Александр Грэй-Биркин - Дракон острова Кенгуру
— Это тот, что впереди?
— Он самый. Видишь, раскомандовался.
На носовой части головной пиратской бригантины стоял здоровенный пьяный бородач. Его борода, действительно, была чёрная и густая, и свисала до самого пояса. В его бороду, в разных местах, были вплетены четыре тлеющих запальных фитиля, которые Тич использовал при крайней необходимости, — для осуществления по?джига заряда пушки, или ядра-гранаты. Его голову покрывала чёрная треугольная шляпа, из краёв которой, также, торчали по два фитиля, слева и справа, установленные вниз и загнутые от головы по сторонам, и чуть к верху. Все фитили тлели и дымились, устрашая экипаж "Дельфина", и от бороды и треуголки Тича, в сторону по движению ветра, валил дым. Его усы и копна волос на его голове, представляли, с бородой, нечто единое целое, и, тоже, были чёрного, как смоль цвета. Крючковатый нос, широкий лоб, густые чёрные брови, и ярко белые, звериного типа зубы, наводили ужас на любого, кто на него посмотрит в лицо. Его глаза сверкали, блестели от ярости, бегали в разные стороны и, словно, горели огнём. Шея и уши Тича были скрыты бородой и шевелюрой, и казалось, что даже океан скован страхом от его облика. Ярко красный камзол, обыкновенные туфли на ногах, и панталоны и чулки, по европейской моде тех лет, начала XVIII века, указывали на его европейское происхождение. На поясе, слева, свисала сабля, справа — кинжал. На его животе, на специальной кожаной перевязи, свисали пять пистолетов — три справа и два слева. Ещё один пистолет Тич держал в левой руке. В правой руке Тич держал бутылку рома. Чёрная борода жестикулировал, раздавая команды направо и налево, размахивал своим любимым пистолетом, и периодически делал очередной глоток рома из бутылки. Время от времени, для наблюдения за "Дельфином", Тич использовал свою подзорную трубу, которая висела у него на поясе, в футляре. Пираты носились по кораблю, словно угорелые, выполняя его приказы.
Две тоненькие косички в его шевелюре, и едва заметные, служили Тичу, как он считал, талисманом. И его, действительно, хранила фортуна, хотя он прошёл огонь и воду.
Кляксе, вдруг, пришла в голову хорошая идея:
— Его, же, может застрелить меткий стрелок.
Фикса расстопорил лафет пушки, и, развязывая крепёжные канаты и верёвки, с сожалением ответил:
— А у нас, на корабле, нет метких стрелков. Мы не вояки, мы торговый флот. Вот, тебя, поставили канониром, мне в помощь, а ты пушку совсем не знаешь. У нас, на корабле, нет, ни метких стрелков, ни опытных канониров.
К орудию был подан порох в картузах, ведро с деревянными пробками и с пыжами из лыка, а также, противопожарное ведро с водой. Фикса разложил, перед собой, артиллеристские инструменты и принадлежности, взял один картуз, и забил, в ствол пушки, порцию пороха, с помощью прибойника. Затем, он, поочерёдно, забил в ствол пыж, деревянную пробку и ещё один пыж, после чего, как и положено, забил в орудие боевое ядро, запыжевал его, и, бросив прибойник под ноги, с тяжёлым вздохом, сказал Кляксе:
— Меткие стрелки остались на военных кораблях охраны, как и лучшие артиллеристы. Так что, положение, у нас, гибельное.
Клякса, вновь, побледнел, но собрав всю свою волю, взял себя в руки. Фикса, в пороховом бочонке, зачерпнул, в артиллеристский рог, порцию мелкого пороха, затем подошёл к пушке, и забил порохом запальное отверстие орудия, иногда поглядывая на Кляксу.
— Пушка готова к выстрелу, — сказал Фикса Кляксе.
Клякса хорошо понял и запомнил, как заряжается орудие, и кивнул головой. Он уже прекрасно понимал, что предстоит неравный и тяжёлый бой, но в душе надеялся на счастливый исход.
Экипаж "Дельфина" подготовил пушки к бою, и все ждали приказ капитана начать стрельбу. Клякса, от фонаря, неспеша, зажёг фитиль. Пиратские корабли продолжали приближаться, и от них, до борта "Дельфина", уже отчётливо доносились пиратские выкрики, гвалт, свист и улюлюканье. Разбойники размахивали абордажными крюками, баграми, дротиками, ружьями и пистолетами, а также, алебардами, саблями, палашами и шпагами, дополнительно оборудованными острыми железными когтями, и крючками, для захвата противника в рукопашной схватке. Многие из них были дополнительно вооружены тесаками и кортиками, и всем своим вызывающим внешним видом пытались нагнать страх на экипаж "Дельфина". Пираты, находившиеся на головном паруснике, предчувствуя удачный разбой, радостно запели пиратскую предналётную песню, причём, одни запевали, другие подпевали, и все вместе, хором, они исполняли отдельные фрагменты:
— Мы — разбойники-пираты!
Ух! Ах! Ох!
Мы у дьявола — солдаты!
Ух! Ах! Ох!
Мы плывём под флагом Тича!
Ух! Ах! Ох!
Мы идём ловить добычу!
Ух! Ах! Ох!
Подпевал, от радостного предчувствия хорошей добычи, даже сам Тич Чёрная Борода, не забывая, иногда, делать очередной глоток рома из своей бутылки. Пираты приготовились к налёту, и горланили:
— Абордажный крюк скучает!
Ух! Ах! Ох!
Дьявол, крови, ожидает!
Ух! Ах! Ох!
Зуб, весёлый роджер скалит!
Ух! Ах! Ох!
Чёрт, врагов, в могилу свалит!
Ух! Ах! Ох!
Все пираты, были, явно, в приподнятом настроении, и в предвкушении удачного налёта. Их физиономии были очень довольные, и песенка, по всей видимости, придавала им храбрости и силы:
— Ведьмы пляшут и ликуют!
Ух! Ах! Ох!
Колдуны, для нас, колдуют!
Ух! Ах! Ох!
В море, водятся деньжата!
Ух! Ах! Ох!
Пир и праздник для пирата!
Ух! Ах! Ох!
Клякса, Фикса, и все другие моряки "Дельфина", с досадой наблюдали, как постепенно уменьшается расстояние до пиратских кораблей, и, с отвращением, слушали, доносившиеся до борта "Дельфина", куплеты:
— Пушки наши наведёны,
Ух! Ах! Ох!
Пистолеты заряжёны,
Ух! Ах! Ох!
Сабли острые, как бритвы,
Ух! Ах! Ох!
Будет вкусный корм для рыбы!
Ух! Ах! Ох!
К Кляксе и Фиксе подбежал боцман, и вручил им по пистолету с пулями, и по сабле:
— Это вам! — сказал боцман, раздавая всем оружие.
Клякса и Фикса положили сабли возле себя, затем, быстро зарядили пистолеты и засунули их за свои пояса. А тем временем, все пираты, от удовольствия, хитро улыбались, не спуская глаз с "Дельфина", и не прекращали петь свою пиратскую песенку:
— Корабли мы грабить любим!
Ух! Ах! Ох!
Мы чужие жизни рубим!
Ух! Ах! Ох!
Грузы в трюмах — наша радость!
Ух! Ах! Ох!
Деньги в сейфах — наша сладость!
Ух! Ах! Ох!
Ух! Ах! Ох!
Ух! Ах! Ох!
Пираты закончили горланить свою пиратскую песенку, спев последний куплет, и находились в полной предразбойной готовности. Капитан "Дельфина", в очередной раз, посмотрев в подзорную трубу, громко скомандовал:
— Лево руля! Поворот на три румба!
— Лево руля! — донёс Филин, до штурмана, приказ капитана. — Поворот на три румба!
Корабль "Дельфин", на полном ходу, стал быстро поворачиваться, чтобы повернуться боком, и занять более удобное, для пушечной стрельбы, положение. Пиратские корабли, также, повернули, планируя зажать "Дельфин" с двух сторон. Головной корабль пиратов был, уже, в сотне шагов, и разбойники произвели по "Дельфину" первый пушечный залп и несколько выстрелов из ружей и пистолетов. Два ядра, с сильным грохотом, упали на верхнюю палубу "Дельфина", повредив палубные настилы, а три пули угодили в паруса, сделав в них три дырки.
Клякса задрожал от страха. Пираты произвели второй залп, и Клякса, уткнув свой взгляд в пушку, стал ждать приказа на открытие стрельбы. Одно пиратское ядро, с обычным грохотом, пробило корпус корабля выше ватерлинии, и всем матросам "Дельфина" стало ясно, что бой предстоит очень тяжёлый и опасный.
"Дельфин" повернулся, сменив курс на три румба, и продолжал плыть под обстрелом, на всех парусах. Очень быстро, головной пиратский корабль нагнал "Дельфина", и, уже, плыл параллельно с ним, на очень близком расстоянии, готовясь к его захвату.
В этот момент, капитан Твёрдая Рука скомандовал, для всего экипажа:
— Открыть огонь!
— Огонь! — крикнул помощник капитана для всего экипажа.
Фикса взял в руки ганшпуг, навёл пушку, установил клин, отошёл на два шага в сторону, от неё, и громко крикнул Кляксе, сначала древнеримскую истину, а потом приказ:
— Пират — враг человеческого рода! Огонь, Клякса!
Клякса поднёс горящий фитиль к запальному отверстию орудия. Пушка, самой первой на "Дельфине", с сильным грохотом, выстрелила, испустив из ствола ядро и порцию белого дыма, и подпрыгнула на месте, отскочив, от отдачи, на полкорпуса назад. Ядро, со свистом, полетело во вражеский корабль, попав в ганвейл и разворотив, в нём, три доски. Огонь открыли все орудия левого борта. Матросы открыли стрельбу из ружей и пистолетов. В пиратов полетели ядра и пули, и вокруг установился пушечный грохот. Пираты, моментально, резко усилили огонь по "Дельфину" из ружей, пистолетов, и нескольких пушек. Начался неравный и жестокий бой.
