Лиза Скоттолине - Убийца (в сокращении)
— Мисси права. Он ее накачал. Или пристукнул. — Джулия поджала губы. — Я знаю, он ее поколачивал. Ти мне однажды пожаловалась, но я думаю, все было хуже, чем она говорила.
— Я тоже знаю. — Мэри помолчала. — Но если он ее ударил, то как она оказалась в машине? Он ее вынес? Люди могли увидеть. Опять-таки ковер около двери ровный, ни складки. Хотя и ничем не закреплен. Вероятно, они вышли спокойно.
— Ты права, Мар.
— Посмотрим. Это только рабочая гипотеза.
— Мне нравится твоя рабочая гипотеза. — Джулия улыбнулась. — Хорошо, если так. Так что мы будем делать? Я имею в виду, что ты здесь ищешь?
— Надеюсь, что-нибудь нам даст ключ к тому, что случилось с Триш. Проверим нашу гипотезу.
— Хорошая мысль. Слава богу, что ты здесь. — Джулия хлопнула ее по спине, и Мэри невольно улыбнулась.
— Джулия, что обычно носила Триш?
— Зови меня Джи, меня все так зовут. Я — Джи, Триш — Ти, Йоланда — Йо.
— А Мисси?
— А Мисси в задницу.
Мэри засмеялась.
— Когда Триш ко мне пришла, на ней был оранжевый жакет.
— Она его надевала, когда хотела принарядиться.
— О'кей, тогда сделай доброе дело. Посмотри, на вешалке он остался?
— Слушаюсь. — Джулия процокала к шкафам.
Мэри прошла в столовую, где стоял длинный белый стол и восемь стульев с высокими спинками. В буфете красовалось блюдо от «Франклин Минта» с изображением Мадонны с младенцем и несколько фотографий: они в Эпкот-Центре, в Рокфеллеровском центре, на променаде в Атлантик-Сити.
— Мар, — окликнула ее Джулия, прицокав в столовую, — оранжевого нет.
— Интересно. У нее было время переодеться и выбрать, что надеть. Значит, она пошла по собственной воле. Пока гипотеза подтверждается. — Мэри взяла одну из фотографий, посмотрела, поставила на место. — На этих фото они такие счастливые. Когда все изменилось?
Джулия наморщила лоб.
— Года два назад.
— А что случилось? — Мэри выдвинула ящик буфета, он был пуст; выдвинула следующий.
— Ну, он старой школы. Он хотел, чтобы по вечерам она была дома, обед на столе, детишки. Жена-домохозяйка. Но Ти не такая. Она любит повеселиться. — Джулия помрачнела. — И вот он начал пить. И пил все больше и больше.
— Так почему она не ушла от него?
— Сначала надеялась, что все наладится, а потом боялась. Я бы тоже боялась. Мой муж говорит, жить с таким умником — это как тараканья ловушка: заходишь легко, а выйти не можешь.
Мэри оглядела кухню — такая стерильная, словно ею и не пользуются.
— А когда он связался с мафией?
— Я думаю, сразу после школы.
— Его семья ведь не имела отношения к мафии?
— Ну да! Его брат, кажется, там большой человек.
— Есть чем гордиться, — сказала Мэри, осматривая кухонные шкафчики и пытаясь вспомнить, что она знала о его семье. У него был дядя, который его воспитывал, и старшая сестра. Она не помнила, чтобы он упоминал о брате. Правда, все их разговоры вертелись только вокруг школы и латыни.
— Я что-то не вижу сумки Триш. А ты? — Мэри представила, как смотрелась бы большая черная сумка в этом море белого.
— Я тоже не вижу, — нахмурилась Джулия.
— Я свою обычно бросаю в гостиной. Ее сумки в гостиной нет. Если ее нет и наверху, значит, она взяла ее с собой, что также подтверждает нашу гипотезу.
Мэри выдвинула очередной ящик в поисках счетов, квитанций или хоть чего-нибудь, что могло бы пролить свет на то, где они сейчас. Или дневника, о котором говорила Триш. Или пистолета. Но в ящиках ничего не было, кроме старых флаеров «Обеды на дом» и скидочных купонов.
— Ты мне рассказывала, как хорошо у них все было вначале и как потом стало плохо.
— Сначала Ти нравилось, что он связан с мафией, и мы все думали, что это круто. — Джулия облокотилась о стол. — Это потом мы стали думать по-другому. Сначала он был от нее без ума. Он любил ее с самой школы.
Мэри ощутила укол зависти — и тотчас одернула себя. Неужели она ревнует к женщине, которую бьют, и пылает страстью к мафиозо? Уж не сошла ли она с ума?
— Триш говорила, что ведет дневник. Наверное, он в спальне? — спросила Мэри.
Джулия нахмурилась:
— Не вела она дневника. Она так сказала? Ты уверена?
— Да. И еще сказала, что у нее есть пистолет.
— Пистолет есть.
— Ты знаешь, где она его хранит?
— Нет.
— Интересно, взяла ли она его с собой?
— Не знаю. Может быть.
— Можно задать тебе еще вопрос? — спросила Мэри. — Куда он обычно водил ее в день рождения? В какой ресторан?
— Не знаю. Он не любил с ней выходить.
— Ладно. А где он продавал наркотики?
— Не знаю. Мы никогда об этом не говорили.
Мэри вспомнила, как Триш сказала: «Они не знают всего».
— Как-то она сказала, что ребятки собираются у «Бьянетти», на Денвер-стрит. Но он никогда не водил туда Ти.
— Она упоминала кого-нибудь из тех, кто собирается у «Бьянетти»? Кто может знать, куда они поехали?
— Нет. Я же сказала, мы об этом не говорили.
Мэри в последний раз оглядела столовую и кухню.
— Сколько спален в доме?
— Две, и две ванные комнаты. Подвала нет. — Джулия опять нахмурилась. — Не помню, когда я в последний раз была наверху. Похоже, ей не разрешалось водить туда подруг.
— Я хочу осмотреть верхние комнаты.
— Пойду покурю.
Джулия направилась к двери, но Мэри тронула ее за плечо:
— Подожди, есть работка для вас. Погуляйте по улице, поспрашивайте соседей.
— Зачем?
— Когда совершается преступление, копы обходят всех соседей, чтобы узнать, кто что видел. Опрашивают, ищут свидетелей.
— Так о чем спрашивать? — прищурилась Джулия.
— Спрашивай, видели ли они Триш вчера вечером. Узнай, не заметил ли кто, как они уезжали, были они вдвоем или с кем-то. — Мэри размышляла вслух. — В какое время это было? С чемоданами они шли или без? Не ждал ли их кто в БМВ? Не принуждал ли он Триш?
Джулия в замешательстве наморщила лоб.
— Ладно, сейчас запишу тебе вопросы, — сказала Мэри.
Мэри вошла в спальню и зажгла свет, чувствуя себя так, словно входит в свою собственную альтернативную жизнь, в мир «если бы».
«Он был от нее без ума. Он любил ее с самой школы».
Мэри отогнала прочь эти мысли и сосредоточилась на конкретной задаче. У стены стояла огромная кровать. В изножье высилась куча одежды. Мэри взяла лежавший сверху женский свитер, черный с серебряной ниткой. По-видимому, Триш в последнюю минуту выбирала, что надеть, — или собирала вещи для поездки.
Мэри заглянула под кровать — нет ли там чемоданов. Их не было. Подошла к туалетному столику. Он был чист и пуст, если не считать фотографий и двух шкатулок с драгоценностями, его и ее. В его шкатулке было несколько золотых цепей, много запонок, стальной «ролекс» и черные зажимы для галстуков. Вдруг под зажимами что-то блеснуло, и она отодвинула их.
В самом низу лежало кольцо. Оно напомнило ей их первое свидание. Однажды он пригласил ее пойти погулять. Ты имеешь в виду как бы свидание, спросила она. Это был венец ее мечтаний.
В тот вечер в машине он показал ей это кольцо. На какое-то сумасшедшее мгновение ей показалось, что он наденет его ей на палец. Он не надел, но в ее голове это кольцо и их роман сплелись воедино.
Отогнав воспоминания, она исследовала содержимое шкатулки Триш — будто сундук сокровищ из диснеевского мультика. Золотые цепочки, браслеты, серьги вываливались из нее. На дне Мэри нашла ключи от машины. Не раздумывая, она взяла ключи и сунула в карман пиджака. Потом быстро осмотрела выдвижные ящики. В них не оказалось ни дневника, ни пистолета.
Мэри открыла стенной шкаф. Ничего нужного. Рядом со шкафом — дверь в ванную. Ванная была просторная, с двумя раковинами, вмонтированными в общую столешницу. С одной стороны стояли электрическая зубная щетка и мыльница с тонким прямоугольничком мыла. Другая сторона была почти зеркальным отражением первой. Мэри открыла один из шкафчиков: среди множества пузырьков и баночек с кремами лежал желтый блистер противозачаточных таблеток.
Мэри внимательно изучила упаковку. В последний раз Триш приняла таблетку в воскресенье. В понедельник она таблетку не пила. Сегодня вторник. Значит, вчера вечером Триш не взяла с собой пилюли, думая, что вернется сюда.
Взгляд Мэри упал на женские очки в тонкой металлической оправе. Значит, вчера Триш была в контактных линзах. Опять-таки получается, что она предполагала вернуться.
Мэри вновь прошла в спальню. По обеим сторонам кровати стояли тумбочки, на левой лежал «Спортс иллюстрейтид». Правая была пуста. Мэри выдвинула ящик. Несколько номеров «Космополитен» и «Пипл». Посмотрела на даты: самый свежий — декабрьский.
Мэри вышла из спальни и, миновав коридор, вошла в другую комнату, бледно-голубых тонов. У одной стены стояла узкая кровать, у другой — деревянный столик с ноутбуком. Это компьютер Триш! Мэри склонилась над ним и двинула мышью. Экран ожил. Она кликнула на электронную почту и стала смотреть список входящих сообщений. Семь последних пришли от Джулии, Мисси и Йоланды. Она посмотрела список сайтов, на которых Триш была в последнее время. Все они посвящались проблеме насилия в семье и защите прав женщины.
