что и раньше читал о подобном. Так за десятки километров, прислонив ухо к рельсам, определяли приближение поезда. А в диких прериях индейцы, приложившись к земле, вычисляли место нахождения диких табунов лошадей.
Наконец они добрались до возвышения, где по их расчетам должен был располагаться Источник излучения. Марс и Дормидонт взяли по одному Измерителю и начали прочесывать поверхность. Однако здесь их ждала крупная неудача. Измерители оказались бесполезными.
Нет, они не поломались. Они показывали наличие излучения. Но уровень его в этом месте был настолько большим, что стрелки приборов просто-напросто зашкаливали. И так было на всей возвышенности. Оставалось надеяться только на себя в поисках невидимого врага.
Вокруг не было ничего подозрительного. Горы как горы. На пятерых район был явно великоват. Тем не менее другого выхода не было. Надо было искать.
Как раз в это время Аза получила от Альфа странное послание:
— Есть будем? — спрашивал он.
— Кого? — ответила она.
— Не кого, а когда? — принес передатчик.
— Да хоть сейчас, — был ответ, когда Аза уяснила в чем дело.
Пора было подкрепиться. Поэтому компания десантников отправилась обратно к космолету.
— Вы посмотрите, какая над нами луна появилась, — обратила их внимание на небо Аза.
Не луна, а Земля, — поправил ее дотошный Дормидонт.
— Конечно, Земля, сама знаю. Но как-то странно, Земля наверху, а внизу Луна. И ходим мы не по земле, а по луне. — И Аза захватила в перчатку скафандра горсть луны.
Наступала длинная лунная ночь. Намного длиннее, чем земная. Но и намного светлее земной, так как в качестве луны здесь выступала Земля. Огромный голубой шар над головой. При земле на Луне ночью было достаточно светло.
Из-за того, что Луна намного меньше Земли, то и горизонт на ней, то есть пространство прямой видимости, много ближе, чем на родной планете. А светящийся шар над головой — много больше. Поэтому никак нельзя было поверить, что их разделяют 380 000 километров. Казалось, вот-вот и рука дотянется до Земли. Но это только казалось. До голубого шарика было лететь и лететь.
Роботы развернулись, чтобы отправиться на корабль и тут под ногами Дормидонта что-то блеснуло. Он быстро нагнулся и поднял с земли какую-то трубочку.
— Ну-ка, ну-ка, — тут же присоединился к нему Жвачкин.
Он повертел трубочку в руках и не найдя в ней ничего для себя интересного, отдал обратно Дормидонту.
Ерунда какая-то. Поэтому ее и выбросили, а ты подобрал.
Тут до него дошел смысл сказанных им же слов.
— Как это выбросил? Дай-ка еще раз посмотреть!
Это была небольшая металлическая трубочка зеленого цвета с несколькими тоненькими отверстиями по бокам. Происхождение ее могло быть только искусственным. А значит и излучение, и катастрофа с человечеством на Земле и многое другое было делом чьих-то рук, а не природы. Вот как много мог рассказать маленький цилиндрик, если его внимательно послушать.
— Значит, мы правильно вычислили место Источника излучения. Сейчас накормлю Азу с Альфом и вернусь. Я им всем задам жару.
Так и не поняв, кому это он собирается задавать жару, неведомым врагам или Азе с Альфом, спасатели поспешили на корабль.
Пока Альф уплетал шоколадные бутерброды, Жвачкин живописно поведал ему обо всех событиях. Главными из них были открытие головной связи, то есть речевой связи через прижатие голов, и находка зеленого цилиндрика.
Окончив речь, Жвачкин протянул через дырочки найденного «сувенира» нитку, завязал ее на узел и демонстративно повесил трубочку на шею.
— А это зачем?
— Это будет мой амулет. Как у вас с Азой. Но с одной особенностью. Я обязуюсь не снимать его до тех пор, пока мы не добьемся полной победы!
Довольный своим заявлением, Жвачкин гордо оглядел присутствующих.
— Я готов хоть сейчас идти в ночную атаку, — добавил он.
— Со штыком наперевес. И получится балбес. — Пропела ему Аза. — Ты у нас балбесик, Шоколадик. Не с кем же воевать. Или будешь бегать ночью между скал курам на смех?
— Ну, во-первых, света от Земли не так-то мало, — не хотел сразу соглашаться Жвачкин, не очень обижаясь на Азу за балбесика. Аза умела таким тоном произносить слова, что и «дурашка» звучало слаще карамельки.
