Джек Вэнс - Синий мир. (Сборник)
Сэм стоял, глядя на аквариум и неопределенно поводя плечами.
— Что-то не так? — забеспокоился Даймон.
— Нет. — Он двинулся к общежитию. — Мы не можем сделать ему хуже, чем уже сделали.
Команда ожидала в кают-компании, куда он явился спустя двадцать минут. Взял чашку кофе, сел.
— Итак, — начал рассказывать Флетчер. — Я не до конца уверен, но, кажется, у нас проблема.
— Декабрахи? — предположил Мэрфи.
Тот кивнул.
— Я знал это! — триумфально объявил Мэрфи. — И могу сказать, глядя на этих скользких типов: они не доведут до добра.
Даймон нахмурился, он не одобрял подобных эмоций.
— Все же, проясни ситуацию, — обратился он к Флетчеру. — Как ты ее видишь, в конце концов.
Флетчер осторожно подбирал слова.
— Происходят события, в которых мы не виноваты. Но важнее всего, что декабрахи — общественно организованы.
— Ты хочешь сказать — они разумны?
Сэм поскреб затылок.
— Точно не знаю. Это возможно. Но равно возможно, что они живут по инстинкту, как общественные насекомые.
— Как в мире... — начал Даймон. Флетчер прервал его жестом.
— Я расскажу, что случилось. После моих слов вы сможете задать все вопросы. — Он пригубил кофе.
— Когда я был внизу, естественно, я был на взводе и держал глаза открытыми. В клопе я чувствовал себя в безопасности, но понервничать все же пришлось. Как только я оказался в воде, я увидел декабрахов — пять или шесть, — он сделал паузу, потягивая кофе.
— Что они делали? — влез Даймон.
— Ничего особенного. Кружили возле большого монитора, который был прикреплен к сборщику водорослей. Его ловчее щупальце уходило вниз, как канат, теряясь в глубине. Я толкнул его носом, просто чтобы посмотреть, что сделают декабрахи. Они начали разбегаться. Не хотелось терять слишком много времени под платформой, так что я двинулся на север, к глубине. И на полпути увидел странную вещь — я прошел мимо и сделал круг, чтобы рассмотреть получше. Там было около дюжины деков. У них был монитор — и он действительно был большой. Просто гигантский. Он был подвешен к грозди баллонов или пузырей — это были какие-то водоросли, — которые удерживали его на плаву, и деки подталкивали его вперед... В нашем направлении.
— В нашем направлении? — протянул Мэрфи.
— Что ты сделал? — спросил Маннерс.
— Конечно, может быть, все это было совершенно безобидным, но не хотелось бы что-нибудь упустить. Рука монитора вполне напоминает швартов. Я направил клопа на пузыри, некоторые взорвал, остальные рассеял. Моллюск камнем пошел на дно. Деки прыснули в разные стороны. Я решил, что выиграл этот раунд, пошел дальше на север и довольно скоро достиг места, где склон начинает уходить в глубину. Спустился еще где-то на двадцать футов и теперь был на двухстах. Конечно, мне пришлось включить прожектор: эти красные сумерки проникают в воду не слишком-то глубоко. — Флетчер сделал еще один глоток кофе. — Всю дорогу через мелководье я проходил над коралловыми банками, увертываясь от зарослей травы. Там, где шельф уходит на глубину, кораллы становятся чем-то фантастическим — я полагаю, там сильнее движение воды, больше пищи, больше кислорода. Они вымахали на сотню футов в высоту: спирали и башни, зонтики, платформы, арки — белые, бледно-голубые, бледно-зеленые.
Я добрался до края скалы. Это был просто шок — одну минуту мои прожектора освещали кораллы, все эти белые башни и зубцы — а затем все исчезло. Я был над глубиной. Мне стало страшно. — Флетчер нервно усмехнулся. — Я глянул на эхолот — дно было в двадцати тысячах футов внизу. Мне это не особо понравилось, и я повернул обратно. И тут заметил свет справа. Я выключил свой и отправился его исследовать. Свет мерцал, как если бы я летел над городом. Вот собственно, и все, что было.
— Декабрахи? — спросил Даймон.
Флетчер кивнул.
— Декабрахи.
— Ты хочешь сказать — они построили это сами? Освещение и все?
Флетчер нахмурился.
— В этом я не могу быть уверен. Кораллы выросли в такие формы, что создали для них небольшие проходы, чтобы плавать туда-сюда и делать все, что им захочется делать в доме. Конечно, им не нужна защита от дождя. Они построили эти коралловые гроты не с теми же чувствами, с какими мы строим дом — но это не выглядит похожим на естественные кораллы. Это как если бы они заставили кораллы расти для удовлетворения собственных нужд.
— Значит, они разумны, — нерешительно сказал Мэрфи.
— Не обязательно. Осы ведь тоже строят сложные гнезда, повинуясь только инстинкту.
— Каково твое мнение? — продолжил допрос Даймон. — Исходя из впечатлений, которые ты получил?
Флетчер покачал головой:
— Уверенности у меня нет. Я не знаю, какой стандарт следует применить. Разумность — это слово, под которым подразумевают множество разных вещей, и наш генеральный путь — это изготовление предметов и разделение труда.
— Я тебя не понимаю, — сказал Мэрфи. — Так ты считаешь этих деков разумными или нет?
— А люди разумны? — улыбнулся Флетчер.
— Несомненно. В конце концов, они сами так говорят.
— Хорошо, вот что я пытаюсь объяснить: мы не можем считать человеческое понятие разумности мерилом ума декабрахов. Мы должны судить об этом, используя другую систему ценностей — ценностей декабрахов. Люди пользуются мертвыми инструментами из металла, керамики, волокон, неорганических веществ, наконец. Я могу представить цивилизацию, зависящую от живых инструментов — специализированных видов рабочих групп, используемых для специальных целей. Предположим, что декабрахи живут на этой основе. Они заставляют кораллы вырастать в такие формы, какие им требуются. Они используют мониторов вместо подъемных кранов или силков, или чтобы достать что-нибудь над водой.
— Тогда, очевидно, — сказал Даймон, — ты веришь, что декабрахи разумны.
Сэм опять мотнул головой.
— Разумность — это просто слово, предмет определения. Что, если деки не могут быть помещены под человеческое определение?
— Это выше моего понимания, — заявил Мэрфи, снова усаживаясь на стул.
Даймон настойчиво продолжал:
— Я не метафизик и не семантик. Но, мне кажется, мы должны и можем определить, есть ли у них разум или нет.
— Да какая, в сущности, разница? — спросил Мэрфи.
Ответил Флетчер:
— Для вопроса, который имеет отношение к закону, это очень большая разница.
— А, — догадался Мэрфи. — Ты имеешь в виду Доктрину Ответственности.
Флетчер кивнул.
— Мы можем оказаться злобными янки, калеча или убивая разумных аборигенов. Так уже бывало прежде.
— Понятно, — сказал Мэрфи. — Я был на Алкаиде-2, когда из-за этой проблемы пострадала корпорация «Гравитон».
— Так вот, если деки разумны, мы должны контролировать каждый наш шаг. Вот почему я встревожился при виде дека в аквариуме.
— Так как же мы сумеем это определить? — поставил вопрос ребром Мальберг.
— Существует один критичный признак, — заявил Даймон.
Команда ожидающе смотрела на него.
— Ну? — не выдержал Мэрфи. — Выдай его.
— Общение.
Мэрфи задумчиво кивнул.
— Это кажется верным.
Он посмотрел на Флетчера:
— Ты заметил их разговоры?
Флетчер покачал головой.
— Завтра я возьму камеру и диктофон. Тогда мы будем знать точно.
— Кстати, — сказал Даймон, — почему ты спрашивал о ниобии?
Флетчер о нем уже забыл.
— У Христала был на столе образец. Правда, я не уверен...
Даймон кивнул.
— Так вот, это может оказаться совпадением, но деки буквально переполнены им.
Флетчер вспыхнул.
— Он в их крови, и сильнейшая концентрация во внутренних органах.
Флетчер замер с чашкой на полпути ко рту.
— Достаточно, чтобы извлечь выгоду?
Даймон кивнул.
— Возможно сотня грамм или более на организм.
— Так-так, — протянул Сэм. — Это на самом деле очень интересно.
Дождь рушился вниз всю ночь, поднялся сильный ветер, кружа и перенося дождь и пену. Большая часть экипажа отправилась спать, за исключением стюарда Дайва Джонса и радиста Маннерса, которые засиделись за шахматами.
Новый звук пробился сквозь ветер и дождь — металлический стон, неблагозвучный скрип, который через какое-то время стал слишком громким, чтобы не обращать на него внимания. Маннерс вскочил на ноги, подошел к окну.
— Мачта!
Ее смутно можно было видеть сквозь дождь, раскачивающуюся, как тростник. Угол размаха все возрастал.
— Что нам делать? — крикнул Джонс.
Лопнула одна из растяжек.
— Сейчас ничего.
— Я вызову Флетчера. — Джонс побежал к выходу, ведущему в общежитие.
Мачта вдруг дернулась, застыла на долгие секунды под немыслимым углом, затем обрушилась на корпус цеха.
Флетчер появился, внимательно посмотрел в окно. Без топового огня темная платформа казалась зловещей. Флетчер пожал плечами, развернулся.
