Джек Лэнс - Страх огня
Отец Шерилин брызгает горючей жидкостью на поленья. Уверенным и отработанным жестом зажигает спичку и бросает ее на дрова в камине. Фууххш! Вспыхивает необычно высокое пламя. Бутылка выскальзывает из пальцев Воэна и падает в огонь. Она разбивается, и ревущее пламя взмывает на такую высоту, что дотягивается до дубовых потолочных балок. Воэн реагирует инстинктивно: он делает шаг назад и одновременно отталкивает дочь. Воэн тянется также и к нему, но промахивается. Из камина вырываются языки пламени, пожирая персидский ковер, лежащий на полу перед ним. Пламя устремляется к нему и окружает его со всех сторон. Мир вдруг сужается до языков адского всепоглощающего огня; перед ним, позади и с боков пламя исполняет свой яростный, ритуальный танец смерти. Оно нависает над ним. А он, словно завороженный, смотрит на него, не в силах отвести взгляд. Он не может убежать. Языки пламени подползают все ближе. Яростный жар обжигает ему кожу. Он слышит чей-то крик и только потом узнает собственный голос. Первые когти огня впиваются в его тело. Он начинает визжать.
А потом перед ним появляется Шерилин. Ее лицо расплывается у него перед глазами.
— Джейсон! — окликает она его.
Он смотрит на губы и лицо Шерилин, подмечая растерянность и тревогу девушки.
— Джейсон! Джейсон!
И вдруг пламя отступает, втягивая обратно свои огненные щупальца. Языки огня уменьшаются и поспешно вползают назад в камин, словно кинопленка, которую прокручивают в обратном направлении. Он крепко зажмуривается, а затем широко раскрывает глаза. И не верит им.
Рядом с Шерилин появляется ее отец, на его лице тоже написаны растерянность и тревога.
Джейсон оглядывается по сторонам. Похоже, никто не пострадал. Здесь не разверзался ад. Он смотрит в камин и видит: языки пламени вздымаются чуть выше из-за того, что в огонь плеснули метилового спирта, но и только. Должно быть, у него были галлюцинации. Он единственный видел то, чего не произошло на самом деле. Джейсона посетили галлюцинации, разбавленные сновидениями из его повторяющегося кошмара. Дурного сна, в котором яростное пламя грозит поглотить его и от которого он не может убежать. Тот сон всегда наполнял Джейсона невыразимым ужасом.
Шерилин ничего не знает об этом. Как и Воэн и его жена Франческа. Лишь его родителям известна тайна Джейсона.
— Джейсон, ты обливаешься потом, как…
Шерилин обрывает фразу на полуслове и смотрит на него широко раскрытыми глазами. Джейсон видит в них непонимание и ужас.
— С тобой все в порядке, сынок? — озабоченно интересуется Воэн.
В комнату входит мать Шерилин, привлеченная криками Джейсона.
Джейсон прикасается к своему лицу. Шерилин права, с него ручьями течет пот. У него дрожат колени, а сердце гулко колотится в груди. Он хочет уйти отсюда как можно скорее.
— Дайте ему стул, — говорит Франческа. — Да что с тобой такое, Джейсон?
Он должен что-то сказать. Три пары глаз в смятении смотрят на него. Он с трудом подбирает слова.
— Я подумал… огонь…
Он подумал, нет, почувствовал, что огонь подбирается к нему. Он был уверен, что вот-вот сгорит заживо. И не мог убежать, оставаясь прикованным к одному месту.
Но Шерилин не поймет. И поэтому он ничего не говорит. Ее родители не знают, что и думать. А в глазах девушки он видит кое-что еще: отчуждение и даже презрение. Он вдруг понимает, что такой Джейсон ей не нужен. Внезапная перемена, произошедшая с ним, полностью разочаровала девушку, потому что разбила созданный ею идеал парня. Джейсон дрожит всем телом, обливается потом и, скорее всего, побледнел как полотно. Прямо на ее глазах он зачах, съежился и превратился в ничто. Шерилин не подозревала о существовании этой его стороны, и такое открытие шокировало ее.
Он понимает, что потерял ее, причем всего лишь из-за того, что ее отец случайно уронил бутылку легковоспламеняющейся жидкости в камин. Перед его мысленным взором вновь вспыхивают языки пламени.
За весь оставшийся вечер Шерилин не говорит ему и двух слов.
Когда он уходит, она небрежно целует его в щеку. Он уже потерял ее.
Шерилин, первая девушка, с которой встречался Джейсон Эванс, шестнадцати лет от роду, не желает иметь дела с парнем, у которого что-то явно не в порядке с головой.
Глава седьмая
18 АВГУСТА
Дверца автомобиля с его стороны распахнулась. И он взглянул в искаженное паникой лицо Кайлы.
— Вылезай, Джейсон! — крикнула она. На глаза ей упали длинные пряди волос. Но он по-прежнему не шевелился и смотрел на нее так, словно увидел впервые.
Кайла, решив не терять времени даром, схватила его за руку. Но ремень безопасности удерживал его на месте. Она отпустила мужа, ругаясь, перегнулась через него и освободила защелку, после чего вновь потянула за руку. На сей раз он пошевелился и выпал из машины на твердую землю. Из горла его вырвался сдавленный стон, однако свежий воздух, похоже, наконец приподнял пелену тумана, окутавшую мозг, как будто кто-то плеснул ему в лицо ледяной водой.
Он оглянулся на свою машину. Из-под ее капота по-прежнему выбивалось пламя, лизавшее края покореженного металла, но оно было слабым и постепенно затухало; языки его уже не ползли к ветровому стеклу. А был вообще большой огонь или он опять лишь привиделся ему?
— Бежим! — выкрикнула Кайла. — Машина может взорваться в любую секунду!
Джейсон с трудом поднялся на ноги и, держа Кайлу за руку, отбежал с ней в сторону. Они, тяжело дыша, остановились на другой стороне дороги.
Джейсон и Кайла были одни на авеню Монте-Мар между Корнеллом и Фернхиллом, в самом сердце пустынных гор Санта-Моника. Машина, ударив их сзади, проехала не остановившись. Джейсон не имел ни малейшего представления, что это был за автомобиль. Такой вопрос не пришел ему в голову даже сейчас.
А вот огненный кошмар вернулся.
Домой они попали только через несколько часов, перед самым рассветом. Оба сразу же отправились в постель, и Кайла заснула едва ли не раньше, чем голова ее коснулась подушки. А он никак не мог забыться сном и по-прежнему обливался потом. Джейсон сердито отшвырнул простыни в сторону и попытался взять себя в руки.
События прошлой ночи измотали его душевно и физически. Он набрал 911, и по вызову прибыл полицейский автомобиль. Двое офицеров — Диллон, светловолосый гигант, и Герберт, мускулистый крепыш с короткой армейской стрижкой, — сначала взялись за огнетушитель, погасив последние языки пламени в двигателе, и только потом принялись допрашивать их.
Джейсон и Кайла сообщили им, что какой-то водитель, не исключено, пьяный, врезался сзади в их «бьюик». Нет, они не могут сообщить никаких подробностей относительно этого водителя и его автомобиля. Не смогли назвать и марку или хотя бы цвет машины. Хотя оба не пострадали, Диллон и Герберт настояли на том, чтобы отвезти супругов в кабинет неотложной хирургии больницы Барлоу. Краткий осмотр дежурным врачом не выявил серьезных повреждений. После этого Диллон и Герберт оказались настолько любезны, что отвезли их домой.
Они немного поговорили. Завтра Джейсону придется обратиться в страховую компанию, чтобы та отбуксировала на ремонт «бьюик».
— Если он не подлежит восстановлению, быть может, мне стоит позвонить Томми Джонсу, — саркастически обронил Джейсон, но его замечание не вызвало улыбки у Кайлы. Да и самому Джейсону шутка не показалась особенно смешной.
Она ни слова не сказала ему о том, что он застрял на сиденье водителя, словно прикованный, после того как в двигателе произошло небольшое возгорание. Она знала Джейсона. И его страхи.
Но кто врезался в их машину? Тот, кто слишком много выпил, настаивала Кайла. Она, в отличие от Джейсона, нисколько в этом не сомневалась. Ему ведь было известно о фотоснимках, сделанных «Полароидом», а ей — нет. Именно такие сомнения стали причиной того, что Джейсон не мог заснуть и лежал, обливаясь потом.
В конце концов, он осторожно сполз с постели, спустился вниз, включил свет на крыльце и вышел наружу. Прохладный ночной воздух освежил его. Ветра почти не было. В траве стрекотали сверчки и прочие букашки.
Облако закрыло тоненький серп луны на юго-востоке. На горизонте появилось желтоватое зарево, а небо утратило свой бархатисто-черный цвет, постепенно обретая глубокий темно-синий оттенок. Бесчисленные звезды и звуки, доносящиеся из леса, навевали на него меланхолию. Мыслями он вернулся к Стью и его утверждению о том, что настоящего не существует. Но тут в сознании Джейсона вновь вспыхнули языки пламени, охватившие «бьюик». Он постоял снаружи еще немного, прежде чем вернулся в постель. Однако благословенное забытье сна не спешило принимать его в свои объятия. Мозг Джейсона был слишком возбужден.
