Шарлотта Линк - Эхо вины
«Но изменять свою жизнь надо было осторожней, – думала она. – Осторожней и бережней, считаясь с чувствами других людей…»
Она снова пошла к зданию школы. На площадке рядом с ним уже было пусто и тихо. Начались послеобеденные занятия. Из открытых окон слышались негромкие голоса и звуки фортепиано.
Никакого намека на то, куда могла подеваться ее дочь, Вирджиния не получила. Никакие предчувствия, никакая внезапная догадка ее не озарили. И тем не менее ей казалось, что Ким зовет ее. Что она жива и больше всего сейчас нуждается в матери.
Когда Вирджиния вернулась в Ферндейл Хаус, дверь дома распахнулась и ей навстречу вышел Фредерик. Как видно, он давно поджидал ее; может быть, волновался. Ее не было дома почти два с половиной часа.
Внутренне ощетинившись, вооружившись против его упреков, Вирджиния пошла к нему навстречу.
– Фредерик, – начала она.
Но тот и не подумал ее упрекать. Лицо его было бледное, как у покойника, а глаза потемнели почти до черноты.
– Ким, – выговорил он.
Ее колени охватила дрожь, и так неожиданно, что Вирджиния чуть не упала и в поисках опоры схватилась за протянутую руку Фредерика. Он помог ей удержаться на ногах. Их лица сошлись совсем близко.
– Что? Что с ней? – выдохнула Вирджиния, не узнавая собственного голоса.
– Звонил некто и сказал, что хочет получить выкуп за нашу дочь.
– Выкуп?!
– Нашу дочь похитили, – сказал Фредерик.
6
– Может так оказаться, что какой-то подлипала просто решил раздобыть денег, примазавшись к вашему горю, – сказал старший следователь Бейкер. – Или даже подшутить таким немыслимым способом. Естественно, это уголовно наказуемое деяние. Если тут действует подлипала, то он, вероятно, продолжит свою игру, и дело может дойти даже до передачи денег. Но это не означает, что Ким действительно у него в руках. Такие люди слышат по радио, что потерялась девочка, и сразу же обращают ситуацию себе на пользу…
– Фамилия Квентин довольно распространенная, – с сомнением произнес Фредерик. – Как он вычислил, что пропала именно наша дочь?
Бейкер внимательно посмотрел на него:
– Вы достаточно известный человек в городе, мистер Квентин. Сначала вас знали как банкира, и вдобавок к лому вы пошли в политику… Прекрасно понимая, что вы в состоянии выложить крупную сумму, этот мерзавец просто делает попытку… И – бинго! Ему страшно везет. По вашей реакции он сразу же понимает, что попал в яблочко, в противном случае он немедленно положил бы трубку. Ему было нечего терять!
– Однако нельзя исключать, что Ким действительно похитили, – вступила в разговор Вирджиния.
С момента возвращения из города она без движения сидела в кресле. Фредерик довел ее до этого кресла и помог сесть. Она чувствовала себя полностью беспомощной и передвигала ноги осторожно, как старуха. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой неловкой и слабой, как будто бы ее враз покинули молодость, жизненные силы, энергия.
Еще до того, как она вернулась домой, Фредерик позвонил старшему следователю Бейкеру, и тот приехал в обществе двух других сотрудников полиции. Они подключили к телефону определитель номера и записывающее устройство. Фредерик стал передавать Бейкеру содержание своего разговора с вымогателем, и Вирджиния тоже впервые услышала эти подробности. До этого ей почему-то не приходило в голову расспросить об этом Фредерика.
– Голос был мужской, но искаженный до неузнаваемости, – отметил Фредерик. – Он напомнил мне…
– Так, что именно? – тут же уцепился за его слова Бейкер. – Голос кого-то из ваших знакомых?
– К сожалению, нет, – вздохнул Фредерик. – Я только хотел сказать, что он был искажен. Помню, у моей дочери где-то был игрушечный магнитофон. Ким подарили его, когда ей исполнилось, кажется, четыре года. На него можно записывать голос и с помощью разных настроек менять его – делать выше, ниже, быстрее, медленней, тоньше, грубее… Ким очень любила играть с этим магнитофоном, распевать на разные голоса, забавляться… Голос звонившего был изменен именно по такому принципу.
Бейкер делал себе пометки.
– А потом? – спросил он.
– Звонивший поинтересовался, с кем он говорит. Назвал мое имя. И когда я подтвердил, что я Фредерик Квентин, то он сказал буквально следующее: «Ваша дочь у меня, с ней все в порядке, и за сто тысяч фунтов вы получите ее обратно».
– Мне нужно уточнить одну вещь, – перебил его Бейкер. – Вы уверены, что этот голос не может принадлежать кому-то из ваших знакомых? Он точно никого вам не напоминает?
– Нет-нет. Голос был искажен просто неимоверно, и я даже с трудом понимал, о чем он говорит.
– Но тем не менее вы уверены, что звонил мужчина? Фредерик засомневался.
– Да, – сказал он наконец. – Голос был мужской, но я не исключаю, что его могли сгенерировать на компьютере. Поэтому я, к сожалению, не уверен, что звонил именно мужчина.
– Ясно. И как пошел разговор дальше?
– Я спросил, кто он такой. Он ответил, что это к делу не относится. «Собирайте деньги, – сказал он. – Я выйду на связь позднее». И повесил трубку.
Вирджиния схватилась за голову. Мужчины стали обсуждать вероятность того, что им звонил подлипала, который решил воспользоваться их ситуацией и раскрутить известную семью Квентин на крупную сумму денег.
– Однако нельзя исключить, что Ким действительно похитили! – воскликнула Вирджиния.
– Мы ничего и не исключаем, – отозвался Бейкер.
– Нашего телефона нет в справочнике, – сказал Фредерик. – И в справочном бюро наш номер тоже находится в закрытой базе данных. Как этот тип его узнал?
– От Ким! – закричала Вирджиния неожиданно визгливым голосом. – От Ким! Ведь ее же похитили!
Бейкер, что сидел напротив нее, слегка подался вперед.
– Миссис Квентин, мне, конечно, легко говорить, но я убедительно прошу вас держать себя в руках. Может быть, вашу дочь действительно похитили. Но этот звонок указывает на вероятность – я подчеркиваю, вероятность – того, что ее похитил не тот маньяк, за которым мы охотимся. Для него-то уж явно дело не в деньгах!
– Это кошмар, – раскачивалась из стороны в сторону Вирджиния. – Это какой-то кошмар.
– Все возможно, – продолжал Бейкер. – Звонить мог кто угодно, и даже кто-то из одноклассников вашей дочери. Или, скажем, старший брат или старшая сестра школьных товарищей. Где ваш номер уж точно известен, так это в школе, и тинейджеры вполне способны на такую злую и беспардонную выходку.
– Что вы предпримете сейчас, господин следователь? – спросил Фредерик.
Проигнорировав этот вопрос, Бейкер снова обратился к Вирджинии:
– Где вы были сегодня около полудня, миссис Квентин? Ваш муж говорит, что вы приехали домой вскоре после звонка вымогателя?
Вирджиния откинула со лба прядь волос:
– Я ездила в школу. Не могу сказать точно зачем. Просто… Я хотела побывать на том месте, где в последний раз видели мою дочь. И у меня было такое ощущение… как будто…
Она замолчала.
– Так? И какое же ощущение?
– …как будто она зовет меня. Я слышала это совершенно отчетливо.
Вирджиния прерывисто вздохнула.
– Моя дочь жива, – сказала она твердо. – Я в этом уверена.
– Конечно же, и мы исходим из этого, – согласился с ней Бейкер.
Верил ли он в то, что говорит?
Несколько мгновений все молчали. Затем безо всяких предисловий Фредерик спросил:
– Вы еще не встречались с Натаном Муром, господин следователь?
– К сожалению, нет. У меня еще руки не дошли до этого. А мистер Мур, конечно же, знает, что ваша дочь пропала? – повернулся Бейкер к Вирджинии.
– Естественно. Но что вы хотите этим сказать?
– Ровным счетом ничего, – прищурился Бейкер. – Я просто констатирую факт.
– Когда же вы поговорите с ним? – настаивал Фредерик.
– В самое ближайшее время. Не волнуйтесь, мистер Квентин! Я уже собирался съездить к нему, но тут произошло еще одно событие…
Фредерик смотрел на него вопросительно.
– Сегодня днем у меня в кабинете была одна девочка с мамой. Ребенку восемь лет. Две недели назад к девочке в магазине канцтоваров подошел незнакомый мужчина, который действовал точно по тому же образцу, что и с двумя предыдущими жертвами. Он предложил ей выполнить одно из самых заветных ее желаний. И только благодаря случаю она не села к нему в машину. И так же случайно она доверилась своей матери. Именно это событие и отодвинуло мой визит к Натану Муру.
– Значит, вы располагаете теперь описанием преступника? – взволнованно спросил Фредерик.
Бейкер с сожалением покачал головой.
– Нет. Очень жаль, но точного описания девочка дать не смогла. Мы пытались создать с ее слов фоторобот этого человека, но она была слишком возбуждена, к тому же с момента их встречи прошло уже немало времени. Ее показания показались мне довольно противоречивыми и неточными. Но все-таки у нас появилась хоть какая-то зацепка.
