Джой Филдинг - Не делись со мной секретами
Наступило тягостное молчание.
— Джесс, он тебе не пара, — наконец заявил Дон. Что происходило? О чем говорит Дон?
— Разве не я сама должна решать это?
— Не ты, если это касается нас, нашего будущего, — излагал он свои мысли. — А у нас может быть общее будущее, если ты только прекратишь скандалить со мной. Ты нуждаешься в том, чтобы я заботился о тебе, Джесс. Ты всегда в этом нуждалась. Сегодня мы стали свидетелями нового подтверждения этому.
Джесс перевела взгляд со своего бывшего мужа на распростертое на полу тело, потом опять посмотрела на Дона. Калейдоскоп мыслей крутился и переворачивался в ее голове, пока блестящие разноцветные кусочки не стали больше различаться и перемешиваться, а сам калейдоскоп не разлетелся на части, разбросав в разные стороны элементы ее реальной жизни.
— Почему ты пришел сюда именно сегодня? — спросила она. — Я хочу сказать, что ты же ведь знал, что Адама нет в городе, и ты считал, что Рик Фергюсон летит на самолете в Калифорнию, поэтому что же привело тебя сюда? Почему ты решил запастись пистолетом? Когда тебе стало известно, что я в опасности… если только не ты сам все это подстроил? — говорила она, размышляя вслух, ее собственные слова болезненно отдавались в ее сознании, напоминая режущую боль от проволочной удавки. — Именно ты все подстроил, не так ли? Ты инсценировал всю эту сцену!
— Джесс…
— Ты подготовил его, научил его, что говорить, какие нажимать кнопки. С самого начала.
— Я использовал его для того, чтобы соединить нас опять, — просто объяснил Дон. — Что в этом плохого?
— Господи, но он же чуть не убил меня!
— Я бы никогда не позволил ему этого сделать.
Джесс недоверчиво встряхнула головой.
— Ты дирижировал всем этим. То, как он поджидал меня, когда я приехала в то первое утро на работу, как он преследовал меня по лестнице, как будто появлялся из моих кошмаров, о которых ты прекрасно знал, черт бы тебя подрал! Он не случайно использовал слова пропадать и исчезать. Ты рассказал ему о том, что произошло с моей мамой, не так ли? Ты точно мог предсказать, какое это окажет на меня воздействие, какое породит беспокойство.
— Я люблю тебя, Джесс, — обратился к ней Дон. — Единственное, чего я добивался в жизни, — это чтобы мы были вместе.
— Расскажи мне об этом, — предложила Джесс.
— Рассказать тебе о чем?
— Обо всем.
— Джесс, какое имеют значение подробности? Главное, что нам суждено быть вместе.
— Ты делал все это для того, чтобы мы были вместе?
— Все, что я делал с того дня, когда мы встретились, было направлено к этой цели.
— Расскажи мне об этом, — повторила она.
Он сделал несколько глубоких вдохов, медленно выпуская воздух из легких.
— Что именно ты хотела бы знать?
— В чем конкретно заключались твои отношения с Риком Фергюсоном?
— Ты знаешь о моих отношениях с ним. Он был моим клиентом, а я был его адвокатом.
— Ты знал, что он убил Конни Девуоно?
— Я не спрашивал его об этом.
— Но ты знал.
— Подозревал.
— И ты предложил его оправдать, если он за это окажет тебе услугу.
— Конни была жива, когда я согласился вести его дело. В то время я не мог себе представить, что он собирается убить ее.
— Но ты знал, что он со взломом проник в ее квартиру, знал, что он изнасиловал ее, что он измолотил ее, знал, что он изводил ее.
— Я знал, какие ему предъявляются обвинения.
— Дон, не уклоняйся от ответа.
— Я знал, что, возможно, он виновен.
— И ты предложил ему сделку?
— Я высказал предположение, что мы сможем помочь друг другу.
— Ты рассказал ему все обо мне, проинструктировал его, что надо говорить и делать, — голос Джесс звучал монотонно. Вопросы она задавала безучастно, как будто на них получены ответы.
— Что-то вроде этого.
— Но почему? Почему именно сейчас?
Дон покачал головой.
— Об этом я начал задумываться очень давно. О том, как найти возможность доказать тебе, что ты сильно во мне нуждаешься. И вдруг появился он, появилась возможность сделать это. И эта мысль в каком-то роде приобрела в моей голове окончательную форму. К тому же меня привлекло совпадение цифр, знаешь ли, четыре года совместной жизни, четыре года врозь. Я понял, что не могу позволить себе ждать дальше. А тут на сцену вышел Адам Стон, и я сообразил, что вообще больше не могу ждать.
— Что именно ты велел сделать Рику Фергюсону?
— По существу, то, что ему больше всего удавалось. Я предоставил ему свободу рук, лишь бы только он не трогал тебя.
— Не трогал меня? Да он меня чуть не убил!
— Я был всегда поблизости от тебя, Джесс. Ты никогда не была в настоящей опасности.
Джесс потерла горло, почувствовала, что кровь еще не засохла.
— Ты велел ему проникнуть со взломом в мою квартиру и порезать мое нижнее белье! Ты велел ему выпачкать и искорежить машину!
— Я велел ему лишь напугать тебя. Детали я оставил на его усмотрение.
— Он убил Фреда!
— Подумаешь, какую-то канарейку. Я куплю тебе сотню новых, если тебе этого хочется.
Джесс почувствовала, как щекотанье паучьих лапок распространяется от ее рук и ног к голове. Неужели она действительно ведет такой разговор? Неужели они действительно могут говорить подобные вещи друг другу? Неужели она действительно слышит все это?
— А сегодня? — спросила она. — Что он должен был сделать сегодня?
— Я сказал ему, что, учитывая твое пресловутое упорство, ты ни за что не успокоишься, пока не добьешься его осуждения за убийство Конни. Я знал, что он не сможет воспротивиться искушению заявиться к тебе, но я хотел удостовериться, что хозяином положения в отношении и места, и времени являюсь я. Поэтому я просто посоветовал ему закончить все свои дела как можно скорее.
— Ты отправил его убить меня?
— Я послал его сюда на верную смерть, — возразил Дон и засмеялся. — Дьявол, я дал ему ключ. — Он засмеялся опять. — Я использовал его, Джесс, чтобы добиться того, чего мы оба хотим.
— Чего же мы оба хотим?
— Быть честными, Джесс. Разве ты не стремилась добиться смертного приговора? Прокуратура штата не смогла бы обеспечить это. Я сделал это за всех. Ради тебя. Ради нас, — добавил он, прекратив смеяться.
— Значит, ты подстроил все это?
— Этот человек был настоящей скотиной. Подонком. Твои слова, помнишь? Он убил Конни Девуоно. Твердо решил прикончить и тебя.
— Но ты позвонил мне, когда я была у сестры, уговаривал провести ночь у нее. Умолял меня не ездить домой.
Дон опять рассмеялся.
— Зная, что ты поступишь как раз наоборот. Зная, что гордыня погонит тебя домой еще быстрее. Бог запрещает тебе слушаться советов мужа.
— Бывшего мужа, — тут же поправила его Джесс.
— Да, — признал он. — Бывшего мужа. Человека, который любит тебя, который всегда тебя любил, и который не прекращал любить тебя.
Джесс обхватила голову руками, стараясь побороть неожиданное головокружение. Все это нереально, думала она. На самом деле ничего этого не происходит. Но, Господи, ведь это же Дон! Человек, который постоянно находился подле нее, был для нее учителем, возлюбленным, мужем, другом. Человек, который нянчился с ней, когда погибла ее мать и когда на нее обрушились изматывающие приступы беспокойства. А теперь он рассказывает ей о том, что умышленно подстроил возобновление таких приступов. Он говорит ей, что науськивал Рика Фергюсона, который уже давно терроризирует ее. Он сообщает ей, что пришел теперь сюда, чтобы совершить убийство. И все это во имя любви! Бог мой, на что же еще был он способен?
Мысленным взором Джесс окинула восемь последних лет. Приступы беспокойства начались сразу после исчезновения матери, продолжались в течение всего периода семейной жизни с Доном, стали повторяться реже только после их развода. Неужели в этом заключается для нее какой-то смысл?
С ним ты перестанешь расти и развиваться, опять вспомнились слова матери.
«Моя замечательная мама», — подумала Джесс.
Она медленно приблизилась к телу Рика Фергюсона. Она склонилась над ним, услышала, как хрустнули ее коленки и подумала, уж не рассыпается ли она вся на части. Ее взгляд быстро скользнул по зияющей ране в середине спины, и она прикрыла рукой нос, стараясь избежать сладковатый запах смерти, исходивший от трупа.
— Джесс, я люблю тебя, — опять повторил Дон. — Никто на свете не мог бы любить тебя так, как я люблю тебя все эти годы. Я никому не позволю встать между нами.
Мысли Джесс пришли в порядок, последние частички калейдоскопа легли на свое место, все для нее стало удивительно ясным. Она вдруг поняла, на что именно был способен Дон.
Джесс повернулась, оставаясь сидеть на корточках, и стала пристально смотреть на своего бывшего мужа. Его карие глаза выражали только любовь к ней.
