Татьяна Гнедина - Последний день туготронов. Острова на кристаллах воображения
— А у нас сто миллионов вольт, — услышал он глухой голос Дежурного.
— Работает! — завопил Серёжа.
Экран туготрона замигал. Серёжа пристально следил за первыми цифрами, слабо засветившимися там, где было, так сказать, лицо хвостатого.
«Надо ему помочь прийти в себя. Но как? — Серёжа огляделся вокруг себя. — Аккумуляторы!.. Хамиан говорил, что меня надо зарядить… Значит, они привыкли заряжаться от батарей! — Он схватил банку с двумя проводами и подтащил ее к туготрону. — Подключу к нему аккумулятор!» — Он осторожно поднес провода к хвосту Дежурного.
Хвост дернулся и заискрил.
— Где я? Что со мной? — спросил Дежурный. — Экран его вспыхнул ярко и весело.
— Помогло! — проговорил потрясенный Серёжа.
— Вы уже двенадцать лет в ангаре. У вас кончилась смазка, — напомнил он туготрону.
Дежурный поднял хвост и попытался выжать его, как выжимают белье. Хвост был сух, как бумага.
«Если уж его спасло электрическое напряжение, нечего с ним церемониться! Он просто машина», — решил Серёжа.
— Эй! — крикнул он. — Слушай мою программу! Одна секунда и четыре микросекунды на заливку масла, две секунды на заливку воды. Дверь открыть! И, шайбывинтики, брысь из ангара! — Он выхватил из кармана фонарик и, приставив его к лицу, несколько раз быстро включил.
— Световой сигнал принимаю, — произнес ровный голос робота. — Будет сделано. — На его экране появились цифры.
ереже повезло. Он случайно передал своим фонариком известную всем на Острове световую команду: «Срочная техническая помощь!»
После этой команды любой туготрон включается на полную скорость и выполняет полученный приказ. Так сделал и Дежурный. Разбрасывая все на своем пути, он кинулся к двери, наскоро открыл ее лучом, выброшенным из уха, и вылетел из ангара.
— Я смазан! — загремели через несколько минут все громкоговорители ангара.
Это хвостатый передавал сигнал со смазочного пункта.
Потом грохнула раздвинувшаяся стена, и в просвете возникла черная фигура, несущая на кончике хвоста котелок с водой.
— Спираль включить! — скомандовал Серёжа туготрону, и тот покорно подал напряжение 127 вольт. — Отдать котелок!
И туготрон протянул ему резиновый кончик хвоста с котелком.
«Вот она, победа человека!» — торжествовал Серёжа.
— Жду команды! — гаркнул хвостатый.
Серёжа снова махнул фонариком перед лицом.
— Есть хочу, хвостатый! — весело крикнул он и принялся замешивать муку с водой.
Туготрон отошел в сторону и стал чистить напильником кончик хвоста. Серёжа положил на спираль пластинку и стал ждать, пока она нагреется. Пластинка накалилась, и Серёжа плеснул на нее немного теста.
— Эх, где ты, сливочное масло?.. Где ты, щепотка соли?..
Раздалось шипение. Тесто густело, розовело и превращалось в настоящий блин. Только не было того замечательного запаха, который плывет из кухни, когда там жарятся блинчики. Но Серёжа продолжал печь блины, поддевал их перочинным ножом и отправлял в рот. Ему стало весело.
— А у нас сто миллионов вольт! — крикнул он и тут же придумал песню:
Проходите лучше мимо,
Здесь случается пробой,
Здесь Дежурный прорезинен,
Прорезинен с головой!
— Наконец-то пришла смена! — сказал хвостатый. — Что ж ты мне сразу не сказал, что у тебя программа Дежурного? Где же твой хвост?
— А мне говорили, что у вас полагается один хвост на двоих.
— Магнитно! — согласился туготрон. — Теперь нас двое. Будем кричать по очереди.
«Это мы еще посмотрим! Я во что бы то ни стало убегу», — мысленно поклялся Серёжа, набивая карманы блинами.
Дежурный сидел на вышке под куполом и время от времени покрикивал: «А у нас очень опасно!», «А у нас сто миллионов вольт!» Громкоговорители выносили его рев за пределы ангара. Серёжа поднял велосипед и обошел ангар кругом. Стены, обшитые толстой резиной, были непроницаемы.
«Попробую еще раз команду со световым сигналом. Ведь я же человек, а он машина…» Серёжа вынул из кармана фонарик и крикнул хвостатому:
— Принимай аварийную команду! Открывай дверь!
Серёжа щелкнул переключателем фонарика, и сердце у него замерло: фонарик не зажигался…
ережа не помнил, сколько часов ушло на то, чтобы исправить фонарик, который оказался единственным орудием власти над хвостатым туготроном. Все попытки убедить дежурного открыть дверь и выпустить его из ангара кончались неудачей.
— Мне нужно смазочное масло! — говорил Серёжа.
— Я вернусь через две минуты, — обещал он.
— Я приказываю сверхаварийно открыть дверь! — кричал он, размахивая руками.
Но туготрон не принимал ни одной команды. И лишь когда Серёжа починил фонарик и он снова замигал, туготрон согласился с ним разговаривать. Серёжа махнул три раза фонариком перед своим лицом, подав команду «Срочная техническая помощь». Сам он стал с велосипедом около раздвижной стены, готовый бежать в любой момент. Туготрон направил синий луч на световой замок, и стена поползла в сторону. Серёжа бросился вперед и, ударившись рулем о край стены, вылетел наружу. Чтото за его спиной загудело и захлопнулось, но он даже не оглянулся.
— Свобода! — сказал Серёжа, и сердце в груди его стало сильным и легким, как птица.
Вокруг стало просторно и тихо.
Впереди бежала тропинка и упиралась в самый край неба. На голубом небе застыло облачко. Оно зацепилось за солнце и стало прозрачным, как леденец. Деревья переговаривались, размахивая ветками. Молодой дрозд пытался запеть соловьиную песню, но срывался и начинал сначала.
Серёжа сел на велосипед, поехал по тропинке, которая вела к краю неба, и оказался на поляне. Он слез с велосипеда и сел под деревом. Маленькая ящерица метнулась в гущу травы, зашуршала и скрылась. Вокруг стоял лес, и все в нем было, как всегда. В яме, затопленной болотной водой, лежала старая ржавая гусеница. Ящерица влезла на гусеницу и стала греться на солнышке. Дрозд перестал подражать соловью и громко защелкал собственную песню. Бабочка-капустница покружилась вокруг Серёжи и, взмахнув бледными крыльями, исчезла.
Серёжа прислонился к дереву и стал тихо насвистывать…
«Буду искать человека», — твердо решил он и, вытащив из кармана записку, полученную у старика минитака, осторожно ее развернул.
«…Старые программы под дверью Главного ангара», — прочитал он стершиеся буквы на истлевшем куске бумаги.
«Где этот Главный ангар? И как найти человека, написавшего записку, не попадаясь на глаза туготронам?.. Пожалуй, лучше пока спрятать велосипед».
Серёжа приподнял кучу хвороста около ямы и завалил им волшебную машину. Потом он выволок из ямы туготронную гусеницу и положил ее сверху. Это будет отметина. А искать эту поляну придется по зарубкам.
Серёжа подошел к ближайшему дереву и сделал на нем надрез перочинным ножом. Шагов через десять он снова сделал зарубку на другом дереве. Так он дошел до поляны, окруженной орешником. На кустах его светлели молодые орехи. Серёжа раздвинул кусты и увидел тропинку, ведущую к озеру.
«Дождусь темноты», — решил Серёжа, снял куртку через голову и положил ее между узловатыми корнями дуба.
Улегшись в лунку между корнями, он стал смотреть в небо. Маленькое облачко оттолкнулось от солнца и стало медленно таять. Жара и тишина постепенно окутывали его, и он закрыл глаза. Сначала Серёжа слышал, как разговаривает дрозд, но потом ему показалось, что все затихло, и он заснул.
кабине было душно. Тюки с продовольствием громоздились друг на друга и скатывались. Все было сделано второпях.
— Прошу тебя, будь осторожен, — тихо прошептало радио.
— Хорошо, — ответил водитель, повернув голову к микрофону.
Он выключил связь и опустил оконное стекло. В кабину ворвался ветер. Вертолет уже летел над Голубым озером.
«Еще пять минут — и я окажусь над страной туготронов. Страшно? Немного».
Водитель — он был минитак — снял очки и стал протирать их носовым платком медленно и аккуратно, как учитель математики. Потом он надел их снова и стал смотреть вниз.
«Жаль, что у меня нет карты местности», — подумал пилот.
Голубая гладь озера уходила назад. Вертолет сделал круг над лесом и пошел на снижение. Раздался треск, молодая осина отбросила назад ободранную верхушку, и вертолет сел вблизи малохоженной тропинки, поросшей муравой. Тюки с концентратами скатились сверху и завалили дверь. В них было пять тысяч граммов, и минитак с трудом их оттащил. Потом он открыл дверь и соскочил на землю. Перед ним стояли непроходимые джунгли. Это была осока.
«Какая страшная чаща!» — путешественник почувствовал себя очень маленьким и одиноким. Тогда он поднес к губам красную бусинку-передатчик и отправил в страну минитаков такое сообщение:
