Nora keller - Король звезды
— Конечно, без наглядного примера всё, что я рассказал, так и останется просто словами. На других факультетах эту проблему решить легко, но здесь учатся дети чистокровных волшебников, наследники величайших магических родов Англии, — он поклонился студентам. — Что же мне делать?
Профессор некоторое время молчал, потом заглянул в список класса и прочитал:
— Патрик Миттчел!
Долговязый юноша со светлыми волосами, сосед Карла по комнате, испуганно поднял голову.
— Встаньте, когда с вами говорит преподаватель! — крикнул Кэрроу.
Миттчел медленно поднялся.
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — голос Кэрроу стал тише, губы растянулись в улыбке, — ваш отец — Аверилл Миттчел — волшебник, а вот мать — Виржиния Рассел — была магглой?
По классу прокатились удивлённые возгласы.
— А, так вы не сообщили своим друзьям, что вы — полукровка? — Амикус сделал вид, что удивлён. — Как нехорошо получилось!.. Значит, вы обманывали их?
— …Я… я не… — Миттчел смотрел по сторонам, пытаясь найти поддержку в глазах одноклассников.
— То есть вы не хвастались перед всеми чистотой своей крови, намеренно вводя товарищей в заблуждение?
— …Я… я не… — в отчаянии шептал юноша.
— Да хватит повторять, как попугай! — грубо перебил Кэрроу. — Итак, перед нами лгун, в жилах которого течёт грязная кровь, — повернувшись к остальным, произнёс он. — Думаю, это то, что надо!
— Извините, профессор, — раздался голос с последней парты, — но у Миттчела хотя бы отец — волшебник, а у меня оба родителя — магглы. Может, лучше начнём с меня?
— Карл Штерн, ты будешь говорить, когда я тебя спрошу! — крикнул Амикус Кэрроу. — Ну, что ж, приступим. Вспомните, что я вам рассказывал… Итак…
— Простите ещё раз! — снова поднял руку Карл. — Я просто хотел напомнить, что Лорд Волан-де-Морт — тоже полукровка. А вдруг в будущем из Миттчела получится великий тёмный волшебник?
— Так, всё! Собирай вещи и убирайся отсюда! — разозлившись, заорал преподаватель.
Карл молча смотрел на него, потом бросил тетради и учебники в сумку и вышел из класса. Захлопнув за собой дверь, он швырнул сумку на пол и сам опустился на каменные плиты. Надо успокоиться, если он будет нервничать, ничего не получится…
За стеной Амикус Кэрроу заставил Мелвилла выйти вперёд, потом поднял палочку…
Карл прошептал заклинание почти одновременно с ним — тело пронзила острая боль. Кусая губы, чтобы не закричать, он сжался в неловкий комок. Боль стала сильнее.
«Кричи!» — прохрипел он в сознании Мелвилла. — «Кричи, иначе он догадается!..»
Сначала было тихо, потом раздался робкий стон, стон медленно перешёл в крик…
Карл отполз за колонну и прислонился к стене. Боль становилась то тише, то снова вгрызалась в тело. То тише, то снова… Кусая рукав мантии, он подумал в отчаянии: «Когда же это закончится?!»
«На скорое окончание можешь не рассчитывать. Это только начало…» — раздался внутри насмешливый голос.
Карл с трудом разлепил веки и увидел стоящего за колонной чёрного ворона.
«Можешь мне поверить… Я, знаешь, сколько этого насмотрелся? На всю твою жизнь хватит…» — продолжил Вильгельм фон Дитрих.
«Что с вами произошло, полковник?..» — дождавшись краткого перерыва в приступах боли, спросил Карл. — «У меня есть причины вас недолюбливать — вы отдали меня Тому Реддлу… Но вы-то за что меня ненавидите?..»
Ворон не ответил. Прочертив линию на каменных плитах, он подошёл ближе и пристально посмотрел на юношу. За стеной Амикус Кэрроу снова поднял палочку — Карл сложился пополам, словно скошенный стебель, едва успев заткнуть себе рот рукавом.
«Если я закричу, всё пропало!..»
«А зачем тебе кричать? Пусть он кричит», — снова раздался в сознании голос ворона. — «Он тебя, между прочим, больше остальных ненавидел. Это он подговорил других украсть золотое яйцо, которое ты получил от дракона… И рыться в твоих вещах первым придумал тоже он».
«Миттчел ненавидел меня, потому что мы похожи… Я сегодня узнал…»
«Да, его мать, я слышал… Только не вижу причин для жалости. Этот подонок отказался от собственной матери. Будь здесь сын Ван Стратена, он долго бы думать не стал. Наоборот, ещё бы и помог Кэрроу!»
«Я не Джейден!..»
«А кто ты?.. Вернее, что ты? Потому что, извини, но сейчас ты не очень похож на человека. Так — скулящее от боли животное…»
Карл не ответил, только сжался ещё сильнее.
«Вот-вот, ты здесь корчишься, а Миттчел там голосит, словно петух, хотя знает, что за него платит другой!.. Но он не замолчит, не остановит Кэрроу, потому что больше всего боится за себя!.. И эту дрянь ты хочешь спасти?»
«Кем я стану, если буду делить людей на тех, кому нужно помочь, и тех, кого можно не спасать?!» — крикнул в мыслях Карл, глядя на ворона воспалёнными глазами.
«…Ты дурак!» — каркнул ворон и пошёл прочь, волоча за собой тяжёлое крыло.
Карл сжался от нового приступа боли…
Когда пытка, наконец, закончилась, он поднялся и, держась за стену, побрёл к себе. Следующий урок пришлось пропустить: сил поддерживать тело в вертикальном положении уже не осталось. Хорошо, что это была история магии. Профессор Бинс, наверное, и не заметит его отсутствия… Теперь люди будут завидовать привидениям, потому что они не ощущают боль так, как живые…
Стараясь не попадаться на глаза преподавателям, Карл спустился в Большой Зал на обед, а потом снова вернулся к себе. На вечер у Амикуса Кэрроу были назначены отработки — юноше было нужно время, чтобы к ним подготовиться.
Сегодня детей пришло больше — человек пятнадцать-двадцать. Карл не видел их из коридора, но чувствовал пульсирующий в сердцах страх.
— Мистер Миттчел, — из неплотно прикрытой двери класса донёсся торжественный голос профессора. — Выйдите, пожалуйста, вперёд. Так, хорошо. Перед вами студенты младших курсов Гриффиндора и пара человек с других факультетов. Сегодня во время занятий они нарушили дисциплину и должны быть наказаны. А мы сегодня как раз изучали способы наказания нарушителей. Пожалуйста, продемонстрируйте нам, чему вы научились.
Миттчел испуганно посмотрел на профессора, потом на стоящих перед ним детей, потом — непроизвольно — на дверь.
— Э, нет, — покачал головой Кэрроу, по-своему истолковав движение Миттчела. — Убежать не удастся. Ваши действия будут расценены как нарушение дисциплины — и тогда мне придётся позвать кого-нибудь с вашего курса и попросить его наказать вас.
В классе воцарилось молчание. Потом робкий голос произнёс:
— Круцио…
Карл, надеявшийся, что Миттчел откажется, замешкался — и в тише раздался детский крик.
— Не опускайте палочку, Миттчел. Это сначала непривычно, а потом превращается в музыку! — улыбнулся преподаватель.
В следующее мгновение в ответ на отчаянное «Круцио» на лице ребёнка отразилось удивление — боли почему-то не было.
— Эй, Миттч, совсем силёнок не осталось? — рассмеялся преподаватель. — Не удивительно, в твоей крови ведь вода!..
— Круцио!.. — закричал Миттчел, дрожащей рукой направляя вперёд палочку.
Ребёнок молчал, исподлобья глядя на мучителя.
— Слабак! — махнул рукой Кэрроу. — Отойди, я покажу тебе, что значит настоящая сила! Так, выстройтесь все передо мной. Кому говорят! Станьте передо мной в ровную линию!.. Смотри, Миттчел, что такое чистокровный волшебник!..
Карл лихорадочно думал: одно Круцио он ещё может вынести, но сразу несколько!.. Забрать боль не получится… Тогда надо отдать силы!.. Тёмный Лорд его хорошо научил! Это должно сработать!.. Им будет, конечно, больно, но не как от настоящего заклинания…
— Круцио! — величественно произнёс чистокровный волшебник.
Кто-то из детей скривился — словно от зубной боли…
— Круцио!..
— Круцио!..
— Круцио!..
Постепенно стоны детей становились громче, а голова сидящего на каменном полу юноши опускалась всё ниже. Из-за мраморной статуи на него смотрел старый ворон, вспоминая, как его сын пытался защитить людей от осколков взрывающихся снарядов…
На следующий день, встретившись с Карлом в столовой, Валери невесело усмехнулась: «Я же говорила, он этого не вынесет… Наверное, и заснуть не смог…»
— Плохо спал? — спросила она, садясь перед своим подносом с кашей.
— Хорошо, — ответил Карл и набросился на овсянку словно заключённый, неделю не видевший еды. Он и внешне напоминал узника: кожа посерела, под глазами легли фиолетовые тени.
— Оно и видно, — хмыкнула девушка, втыкая ложку в свою тарелку.
— Нет, правда, уснул, как только добрался до постели. Даже снов не видел.
