Nora keller - Король звезды
Его друг схватился уже за ручку двери — и чуть не столкнулся с директором.
— Там никого нет, — коротко проговорил Северус Снейп. — Проверьте лучше библиотеку, миссис Пинс сообщила, что вчера у неё пропало несколько ценных томов из Запретной секции.
— Да, директор! — с готовностью согласился Гойл.
Драко смерил его презрительным взглядом.
Последний год в своеобразном союзничестве учителя и ученика возникла трещина. И если раньше Драко испытывал к своему декану нечто, напоминающее уважение, то теперь ему оставалось только с презрением смотреть на Северуса Снейпа. Презрение к другим всегда было лучшим лекарством от презрения к себе: ведь учитель-полукровка сумел сделать то, что оказалось не под силу наследнику великого рода Малфоев.
— Драко, вы слышали меня? — спросил Северус Снейп.
— Слышал… — пробормотал тот, глядя на учителя с откровенной неприязнью.
— Я предупрежу миссис Пинс, что разрешил вам осмотреть Запретную секцию, — сказал директор, делая вид, что не замечает этого взгляда. — Идёмте.
Драко пришлось подчиниться.
Карл слышал их голоса, словно в дымке… Когда звук шагов стих, он с усилием встал, сделал несколько нетвёрдых шагов — и почти лёг грудью на раковину. Потом открыл кран, вода стала розовой от крови…
— Простите, профессор, — тихо произнёс он, — но я не смогу выполнить вашу просьбу…
Он вернулся туда на следующий день, и на следующий, и на следующий… А в субботу вечером Амикус Кэрроу провёл в классе двадцать минут — и спешно вышел. Запястье Карла тоже пронзила знакомая боль, но сейчас он был несказанно рад ей.
В Уилтшире собралось много народу. Каждую неделю Тёмный Лорд находил новых союзников: Карл заметил несколько незнакомых лиц. Они тоже с удивлением смотрели на бледного, тонкого юношу, больше похожего на призрака, чем на живого человека.
— А, вот и ты, Карл! — крикнул Том Реддл, заметив его.
Юноша подошёл и поклонился. Потом негромко поздоровался со стоящим за спинкой кресла Северусом Снейпом.
— Как твои дела? — спросил волшебник, протягивая ему руку.
— Хорошо, — с тихой улыбкой ответил он, беря протянутую ладонь.
— Это Карл Штерн, один из самых преданных моих слуг, — представил его собравшимся Том Реддл, тонкие губы тоже растянулись в некое подобие улыбки. — Карл любезно делится со мной своей жизненной энергией… Вот только, как мне недавно стало известно, делится он не со мной одним.
Улыбка стала жёсткой, пальцы хищно сжали запястье.
Карл с усталым вздохом посмотрел на Северуса Снейпа, потом окинул взглядом стоящих вокруг людей.
— Да, мне приходится тратить свои силы, — тихо произнёс юноша, — потому что другие с излишней расточительностью тратят свои… Почти все присутствующие здесь окончили Хогвартс или другие магические школа, — он посмотрел на вышедших вперёд Филиппа и Джейдена Ван Стратенов, — и, конечно, знают: заклинания создаются не набором слов и останками магических животных, — мы тратим на заклинания себя!.. А непростительные заклятия требуют особенно много энергии. Останутся ли у тех, кто так часто их произносит, силы, когда придёт час последней битвы?.. Но даже если сил хватит, хватит ли духу?.. На уроках Защиты от Тёмных искусств мистер Крауч говорил нам, что даже смертельное заклятие, произнесённое ребёнком, не вызовет у него ничего, страшнее насморка. Что будет, когда они, так щедро бросающие заклинания в детей, окажутся перед волшебниками, чьи слова способны причинить настоящую боль? Чьи слова способны убить!.. Останутся ли они с вами, чтобы защитить вас, или побегут, спасая себя?..
Воцарилась тишина, и в этой тишине отчётливо звучало эхо произнесённых слов.
— Ты сказал достаточно, — проговорил Тёмный Лорд. — Иди…
Карл поднялся и покинул зал.
Когда двери за ним закрылись, Том Реддл тяжело посмотрел на своих слуг.
— Я надеюсь, мальчишка ошибается, потому что мне, право же, было бы очень обидно тратить свои силы на поиски сбежавших трусов. А я их найду, не сомневайтесь — и тогда они будут умолять меня произнести Авада Кедавра, — тонкие губы растянулись в змеиной улыбке. — А теперь убирайтесь!.. Все убирайтесь!.. Северус, ты останься…
Том протянул руки к камину — и серая кожа заиграла алым в отблесках пламени.
— Он ведь не ошибается… — глухо произнёс волшебник. — Да, ты останешься, Белла… Но другие побегут… Даже Люциус… Спорим, он сдастся одним из первых!.. А Хогвартс будет стоять до последнего… Странно, да? Дамблдор умер, но они продолжают защищать его замок… Даже мёртвый, он по-прежнему управляет ими!.. А я — живой — не могу заставить эту кучу недоумков умереть за меня!.. Почему?..
— Может быть, потому что они любят его…
— Любят?.. Северус, ты же не веришь в любовь и прочие глупости?
— Разумеется, нет, — невозмутимо ответил Северус Снейп, — но они верят. Поэтому до последнего будут защищать замок — желая этим сохранить память о человеке, в которого верили и которого любили.
— …Нет!.. Любовь — слишком ненадёжная вещь!.. Сегодня тебя любят, а завтра — одно неверно сказанное слово — и они любят уже другого!.. Вот твоя Лили — взяла и убежала к Поттеру. А насколько было бы проще, если бы Гарри был твоим сыном. Ты бы сам привёл его ко мне — и я бы разделался с этим мальчишкой!.. — Том Реддл говорил, мечтательно глядя в огонь и не замечая, как страшно изменился в лице его слуга. — Нет, Северус, только страх может заставить подчиняться!.. А чтобы внушать страх — нужна сила!.. Мне нужно больше силы, понимаешь!.. Где же… Где же искать эти чёртовы Дары Смерти!.. Но я их найду, будь уверен!.. И с непобедимой палочкой в руках я пройду по этому миру, и в нём не останется ничего, что не покорится мне!..
Северус Снейп медленно шёл по Уилтширскому парку. На сердце лежала давящая тяжесть… Он пробормотал заклинание — и оказался возле зарослей вереска, а впереди на холме горели огни замка…
Он шёл — и постепенно тяжесть покидала сердце. Эта ночь была одной из тех удивительных ночей, которые вдруг вспыхивают в конце сентября — когда все уже приготовили длинные плащи и зонты. Тёплый воздух качал верхушки деревьев, казавшихся в темноте ещё зелёными. Лето, случайно и нелепо возродившееся посреди холода и дождей…
Мать говорила, в такую погоду грех сидеть дома… Правда, она так говорила и про дождь — просто хотела, чтобы он находился подальше от напившегося отца…
Что ж, сегодня можно выбрать дорогу и подлиннее… Такие ночи коротки, завтра небо наверняка затянут облака. И на зиму можно будет забыть, что такое солнце… А может, и дольше, чем на зиму… Может, навсегда…
Но это «навсегда» наступит потом. А сегодня на небе удивительно ярко сияют звёзды: полоса Млечного Пути — от края и до края… Что там говорил Карл — строить мосты?.. Вот и мост над замком… От края и до края…
Карл!..
Профессор остановился, осознав, что вот уже несколько минут не чувствует привычной боли.
«Упрямый мальчишка!.. Я же ему говорил!..» — торопливо поднявшись по ступеням замка, он вошёл в холл и растерянно посмотрел на замершие лестницы.
«Где его искать?..»
Северус спустился в подземелье, открывая наугад дверь за дверью. Везде его встречала темнота, а за одной теплился тихий свет. Он толкнул дверь — и замер на пороге.
Класс был освещён только пламенем свечи. В её слабом свете, обнимая руками раскрытую книгу, спал юноша. Наверное, ему снилось что-то хорошее — на губах играла улыбка.
Северус Снейп стоял на пороге класса, обезоруженный этим почти бессознательным проявлением доброты. Потом подошёл и, коснувшись его плеча, сказал тихо:
— Вставайте. Стол — не лучшее место для сна.
Карл сонно заморгал, пытаясь отделить реальность от видений.
— Простите, я тут читал — и заснул случайно…
— Идите к себе.
Юноша послушно кивнул.
Они вместе вышли в коридор.
— Извините меня, профессор… — проговорил Карл, виновато глядя на своего учителя. — Вы просили меня не ходить к Кэрроу… Но я не мог поступить иначе.
— …Я тоже, — ответил Северус Снейп.
Глава 46. Прежде чем любить, научись ходить по снегу, не оставляя следов
Конечно, слова Карла не могли защитить детей от пыток. Но после разговора в Уилтшире меньше учеников приходило по вечерам в класс Амикуса Кэрроу, и среди них почти не было студентов младших курсов. Юноша радовался своей маленькой победе, хотя понимал всю недолговечность такого выигрыша. Преподаватель Защиты от Тёмных искусств смотрел на него с усиливающейся ненавистью — если бы не метка, Кэрроу быстро заставил бы его встать рядом с остальными нарушителями дисциплины Хогвартса. Но пока чёрная змейка верно охраняла своего маленького хозяина — и он неслышно ходил по замку, забирая боль тех, кого некому было защитить.
