Линкольн Чайлд - Танец смерти
Глава 70
Рассвет в среду выдался ясным. В маленькой квартире на Вест-Энд-авеню утреннее солнце вливалось в окно столовой. Нора Келли услышала, как хлопнула дверь в ванную. Несколько минут спустя Билл Смитбек появился в коридоре: галстук не завязан, пиджак болтается на одном плече, лицо мрачнее тучи.
– Иди завтракать, – пригласила она.
Он взглянул на нее, и лицо его слегка просветлело. Подошел, сел за стол.
– В котором часу ты вчера вернулся домой?
– В четыре.
Он поцеловал Нору.
– Выглядишь ужасно.
– Это не из-за недостатка сна.
Нора подвинула к нему газету.
– Первая страница. Поздравляю.
Смитбек посмотрел. Его статья о краже неизвестным налетчиком Сердца Люцифера была на самом виду – мечта каждого журналиста. Это сенсационная история затмила статью Харримана о поимке Хулигана возле банкомата у метро. Старая женщина увидела, как Хулиган обнажился перед автоматом, и, возмутившись, отколотила его своей тростью до полубессознательного состояния. Нора отметила, что Билл впервые не позлорадствовал по случаю неудачи соперника.
Смитбек убрал газету.
– На работу не пойдешь?
– Администрация сказала, что до конца недели мы работать не будем – уходим в вынужденный отпуск. Музей будет закрыт, пока не выяснят, почему не отреагировала система безопасности. – Она покачала головой. – В довершение всего исчез Хьюго Мензис. Камера слежения зафиксировала его неподалеку от «Астер-холл» перед самым ограблением. Предполагают, что он был причастен к ограблению и после этого покончил с собой.
– Может, он и в самом деле грабитель.
– Грабитель – Диоген Пендергаст, и тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было.
– А что, если Мензис и есть Диоген?
Билл притворно рассмеялся.
– Совсем не смешно.
Смитбек пожал плечами:
– Извини, шутка и в самом деле не удалась.
Нора налила кофе ему и вторую чашку себе.
– Все же, прочитав твою статью, я никак не пойму одной вещи. Как Пендергасту удалось вынести Сердце Люцифера из здания страховой компании? Я хочу сказать, что все двери немедленно заперли, всех обыскали, воспользовались рентгеновской установкой. Велся строгий учет всех, кто вошел в здание и кто вышел. Пендергаста не обнаружили. Что же он сделал, спустился по стене здания? Как вынес камень?
Смитбек пригладил непослушный хохолок, который тут же снова поднялся, стоило ему убрать руку.
– Это была бы лучшая часть истории, если б только я мог ее написать.
– Почему же не напишешь?
Смитбек повернулся к ней и мрачновато улыбнулся.
– Потому что именно я вынес из здания этот бриллиант.
– Ты?
Нора недоверчиво на него смотрела.
Смитбек кивнул.
– Ох, Билл!
– Нора, мне пришлось это сделать. Это был единственный способ. И не беспокойся, на меня никогда не подумают. Бриллиант вернулся на свое законное место. Это был действительно блестящий план.
– Расскажи.
– Ты в самом деле хочешь узнать? Тогда ты станешь пособницей.
– Я твоя жена, глупый. Конечно, я хочу знать.
Смитбек вздохнул.
– Все придумал Пендергаст. Он знал, что здание закроют и обыщут всех до одного. Поэтому он вошел в число команды, обслуживавшей рентгеновский аппарат.
– Но ведь служба безопасности там очень сильная, ты сам рассказывал. Неужели они не проверили рентгенотехников? Я хочу сказать, перед тем как те покинули здание.
– Пендергаст об этом тоже подумал. После того как я прошел через рентген, он направил меня к выходу. Тогда и опустил бриллиант мне в карман. Так я вышел из здания.
Нора едва могла поверить своим ушам.
– Если б тебя схватили, то посадили бы на двадцать лет.
– Я, что ли, об этом не думал? – пожал плечами Смитбек. – Но от этого зависела жизнь. И я верю в Пендергаста. Иногда мне кажется, что я единственный человек на свете, который в него верит.
С этими словами он поднялся, подошел к окну и, положив руки на бедра, беспокойно посмотрел на улицу.
– Еще ничего не кончено, Нора, – пробормотал он. – То ли еще будет.
Он быстро повернулся, глаза гневно сверкнули.
– Нарушена справедливость. Подставили невинного человека, сделали из него серийного убийцу. А настоящий убийца разгуливает на свободе. Я журналист. Моя работа – говорить правду. В моей статье сказана далеко не вся правда. Я должен все выяснить.
– Билл, ради бога, не связывайся с Диогеном.
– А как же Марго? Мы позволим ее убийце остаться на свободе? Пендергаст будет сидеть в тюрьме, Д'Агоста потеряет работу. Только я могу восстановить справедливость.
– Не надо. Пожалуйста, не надо. Ты примешь еще одно импульсивное и глупое решение.
Он отвернулся от окна.
– Согласен, импульсивное. Возможно, глупое. Ну и пусть.
Нора поднялась со стула, она тоже разозлилась.
– А как же мы? Наше будущее? Если ты свяжешься с Диогеном, он убьет тебя. Тебе с ним не совладать!
Смитбек смотрел в окно, ответил не сразу.
– Пендергаст спас мне жизнь, – спокойно сказал он. Снова взглянул на Нору. – Твою – тоже.
Она устало отвернулась.
Он подошел, обнял ее.
– Я не стану... если ты прикажешь.
– Не собираюсь тебе приказывать. Это твое решение.
Смитбек отошел, завязал галстук, надел пиджак.
– Лучше я пойду на работу.
Поцеловал ее.
– Я люблю тебя, Нора.
Она покачала головой.
– Будь очень, очень осторожен.
– Буду. Обещаю. Верь мне.
И он исчез за дверью.
Глава 71
Настал новый день. В пятидесяти милях к северу от города в щель между ставнями просочилось солнце. В маленькой палате интенсивной терапии лежала на кровати пациентка, подключенная к нескольким большим аппаратам. Они гудели тихо, успокаивающе. Глаза женщины были закрыты.
Вошла медсестра, проверила работу приборов, записала что-то, остановилась, посмотрела на пациентку.
– Доброе утро, Тереза, – весело сказала она.
Глаза пациентки оставались закрытыми, она не отвечала, хотя питательную трубку уже вынули. Женщина была вне опасности, но все еще очень слаба.
– Утро какое красивое, – продолжила медсестра, отворила ставни и впустила солнце. За окном особняка частной клиники сверкал зимний пейзаж. Гудзон был как на ладони.
Бледное лицо молодой женщины сливалось с подушкой, короткие каштановые волосы рассыпались на хлопчатобумажной наволочке.
Сестра все хлопотала, сменила пакет в капельнице, разгладила простыни. Наклонилась над девушкой и убрала с лица прядь волос.
Глаза ее медленно открылись.
Медсестра взяла женщину за руку.
– Доброе утро, – снова сказала она, легко удерживая руку пациентки.
Глаза девушки двинулись влево, вправо. Губы зашевелились, но голоса слышно не было.
– Не пытайтесь говорить, – сказала медсестра и подошла к аппарату оперативной связи. – Все будет хорошо. Вы тяжело болели, но теперь все нормально.
Сестра нажала на кнопку и тихо сказала:
– Пациентка в пятой палате просыпается. Передайте доктору Уинокуру.
Подошла к кровати, села рядом, взяла руку пациентки.
– Где?..
– Дорогая Тереза, вы находитесь в клинике Февершема. В нескольких милях к северу от Колд Спринг. Сегодня 31 января, в течение шести дней вы были без сознания, но мы вас вытащили. Все хорошо. Вы сильная, здоровая женщина, и скоро поправитесь.
Глаза пациентки слегка расширились.
– Что?.. – попыталась она спросить слабым голосом.
– Что случилось? Не думайте об этом. Вы были в очень тяжелом состоянии, но сейчас все прошло. Теперь вы в безопасности.
Пациентка старалась что-то сказать, губы ее двигались.
– Не пытайтесь говорить. Берегите силы для доктора.
– ...пытался убить... – послышался обрывок фразы.
– Ну, я же сказала, ни о чем не думайте. Сосредоточьтесь на выздоровлении.
– ...ужасно... – Сестра погладила ей руку.
– Да, наверное, так и было, но об этом больше не надо. Скоро придет доктор Уинокур, возможно, задаст вам несколько вопросов. А сейчас отдохните, моя милая.
– Устала... Устала...
– Конечно, устали. Очень устали. Но постарайтесь пока не спать, Тереза. Сейчас придет доктор. Хорошо? Ну вот, хорошая девочка.
– Я не... Тереза.
Сестра снисходительно улыбнулась и похлопала ее по руке.
– Не беспокойтесь ни о чем. После комы возможны проблемы с памятью. Пока ждете доктора, посмотрите в окно. День-то какой хороший.
Глава 72
Хейворд никогда ранее не посещала легендарную закрытую камеру для заключенных в госпитале Бельвью. Она шла по помещению, и любопытство ее все возрастало. В длинных ярко освещенных коридорах пахло спиртом и хлоркой. Они миновали с полдюжины запертых дверей: неотложная помощь для взрослых, неотложная психиатрическая помощь, психиатрический стационар. Наконец они подошли к самой устрашающей двери из нержавеющей стали. По обеим сторонам стояли два санитара в белых халатах, за столом сидел сержант из нью-йоркской полиции. К двери была прикреплена маленькая табличка, написанная от руки: «Тюремное отделение».
