Дэн Симмонс - Бритва Дарвина
Дар задержался на секунду – не потому, что хотел немного отдышаться, а потому, что поразился количеству пуль, срикошетивших на то место, где он лежал. Все камни в нише были выщерблены пулями, пончо и рюкзак Дара превратились в дырявые лохмотья. Два магазина от "легкой пятидесятки" пули русского снайпера продырявили, как консервные банки. Видеомонитор разбит вдребезги – следовательно, план "А" отменяется. Придется действовать иначе. Нужно увидеть, когда Япончиков доберется до своего "Шевроле" – если он туда доберется.
Дар вытащил "легкую пятидесятку" из щели под плоским камнем. Винтовка от рикошетов не пострадала. Дарвин быстро набил карманы запасными магазинами с бронебойными и обычными патронами и вприпрыжку побежал вдоль гребня горы и вниз, на дно ущелья.
Он забыл, какая тяжелая эта так называемая "легкая пятидесятка". К тому же к весу винтовки прибавился вес оптического прицела с десятикратным увеличением – отчего она вовсе не стала легче. Во время службы в морской пехоте Дарвин всегда сочувствовал радистам и гранатометчикам, которым приходилось таскать на своем горбу тяжеленное оборудование – чудовищные рации "PRC-77", которые на бегу отбивали всю задницу, или пулеметы "М-60", или громадные сорокамиллиметровые гранатометы. Дар не сомневался, что у каждого из этих парней – у тех из них, кого не убьют на войне, – до конца жизни будет болеть спина, сорванная такой непомерной тяжестью.
К тому времени как Дарвин спустился к хижине и присоединился к Сидни, сидевшей за валуном, у него не только снова открылось кровотечение из обеих ран, он ещё и насквозь промок от пота. Хорошо, хоть хватило ума перед этим марш-броском снять бронежилет, который весил двадцать пять фунтов.
– Все спокойно, никакого движения, – доложила Сидни. – Я наблюдала за местностью в бинокль, а не через прицел твоей винтовки.
Дар кивнул.
– Ни звука?
– Я не слышала, чтобы "Шевроле" заводился… Но он стоит черт знает где отсюда – может, мы вообще не услышим, как он уедет.
– Но он точно не проезжал ещё через то открытое место? – спросил Дарвин.
– Я же сказала – никакого движения, – немного раздраженно сказала Сид.
Дарвин с "легкой пятидесяткой" отошел немного левее, вниз по склону, стараясь держаться вне поля зрения русского снайпера, который мог быть где-нибудь на дороге или в придорожных зарослях. Дар шел к большому валуну с плоской вершиной, что находился чуть выше последней кучки дугласовых пихт, после которой лесистый склон горы переходил в ровную, заросшую травой долину. Благополучно добравшись до валуна – русский ни разу не выстрелил, – Дарвин махнул Сидни рукой, чтобы та шла к нему.
Дар пристроил "легкую пятидесятку" на плоской верхушке камня, лег на живот, посмотрел в оптический прицел с сеткой, размеченной в тысячных, и заново настроил вертикальное и горизонтальное смещение. Ветра сегодня почти не было – даже здесь, на открытом пространстве, – только легкое движение воздуха со скоростью не больше трех миль в час. Но Дарвин знал, что при стрельбе на такое большое расстояние необходимо учитывать даже самые незначительные факторы.
– Ты что, издеваешься? – спросила Сидни, глядя на открытый отрезок дороги вдалеке через трофейный бинокль с увеличением 7х50. – Отсюда до дороги не меньше мили!
– Тысяча семьсот ярдов, – сказал Дар, все ещё возясь с настройкой прицела. – То есть все-таки меньше мили.
Он снова примерился к винтовке, задержал дыхание и попробовал прицелиться, подбирая положение ладони и щеки на ложе. Даже отсюда они услышали, как вдалеке заработал двигатель "Шевроле".
– Прекрасно, – сказал Дар. – Если только Япончиков не вздумает вернуться, мы будем знать, где он теперь находится. Ему ехать до этого поворота примерно полмили.
– Ты ведь не думаешь серьезно, что сможешь…
– Будешь корректировать меня, – перебил Дарвин. – Мне хватит времени только на пару пристрелочных выстрелов. – Он приник к телескопическому прицелу. – Я буду целиться вон в тот валун у дороги, в том месте, где она снова поворачивает вправо.
– Какой валун? Тот, что потемнее, или посветлее?
– Светлый, – сказал Дар и выстрелил. Неприглушенный звук выстрела оглушил Сидни, она даже подпрыгнула на месте от неожиданности.
– Извини… – сказала Сид. – Я не видела, куда ты попал…
– Все нормально, – успокоил её Дар. – Скорее всего я промазал, причем сильно.
Он выстрелил ещё два раза.
– Я заметила, куда попала вторая пуля, – сказала Сид. –
На тридцать метров ближе дороги. Мне говорить расстояние в ярдах или в метрах?
– Черт! – ругнулся Дарвин и снова внес поправки в настройку прицела. – Неважно в чем – сойдут и метры, – сказал он и снова прицелился. В магазине осталось два патрона, а Дар знал, что "Шевроле" появится на дороге всего через несколько секунд. Он расстрелял ещё два патрона не глядя, быстро вынул пустой магазин и вставил новый, с бронебойными патронами.
– Обе пули попали в обочину, – сообщила Сидни, глядя в бинокль и с трудом удерживая его, чтобы не дрожал. – Одна – примерно на метр вправо, а вторая – на полтора метра вправо и чуть выше светлого валуна.
– Прекрасно, – сказал Дар, в последний раз внося поправку в настройку прицела. – Этого должно хватить. Теперь я буду все время смотреть в прицел, а ты смотри в бинокль – как только над кустами покажется крыша "Шевроле", скажешь мне.
– Но у тебя будет всего секунда или две…
– Я знаю, – сказал Дар. – Не говори ничего, пока он не появится. А потом просто скажи "есть!", хорошо?
Сидни замолчала, глядя в бинокль. А Дарвин несколько раз моргнул, проясняя взгляд, расслабился, посмотрел в прицел – с правильного расстояния, чуть больше двух дюймов от окуляра, – заставил себя не закрывать левый глаз и полностью сосредоточился на перекрестье прицела. На таком расстоянии нужно будет стрелять с упреждением – чтобы учесть скорость движущегося автомобиля. А для этого нужно ещё правильно определить его скорость. Дорога была плохая, а поворот – довольно крутой, но Дар сильно сомневался, что Япончиков станет осторожничать и беречь автомобиль. Если бы он сам был на месте Япончикова, то постарался бы проскочить поворот на скорости чуть больше тридцати миль в час. Когда "Шевроле" притормозит перед поворотом, наверное, поднимется целый столб пыли…
Изображение в оптическом прицеле "легкой пятидесятки" слегка плыло и мутилось от почти вертикальных мерцающих волн. Дар знал этот природный феномен – разновидность миража, – который образовывался из-за волн теплого воздуха, искажавших видимость на больших расстояниях. При помощи этого феномена можно было определить скорость ветра. Дарвин знал, что если бы параллельные волны миража отклонились влево хоть немного сильнее, чем сейчас, это означало бы, что ветер сдувает образующие мираж теплые потоки воздуха со скоростью от трех до пяти миль в час. А поскольку сейчас линии миража были почти вертикальными, значит, практически никакого ветра нет. Кроме того, Дар понимал, что при достаточно высокой температуре воздуха скорость вылета пули из ствола "легкой пятидесятки" несколько увеличивается – хотя они и так вылетают с минимальной скоростью две тысячи восемьсот футов в секунду, – а значит, пули попадут несколько выше относительно точки прицеливания, чем обычно. Но уже начинало становиться душно – влажность сейчас была не меньше шестидесяти пяти процентов. При такой влажности воздух делается плотнее и сопротивление воздуха при полете пули возрастает – следовательно, пуля будет лететь медленнее обычного. Дарвин добавил эти факторы в простое снайперское уравнение. Расстояние он принял равным тысяче семистам шестидесяти ярдам – больше всего Дару хотелось получить обратно свой бинокль с лазерным дальномером, – умножил расстояние на скорость ветра – примерно полторы мили в час – и разделил результат на пятнадцать. Потом Дар внес последнюю поправку – повернул ещё на полделения вертикальную настройку прицела – и стал ждать.
Япончиков должен был появиться на повороте дороги через секунду-другую. И Дарвин внезапно осознал всю абсурдность ситуации. На таком расстоянии и при таких патронах только для учета фактора гравитации ему придется целиться чуть ли не на шестнадцать футов выше уровня окон автомобиля. Машина будет ехать почти под прямым углом относительно направления стрельбы – и это хорошо, – но если Япончиков притормозит даже до тридцати миль в час перед тем, как проехать крутой поворот… Это значит, что Дарвину придется целиться с упреждением в двадцать с чем-то футов – то есть точка прицеливания должна быть впереди движущегося автомобиля на двадцать с лишним футов. Дарвин подсчитал, что с того мгновения, когда "Шевроле" покажется из-за кустов, и прежде, чем он скроется за поворотом, у Дара будет возможность перехватить его только на отрезке дороги длиной примерно тридцать пять футов. Дар не сможет стрелять вслед автомобилю, а значит, останется только стрелять "на упреждение" – так, чтобы "Шевроле" и бронебойные заряды встретились в одной и той же точке. К счастью, "Шевроле Субурбан" – довольно большая машина. Хорошо, останется только учесть задержку во времени – когда машина покажется из-за кустов, Сил подаст команду не сразу…
