Эрик Ластбадер - Вторая кожа
— Это бизнес, — пожал он плечами. — Я увидел хорошую возможность и воспользовался ею в своих интересах.
— Чушь собачья! — Маргарита убрала с лица прядь волос. — Ведь ты прекрасно знал, как много значила для меня эта компания. Я создавала ее с нуля!
Он развел руками:
— Побойся Бога, ведь это всего лишь компания, и ничего больше.
— Она была моей опорой, идиот несчастный! — Руки женщины сжались в кулаки. — Это она сделала меня такой, какая я есть сейчас. Моя дочь и эта компания — единственное, чем я могу гордиться в этой жизни! — Маргарита махнула рукой. — И зачем я все это тебе говорю? Тебе этого никогда не понять.
Однако Чезаре прекрасно ее понимал. И он уважал ее гораздо больше, чем Тони. Эта женщина до конца стояла за мужа горой, несмотря на все его фокусы. Ее хотели убить, но она не струсила, а выстрелила в нападавших, вызвала полицию и, если бы не Пол Чьярамонте, непременно удрала бы от них. А потом сумела стоически вынести и моральные мучения.
Но теперь, глядя на сжавшуюся в комочек фигуру на софе, он знал, что одержал верх. Стоило ему только притащить в комнату девчонку и пригрозить расправиться с ней, Маргарита сломается. Пора было приказать, чтобы Пол притащил Фрэнси из гостевого домика сюда, в комнату. Кривясь от боли, Чезаре подошел, к устройству внутренней связи.
Прозвучали три сигнала, но Пол почему-то не ответил на вызов, тогда он позвал двух стражей и приказал им выяснить, в чем там дело.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем запищало устройство внутренней связи. Нажав на кнопку рукояткой пистолета, Леонфорте рявкнул:
— Да!
— Они сбежали, — раздался металлический голос.
— Что за черт, что ты мелешь?
— Мы искали их везде, — снова раздался скрипучий, лишенный эмоций голос. — В доме, на территории, везде. Чьярамонте с девчонкой как в воду канули.
— Как же так, прах тебя побери?
— Не знаю, босс, они...
Чезаре направил свой пистолет на устройство внутренней связи и с яростным ревом выстрелил в него.
* * *— Он убьет мою мамочку!
Пол Чьярамонте посмотрел в умные, проницательные глаза девочки и сказал, придав своему голосу как можно больше искренности:
— Нет, не убьет.
— Неправда! — крикнула Фрэнси. Она сидела у окна, наблюдая за людьми, которые прохаживались по бульвару.
— Почему неправда? — спросил Пол. — Ты была средством достижения цели, и твоя мамочка сделает все для твоего блага — даже предаст своих друзей. Бэд Клэмс очень хорошо это понимает. — Он хлопнул в ладоши. — И давай слезай с подоконника! Нечего демонстрировать всем свои прелести. — Он встряхнул волосами. — Говорил же я, если бы не ты...
— Без меня она ему не нужна. — Фрэнси отошла в глубь гостиничного номера. — Не надо было нам уходить без нее.
— Нам выпала такая возможность, и мы ею воспользовались, — сказал Пол. — Такова жизнь!
Девочка покачала головой:
— Нельзя бросать в беде людей, которых ты любишь, ни по какой причине!
— Сказала бы ты это моему папочке, — мрачно отозвался Пол. — Он бросил нас с матерью, бросил... вот так-то.
— Поэтому ты делаешь то же самое по отношению к членам семьи Абриола, которые относились к тебе как к сыну?
Он сжал руки в кулаки, но ничего не сказал.
Фрэнси вскинула голову.
— Неужели ты не понимаешь? — тихо спросила она. — Без меня мама ничего не скажет Чезаре, и он накинется на нее. Он запросто убьет ее!
Проклиная ее на все лады и посылая ко всем чертям, Пол озадаченно посмотрел на девочку.
— Да ты свою мамочку ни в грош не ставишь! Ты же ее недооцениваешь!
— Может, и так. А если ты ошибаешься? — Фрэнси не сводила с него глаз. — Мне кажется, Чезаре не принадлежит к числу ее поклонников.
Пол продолжал раздумывать, права она или нет, когда девочка сказала:
— Мы должны вернуться.
— Чего? — Он затряс головой. — Воском мне что ли залепило уши, не понимаю! Кажется, ты сказала, что нам надо вернуться?
— Да, — кивнула Фрэнси. — Мы должны вернуться за моей мамой.
Пол гоготнул:
— Да нас там тут же пристрелят! И твою мамочку тоже.
Девочка покачала головой:
— Нет, не пристрелят. Я нужна Чезаре.
— Ну конечно, кто же в этом сомневается! — Пол закатил глаза и тихо, отчетливо произнес: — Но мы же не хотим, чтобы ты попалась ему в лапы, а если мы вернемся, знаешь, что будет? — Он беспомощно развел руками, как бы говоря: «Ох уж мне эти детки-конфетки!»
— Не обязательно!
— Чего? — Пол так быстро повернул голову, что хрустнули шейные позвонки.
— Послушай, — сказала Фрэнси, подходя к нему ближе, — у меня есть идея.
— Ни о чем не хочу слышать. Ты же собиралась сразу ехать в аэропорт. Тогда Бэд Клэмс наверняка не сможет нас выследить.
— Ну да, это я сгоряча так решила, но потом хорошенько обдумала, как нам вернуться.
— Да ты просто свихнулась! Там же полно вооруженных бандитов! Как мы прорвемся в дом?
— Не проблема. Они сами нас пропустят. — Фрэнси заулыбалась. — Приставишь мне к виску пистолет и скажешь, что я сбежала, а ты меня поймал и теперь ведешь назад.
Пол уперся руками в бока.
— Ну-ну, умница, а дальше что?
— Дальше мы найдем мою мамочку и сбежим с ней вместе.
Пол вздохнул:
— Ну конечно, а Бэд Клэмс будет спокойненько сидеть и смотреть, как мы улепетываем...
— Конечно же, нет. Но если он попытается нам помешать, ты пристрелишь его.
Пол рассмеялся:
— Детка, ты слишком хорошо обо мне думаешь.
Фрэнси вскинула подбородок:
— Что, кишка тонка, да?
Чьярамонте так и подпрыгнул на месте:
— Ради Бога, перестань говорить так со мной...
— Как так? — В голосе девочки прозвучали металлические нотки.
Он замахал руками.
— Ну вот, заговорила как мужик, черт бы тебя побрал! Веди себя естественно!
— А Джеки тоже так делала?
Пол поджал губы и со свистом втянул воздух.
— Делала что?
— Она вела себя как девушка?
— Конечно, как девушка!
Это было ложью, и они оба это знали. Пол провел руками по волосам и сел на кровать.
— Черт побери! — Он взглянул на Фрэнси. — Вся моя жизнь пошла наперекосяк с того момента, когда я тебя увидел.
— Она уже давно шла наперекосяк. — Девочка подошла к мини-бару и открыла его. — Хочешь что-нибудь выпить?
— Не-а... ты цены-то видишь? Шесть баксов за банку кока-колы? Да пошли они...
— А тебе-то что? — Она бросила своему спутнику банку обычной кока-колы, а себе взяла диетической. — Ты же не собираешься платить за все это.
Пол засмеялся и отпил глоток. Напиток был почти так же приятен, как и пиво. Он не хотел пить при ней. Может, это было глупо, но он ничего не мог с собой поделать. Чьярамонте относился к Фрэнси, как если бы она была его собственной дочерью.
— И откуда ты взялась такая умная?
— Не такая уж я и умная. Просто очень быстро повзрослела, впрочем, я стала такой мудрой не без посторонней помощи, — брала пример с мамы, дяди Лью, сестры Мэри Роуз, то есть Джеки. — Она положила ногу на ногу и стала тихонько покачивать кончиком туфли. — Когда-то я просто ненавидела ее, называла маленьким фюрером. Правила, дисциплина, закон Божий. Однажды я сказала ей: «Тебе надо было быть часовым мастером или репетитором». Знаешь, что она мне ответила? «Наконец-то я слышу от тебя комплимент». — Фрэнси в задумчивости покачала головой. — Кажется, я тогда что-то швырнула на пол — гипсовую статую Девы Марии или что-то в этом роде. Она разлетелась на тысячу осколков.
— Ну и ну, не очень-то это здорово, — укоризненно произнес Пол.
Фрэнси отпила еще несколько глотков из своей банки.
— Ну да. Но сестра Мэри Роуз никогда не сердилась на меня, что бы я ни выкинула. Теперь-то я понимаю, как это было умно с ее стороны. Помнится, я все пыталась вывести ее из себя, а когда поняла, что это мне не удастся, потеряла всякий интерес к выходкам и перестала безобразничать. — Она сделала еще глоток кока-колы. — А знаешь, что было потом? Повзрослев, я узнала, что Джеки никогда на меня не жаловалась. Однажды мама сказала мне: «Сестра Мэри Роуз говорит, что ты просто ангел. Хотела бы я знать, как она этого добивается». — Фрэнси допила банку и отставила ее в сторону. — Вот тогда-то я и поняла, что сестра Мэри Роуз всегда на моей стороне, несмотря ни на что. Первый раз я увидела ее, когда мне было восемь лет, и с тех пор мы стали регулярно встречаться. Потом, когда появилась эта булимия и всякое такое... ты понимаешь меня?.. Мне нужен был человек, который не стал бы меня судить.
— Ага, а как же тогда все те правила, которым она заставляла тебя подчиняться?
— Но это были не ее правила, Божьи! — Фрэнси молитвенно сложила руки перед грудью. — Потом я нашла в ней родственную душу и полюбила ее. — Девочка засмеялась, но смех прозвучал несколько смущенно. — Представляешь, пока не появился дядя Лью, она, монашка, была единственным человеком, с которым я могла говорить обо всем на свете.
— Дядя Лью? Должно быть, ты говоришь о Лью Кроукере, бывшем полицейском, — сказал Пол.
