Ридли Пирсон - Опознание невозможно
— Мы не знаем, нашла она мальчишку или нет. Наверное, она его ищет.
— У нее к этому мальчишке особое отношение, знаешь? Ты уже понял? По-моему, она слишком уж близка к нему.
— Она в ответе за него, Джон. Мальчишка нас подвел. Просто взял и ушел.
На кону стоит ее репутация, подумал Болдт и внезапно забеспокоился. Ей не везло весь день. А Дафна Мэтьюз не любила проигрывать. Позвонить ей значило бы вынудить ее признать, что она до сих пор не нашла свидетеля. Этого Болдту не хотелось. Он потерпит еще часик, прежде чем навлекать на себя ее гнев.
Сержант оставил Гейнс наблюдать за домом, а сам направился в центр, чтобы внимательнее просмотреть видеозапись.
Он был на полпути к зданию Управления общественной безопасности, когда Берни Лофгрин позвонил, чтобы сообщить последние сведения о чернилах; Лофгрин был на грани истерики.
Камень, которым было следствие, вдруг покатился снова, и на этот раз, подумал Болдт, Джонни Гарман стоял прямо у него на пути.
Глава шестьдесят третья
Человек с мертвым лицом ехал быстро. Бен включил первую скорость, крутя педали изо всех сил, и все равно отставал. Это было сродни погоне за миражом.
Полицейский художник говорил о хоккейной маске, но это была не маска. И не кожа. Бен не знал, что это было, но выглядело ужасно. Лицо напоминало морду какого-то монстра. Куда страшнее стеклянного глаза. После такого зрелища никакой жалости к себе уже не оставалось.
Они проехали по Йеслер-уэй, пронеслись под мостом и свернули в Международный район. Велосипедист прекрасно ориентировался в светофорах. Когда он попадал на красный, то пользовался пешеходным светофором с белым человечком. Если бы Бен мог ехать быстрее, то, возможно, не спешил бы так, но расстояние между ними только увеличивалось, и, забыв о мерах предосторожности, Бен пытался не отстать. Морда, как прозвал его Бен, пересек улицу Дирборн, выехал на Аэропорт-уэй и принялся крутить педали с таким усердием, будто участвовал в гонках, становясь все меньше и меньше.
Бен почувствовал, как надежда ускользает от него вместе с мужчиной.
И тут он услышал, как сзади подъезжает грузовик.
Он сотни раз хотел проделать этот трюк, но никак не мог решиться. И внезапно понял, что вопрос не в том, будет ли он пытаться, а в том, получится ли у него.
Бен налег на педали, приподнявшись в седле, мельком взглянув назад через левое плечо, с легкой ухмылкой поворачивая голову, чтобы посмотреть правым глазом. Хороший грузовик — больше пикапа, но меньше мусоровоза. Набирает скорость после светофора. Догоняет Бена.
Его ноги заработали с удвоенной энергией; ему было необходимо набрать такую же скорость.
Догоняет… догоняет…
Он взглянул снова, мотнув головой: грузовик был всего в нескольких ярдах за ним, мотор ревел громче локомотива, двигатель натужно гудел. Бен подался влево, выворачивая руль, ощущая нависший грузовик.
Еще ближе. Ноги работают, пытаясь удержать скорость. Скорость должна быть точной. Он знал. Он слышал рассказы. Если не рассчитать время, грузовик снесет тебя с седла или того хуже, сомнет велосипед двойными шинами и раздавит, как катком.
Он никогда раньше не пробовал провернуть такой трюк, потому что для этого требовались смелость, расчет и ощущение глубины. Бен никогда не пробовал и многого другого: ловить мяч, махать битой, даже играть в салочки ребенком; он сдавался, так и не попробовав, потому что другие говорили, что у него не получится.
Он вытянул руку и взялся за грузовик.
Ощущение напомнило ему, как однажды он плавал на паруснике, и порыв ветра так наклонил лодку, что все упали. Только что Бен ехал на велосипеде, а в следующее мгновение уже несся по дороге, как пассажир в коляске мотоцикла.
Грузовик набирал скорость. Бен держался изо всех сил. Впереди крошечный Морда увеличился в размерах; расстояние между ними сокращалось. Он чувствовал ветер на своем довольном лице, и ему хотелось орать, визжать, рассказывать всем, что у него получилось. У него, бедного одноглазого мальчишки! Мальчишки, который ехал на велосипеде со скоростью тридцать пять миль в час, управляя одной рукой. Ему казалось, что он летит верхом на ракете, приделанной к велику.
Морда снова очутился в поле зрения и, похоже, замедлял ход. Они проехали милю, может, две. Всю дорогу горел зеленый свет. Бен чувствовал себя полным сил. Он чувствовал себя взрослым. Героем.
Они быстро настигли второго велосипедиста, и вдруг Бену стало страшно отпускать грузовик. Мысль об этом приводила его в ужас. Схватился-то он с легкостью, но отпустить было сложнее. Колеса были рядом, рукой подать, они катились по мостовой, подпрыгивали, подскакивали. Бен представил, как летит прямо под них.
«Отпускай!» — скомандовал внутренний голос. Но рука не повиновалась. Она просто не разжималась, и все тут.
Хуже того, Морда приближался с каждой секундой, с каждым ярдом. Бен замедлил ход, почти не двигаясь.
Вдруг, не удосужившись просигналить рукой, Морда свернул направо, остановился и спрыгнул с велосипеда. Грузовик, а вместе с ним и Бен, пронеслись мимо — Бен успел быстро оглянуться, чтобы запомнить место.
«СОХРАНЯЙ-КА — КАМЕРЫ ХРАНЕНИЯ ПОД СЪЁМ».
Он посмотрел вперед; дорога ухудшалась, повсюду попадались выбоины. Вот это да! Только что был ровный асфальт, и вдруг — минное поле. Он крутил руль вправо и влево, огибая выбоины, слаломом проносясь между ними.
На светофоре горел зеленый свет.
— Красный, — умолял Бен, повторяя слова, как заклинание. — Пожалуйста, пусть будет красный.
Светофор переключился на желтый. Двигатель заскрипел — водитель переключил передачу; грузовик заметно сбросил скорость. Бен увернулся от последней выбоины, слишком сильно вывернув вправо и потеряв устойчивость. Сам того не желая, он отпустил грузовик.
Резко схватив руль обеими руками, он вжался в седло, нажимая на задний тормоз, отчего переднее колесо завиляло и задрожало. Он потянул, но переднее колесо не двигалось с места. Грузовик удалялся из виду. Бен потерял управление, наткнулся на бордюр и вылетел из седла, приземлившись на мокрый газон и кучу собачьего дерьма, которое размазалось у него по спине. Он сидел на газоне, глядя в обратную сторону. Голова кружилась, и он не мог сосредоточиться. Так он сидел довольно долго, пока к нему не вернулось нормальное зрение, а голова не пришла в порядок.
С велосипедом, похоже, все было в порядке. Он ощупал руки и ноги и пришел к выводу, что переломов нет — второй раз за ночь. Бен оглянулся на дома вокруг: авиационная компания «Спайро», авиационное оборудование «Глайд». Ни одного телефона-автомата.
Камеры хранения были всего в полумиле отсюда.
Глава шестьдесят четвертая
Дафна сидела в доме Сантори, не понимая, зачем вообще пришла туда. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как из леса донесся крик какого-то мальчишки. Ох уж эти мальчишки! Она чуть было не приняла его за Бена. Разве можно психологу становиться таким параноиком?
Главной ошибкой было оставить сотовый телефон в машине подключенным к зажигалке. Сперва она подумывала сходить за ним, но испугалась, что это может привлечь внимание Джонни Гармана к ее красной «хонде» — ведь Мартинелли ездила на «иксплорере». Из-за того, что машины у них были разные, ей приходилось безвылазно сидеть в доме. Если Гарман наблюдал за зданием — что было совсем не исключено, — а она вернулась бы в «неправильную» машину или просто позволила бы ему разглядеть себя получше, игре пришел бы конец. И опять начинай все с нуля.
Последние четверть часа она пыталась набраться храбрости, чтобы позвонить Болдту и рассказать ему о своей новейшей версии: Гарман неправильно прочитал адрес на рюкзаке. Но у Болдта осталось всего два детектива, и ей не хотелось снова все испортить; вдруг Ламойя прекратит наблюдение за Мартинелли, а Гарману как раз вздумается ее поджарить?
Но она должна была сообщить о своем местонахождении. Хотя формально Дафна находилась не при исполнении, Болдт все равно рассчитывал на нее. Она позвонила на свой автоответчик проверить сообщения, краем глаза приглядывая за машиной и коря себя за то, что припарковалась прямо у фонаря. Когда все идет наперекосяк, то уж по полной программе, решила она.
На автоответчике было шесть сообщений: два от Оуэна, два от Сюзанны, два от Болдта и одно от Эмили Ричланд. Ответила она только Эмили Ричланд: на записи голос Эмили звучал испуганно и взволнованно.
— Это Дафна Мэтьюз, — сообщила она в трубку.
— Он был здесь, — тут же призналась Эмили Ричланд, не тратя слов на вступление и болтовню. — Когда ты искала его, он был здесь. Я прятала его. Я солгала и теперь понимаю, что это было глупо с моей стороны. — Дафна почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Она постаралась взять себя в руки, но тревога женщины передалась и ей. Эмили продолжала: — Он убежал. Наверное, скрылся, пока мы разговаривали. Но я, конечно, думала, что он вернется, а он так и не пришел. До сих пор. Уже прошло столько времени, а он так и не пришел.
