Питер Страуб - Магия кошмара
— Данные обстоятельства включают и наши чувства по поводу того, что работа была завершена раньше времени, — сказал мистер Кафф. — А это для нас самое невыносимое обстоятельство.
— Я сожалею о вашем разочаровании, — сказал я, — но не могу смириться с тем, что было необходимо сжигать дотла мой прекрасный дом.
— Двадцать, даже пятнадцать лет назад такой необходимости не возникло бы, — сказал мистер Клабб. — Но на данный момент презренная алхимия под названием «полицейская наука» разрослась до таких ошеломляющих размеров, что единственная капля крови, упавшая на пол, может быть обнаружена, даже если вы будете скоблить и драить пол до боли в руках. Эта наука достигла того, что даже если у констебля в голове нет мозгов, но есть желание засадить в тюрьму честных парней, занимающихся древнейшей из профессий, и он находит на предполагаемом месте преступления два волоска, он неторопливо отправляется в лабораторию, и в тот же момент ненавистный эксперт определяет, что эти два волоска с голов мистера Клабба и мистера Каффа. Я, конечно, несколько преувеличиваю, сэр, но, поверьте, не слишком.
— У них нет наших имен, сэр, — сказал мистер Кафф, — и молюсь о том, чтобы никогда и не было. Они охотятся за нашими приметами, чтобы поместить их в огромный, всемирный файл до того дня, когда, возможно, они доберутся до наших имен, а потом заглянуть опять в этот ужасный файл и несправедливо признать чудовищность обвинений против нас. Вот такая у нас работа, поэтому должны быть соблюдены все разумные меры предосторожности.
— Тысячи раз выражал я свое убеждение в том, — сказал мистер Клабб, — что древнее искусство не должно быть противопоставлено закону, точно так же, как и его мастера, которых называют преступниками. Есть ли имя для нашего так называемого преступления? Нет. ТТП называют они его, сэр, что означает Тяжкие Телесные Повреждения, или, что еще хуже, Насилие. Мы не насилуем. Мы убеждаем, учим, наставляем на путь. По сути говоря, это нельзя назвать преступлениями, а тех, кто совершает их, нельзя назвать преступниками. Сейчас я сказал это в тысячу первый раз.
— Ладно, — сказал я, пытаясь как можно скорее приблизить завершение этого обсуждения, — вы описали события того несчастного вечера. Я принимаю ваши доводы относительно необходимости сжигания моего превосходного дома дотла. Вы насладились щедрым завтраком. Остается только вопрос вознаграждения, что требует серьезных раздумий. После нынешней ночи я чувствую себя разбитым, и после ваших стараний вы тоже, должно быть, нуждаетесь в отдыхе. Свяжитесь со мной, джентльмены, через день или два способом, которым сочтете нужным. Я хотел бы остаться наедине со своими мыслями. Мистер Монкрифф проводит вас.
Фермеры с бесстрастным видом встретили мое заявление стоическим молчанием, и я снова вернулся к мысленному обещанию не дать им ничего — ни пенни. Потому что, несмотря на все свои претензии, порученное дело они провалили: моя жена умерла, а загородный дом сгорел. Поднявшись на ноги, что оказалось гораздо труднее, чем я ожидал, я сказал."
— Спасибо за ваше старание.
Еще один взгляд, которым они перекинулись, убедил меня в том, что я упустил самую суть сложившейся ситуации.
— Ваша благодарность благодарно принимается, — сказал мистер Кафф, — хотя — оспорьте это, если хотите, — она преждевременна, что вы и сами чувствуете в душе. Вчера утром мы отправились в путешествие, но нам предстоит пройти еще очень много миль. Следовательно, мы предпочитаем не уходить. Также, оставив в стороне вопрос вашего продолжающегося образования, которое, если за него не возьмемся мы, не оставит нас в покое, мы считаем необходимым оставаться здесь некоторое время, исходя из того, что это будет наилучшая защита для нас от закона.
— Нет, — сказал я, — с меня достаточно вашего образования, и мне не нужна защита от полицейских. Пожалуйста, джентльмены, позвольте мне вернуться в постель. Вы можете забрать с собой оставшийся коньяк в знак моей признательности.
— А теперь призадумайтесь на миг, сэр, — сказал мистер Клабб. — Вы объявили о присутствии двух высококлассных консультантов в вашем офисе, и об этом знают и ваши служащие, и клиенты. Несколько часов спустя ваша супруга трагически погибает в пожаре, разрушившем ваше загородное имение. В ту же самую ночь обнаруживается исчезновение вашего самого главного врага и соперника, человека, которого служащий отеля легко опознает как знакомого вашей супруги. Считаете ли вы, что будет мудро с вашей стороны отпустить сейчас таких высококвалифицированных специалистов?
Я подумал и сказал:
— В ваших рассуждениях есть смысл. Будет хорошо, если вы продолжите появляться в офисе на некоторое время. Между тем ваше предложение остаться здесь — нелепо.
Дикая надежда, совершенно нелепая в связи с наличием доказательств произошедшего, посетила меня под видом сомнения.
— Если Грин-Чимниз сгорел в огне пожара, меня уже давно должны были проинформировать. Я уважаемый человек в городе и лично знаком с шефом полиции, Вендаллом Нэшем. Почему он до сих пор не позвонил мне?
— О, сэр, боже мой, — сказал мистер Клабб, мотая головой и улыбаясь про себя моей недальновидности, — на то может быть много причин. В маленьком городке все так медленно движется. Пожарные скорее всего сражались всю ночь напролет, чтобы спасти хоть какую-то часть вашего дома. У них ничего не получится, у них уже ничего не получилось, но освободятся они только после рассвета. Вендалл Нэш не пожелает потревожить ваш ночной сон до тех пор, пока не сможет дать полный отчет. — Он посмотрел на наручные часы. — Фактически, если я не ошибаюсь...
Он наклонил голову, закрыл глаза и поднял свой указательный палец. На кухне задребезжал телефон.
— Он делал такое уже тысячи раз, сэр, — сказал мистер Кафф, — и я каждый раз это с удовольствием наблюдаю.
Мистер Монкрифф внес аппарат через дверь из кухни, сказал: «Это вас, сэр», и положил трубку в мою ожидающую руку. Я произнес традиционное приветствие, мечтая услышать чей угодно голос, кроме...
— Вендалл Нэш, сэр, — раздался в трубке высокий, дребезжащий голос шефа полиции. — Звоню вам из... Мне жаль сообщать вам об этом, но у меня для вас очень плохие новости. Ваше имение Грин-Чимниз начало гореть примерно в полночь прошлой ночью, туда приехали все наши пожарные, и ребята работали, как звери, пытаясь спасти хоть что-нибудь, но иногда победить огонь невозможно, что ты ни делай. Лично я очень переживаю из-за случившегося, однако, по правде говоря, я никогда в жизни не видел такого огня. Мы чуть не потеряли двоих людей, но, похоже, они выкарабкаются и все будет нормально. Все остальные ребята все еще там, пытаются спасти хотя бы несколько деревьев.
— Ужасно, — сказал я. — Пожалуйста, позвольте мне поговорить с моей женой.
Далее последовала говорящая тишина.
— Миссис не с вами, сэр? Вы хотите сказать, что она была там?
— Моя жена уехала в Грин-Чимниз вчера утром. Я разговаривал с ней по телефону днем. Она собиралась работать в студии, отдельном здании на некотором расстоянии от дома, и обычно она спит прямо в студии, когда работает допоздна. — Говоря эти вещи Вендаллу Нэшу, я чувствовал себя так, будто создавал альтернативный мир, другой город, другое имение Грин-Чимниз, где другая Маргарита занималась в студии и осталась там ночевать, как обычно. — Вы проверили студию? Вы, конечно же, найдете ее там.
— Должен признаться вам, сэр, что мы этого не сделали, — сказал он. — Огонь коснулся и этого маленького здания, но стены еще стоят, и можно определить, что есть что, мебель это или аппаратура. Если бы она была внутри, мы бы нашли ее.
— Значит, она вовремя выбежала, — сказал я, и на миг это стало правдой: другая Маргарита избежала пламени и теперь стояла, онемев от шока и завернутая в одеяло, неузнанная среди любопытной толпы, всегда собирающейся вокруг несчастий.
— Возможно, но никто ее пока не видел, а мы уже поговорили здесь со всеми. Может, она уехала вместе с кем-нибудь из слуг?
— Все слуги в отпуске, — сказал я, — она была там одна.
— Ух-ух, — произнес он. — Подумайте, сэр, может, у кого-нибудь были серьезные причины ненавидеть вас? Какие-нибудь враги? Потому что пожар не возник естественным образом, сэр. Кто-то поджег дом, и он знал, что делает. Вам приходит кто-нибудь на ум?
— Нет, — сказал я. — У меня есть недоброжелатели, но не враги. Проверьте больницы и все остальное, что сочтете нужным, Вендалл, я прибуду на место по возможности скорее.
— Вы можете не торопиться, сэр, — сказал он, — я действительно надеюсь, что мы найдем ее, а днем мы уже сможем пройти по пепелищу.
Он сказал, что позвонит мне, если что-нибудь обнаружится в ближайшее время.
— Пожалуйста, Вендалл, — сказал я и заплакал.
Пробормотав что-то утешительное, чего я не понял, мистер Монкрифф исчез с телефоном, продемонстрировав в очередной раз пример учтивости.
