Джеймс Гёрни - Динотопия
Сильвия согласилась со мной, что Лёвка очень стар. Я не отваживался спросить его о его возрасте, и она по этому поводу постоянно надо мной подтрунивала, пока я, наконец, не решился спросить. Он ответил: «Я уже давно не считаю года» — и добавил с хитрым блеском в глазах: «как я и говорил уже твоей подружке»!
Неизбывное веселье Сильвии заразило и остальных обитателей «Оси Небосвода». Я часто слышал смех, когда она рассматривала красиво вытканные полотна со сложным рисунком, которые здесь изготавливают из шерсти, сбрасываемой млекопитающими при линьке. Мы вдвоём помогаем в домашней работе. Когда мы проводим бóльшую часть времени вместе, мне часто кажется, что она погружена в свои собственные мысли. Она так и осталась для меня загадкой.
С того времени, как я сделал в дневнике последнюю запись, произошло множество событий. Однажды утром Лёвка оторвал нас от нашей обычной работы, усадил рядышком и подал каждому стопку очень старых выцветших картинок. «Просмотрите их», — сказал он нам. «Выберите для себя по одной и отдайте их мне». Полностью погрузившись в разглядывание картинок, я думал о каждой из них: были там мост, дом, рыба, пламя, луна, облако, цветок и трилобит. В конце концов, я вложил в его протянутую руку картинку с облаком и одновременно Сильвия тоже отдала ему свою. Наши глаза встретились.
Лёвка поднял обе картинки — на каждой было по облаку. Вдруг мы поняли, что это был, пожалуй, самый решающий момент. Лёвка знал это и должен был предчувствовать, что приближается «Небесная Галера», поскольку в тот момент, когда мы вышли из помещения, она как раз показалась на горизонте. И ещё до того, как мы сложили наши пожитки и попрощались, она была уже над нашими головами, прикреплённая толстым канатом к бронзовому кольцу.
Пока с «Галеры» при помощи лебёдки разгружали тюки с грузом, Лёвка обратился к нам с короткой речью, которую закончил, улыбнувшись: «Дышите глубоко! Высоко летайте! Мир вам!»
Затем он указал нам на верёвочную лестницу. Мы последовали за мужчиной из «Небесной Галеры» и попали в гондолу в виде ладьи. Когда был освобождён канат, мы провожали взглядом удаляющиеся в тишине горные вершины.
Мы плыли, словно лист по ленивой реке и понемногу вращались так, что солнце попеременно согревало то одну, то другую сторону газового баллона. До тех пор, пока мы не нажали на педали, вокруг были тишина и покой. Двое воздухоплавателей попеременно вращали педали и мы продвигались вперёд так быстро, что ощущали на лице острую свежесть воздушного потока.
Воздухоплаватели очень хорошо знали Город-над-Каньоном (один из них был бывалым наездником скайбакса) и хотели доставить нас восточнее и как можно ближе к нему. Но лежащее под нами море облаков приобрело вскоре свинцовый цвет и осветилось вспышками молний. Оно выглядело просто опасным. Часа через четыре мы попали в тёплый воздушный поток от Заповедных Гор, который поднял нас ещё выше, и мир под нами стал удаляться ещё быстрее. Небо над нами было тёмным, тёмно-синим, а воздух так разрежен, что мы дышали с трудом. Потянув за красный шнур, мы выпустили из баллона часть драгоценного гелия, изменили направление и стремглав ринулись в облака. Мы спустились опасно низко, поэтому пришлось выбрасывать балласт мешок за мешком. Нас швыряли из стороны в сторону порывы ветра — то в серую тьму, то снова в опасную близость от скальных выступов гор. Было в этом бешенстве стихии нечто величественное, совсем не похожее на свирепость тайфуна, который уничтожил наш корабль. Когда мы перестали вращать винты, единственным звуком, который был слышен, был слабый скрип гондолы и таинственный свист ветра в горных перевалах.
Бедная Сильвия — ей от качки и верчения было очень плохо. Я осторожно держал её на руках и пытался успокоить. Я убеждал её: что бы ни случилось, мы будем вместе. В гаснущем свете дня мы видели, что тросы и руль повреждены. Воздухоплаватели выбросили из гондолы всё, что только могли, но, несмотря на это, баллон едва держал нас в воздухе.
В какой-то момент каждый из нас понял, что мы потеряли всякий контроль над нашим воздушным кораблём. Мы уже вообще ничего не могли сделать. Нас поглотила тьма, но удивительно — я не чувствовал страха. Мы все привязались к чему попало, и приготовились к жёсткой посадке.
Однако наш неуправляемый полёт продолжался ещё много часов. Мы не ощущали какого-либо движения и не представляли, в каком направлении дрейфуем. Мы с Сильвией, в конце концов, на минуту задремали, а проснувшись, я ощутил на лице струи тёплого воздуха.
Вдруг один из воздухоплавателей что-то крикнул, но его слова заглушил сильный треск, сопровождавший мощные толчки и удары снизу. Совершив несколько прыжков, Небесная Галера развалилась от последнего сокрушительного удара. К счастью, мы свалились на цветущее поле (как выяснилось позднее, когда рассвело) и упругая растительная подушка несколько смягчила наше падение. Когда мы выяснили, что никто из нас не ранен, мы повалились на землю и проспали в изнеможении до рассвета, и только тогда полностью разрушенная Небесная Галера открылась нашим взорам.
На горизонте в рассветных лучах мы увидели большой город. Наши пилоты моментально узнали в нём Заурополис, столицу Динотопии. Предварительно позавтракав остатками наших припасов, мы двинулись к городу. Уже издалека мы слышали музыку и смех за величественными городскими воротами. Здесь никто не знал о нашем падении. Мы вошли в столицу, просто влившись в людские потоки, запрудившие улицы, украшенные цветами и разноцветными флажками.
Сильвия ухватилась за мою руку, и мы плыли, словно щепки в потоке, не обращая внимания на громкий барабанный бой, голоса труб над нашими головами или крики детей, которые с шумом пробегали мимо нас, преследуемые по пятам строгими хвостатыми няньками. Я чувствовал, что во мне осталась часть покоя и одиночества горных вершин и часть стремительного падения, которое мы только что пережили. Сильвия шла рядом со мной, и я чувствовал огромную радость оттого, что каждый шаг этого пути мы сделали вместе. Мой отец рассказал однажды, о чём ему говорил хранитель времени Малик: «Вся Земля пульсирует подобно живому сердцу». Сейчас я впервые сам почувствовал этот пульс жизни, который есть в каждом из нас, в каждом живом создании — в большом и в малом.
Неожиданно к нам подошла женщина, которая, очевидно, представляла городские власти, осмотрела нас с головы до ног и воскликнула: «Вот вы где, Сильвия и Билл!»
«Да, это мы» — ответила Сильвия, поражённая тем, что нас здесь узнали.
«Есть хорошие новости! Вы, конечно же, ещё ничего не знаете — приезжали Артур и Бикс. И уже уехали. Жаль, что вы с ними разминулись… За несколько дней до вашего приезда они отправились в Город Водопадов. Пешком это займёт дня три, так что вам надо бы…»
«Мой отец и Бикс?!» — перебил я её. «Что же они делали здесь? Они же должны быть в Городе-над-Каньоном!»
«Об этом я ничего не знаю, но здесь они были точно. Они прибыли морем, вынырнули прямо у пристани в весьма своеобразном сооружении. Пойдёмте, я вам его покажу!»
Мы в смятении последовали за своей проводницей к пристани. Удивительное сооружение было вытащено из воды, чтобы его свободно можно было осматривать. Стеклянный купол, медные крышки и шарниры, растяжки, балки и рулевой плавник были грубовато и примитивно смонтированы и все вместе представляли собой подводное судно.
«Ну, разве это не гениально?» — спросила женщина. «Это сконструировал Артур с помощью Бикс». Я не ожидал, что мой отец — такое чудо!
«Значит, мой отец всё-таки нашёл выход из Нижнего Мира» — сказал я. Сильвия взволнованно согласилась. Женщина предложила нам немедленно послать с сигнальной башни сообщение для Оолу и просьбу, чтобы нам прислали наших скайбаксов и разрешение на них летать. Издалека раздались звуки фанфар.
«Ну, а пока вы будете ждать своих скайбаксов», — сказала женщина, — «присоединяйтесь к нашему шествию. Удачно, что вы приехали сегодня — это праздник детей и маленьких динозавров».
Мы предпочли не присоединяться к шествию, а наблюдать его со стороны, и это великолепное зрелище целиком разворачивалось перед нами, как в волшебном сне. Сильвия раздобыла корзиночку фиалок и венок из ромашек. Именно такой я буду её всегда себе представлять. Я не был абсолютно уверен в её чувствах, зато в своих — наверняка! Я только подумал, что наши родители нас обоих сочли бы слишком юными для «cumspiritik» — «совместного дыхания»… Ну что же, будем, по крайней мере, делить жизнь наездников скайбаксов.
Наконец, к нашей радости, прилетели Циррус и Нимбус. К их сёдлам были приторочены наши новые лётные костюмы, украшенные значками «ученик» на плечах. Мы развернули записку от Оолу: «Поздравляю! Вам не нужно никакого разрешения — вы приняты. Летайте высоко, мир с вами!»
