Эрик Ластбадер - Вторая кожа
— А теперь, после этой импровизированной вступительной части, — непринужденно сказал Николас, — не заняться ли нам ужином? Не знаю как кто, а я проголодался.
Все приняли это предложение с энтузиазмом. Каждый из гостей взглянул в маленькую карточку, которую получил при выходе, в ней указывалось, кто за каким столом сидит. Приглашенные неторопливо начали расходиться по своим местам. Пока Николас пожимал руки и обменивался любезностями с тем или иным важным гостем, Коуи молча стояла рядом. Когда наконец они на мгновение остались одни, девушка осторожно пожала его руку и шепнула:
— Совсем не плохой спектакль для человека, презирающего подобные вещи.
— Кто-то же должен был прийти на помощь Т'Рину, — усмехнулся Николас. — Этот человек, может быть, и первоклассный администратор, но ему еще долго придется учиться дипломатии.
— Как, очевидно, и Мак-Найту.
— Мак-Найт — настоящий медведь, это верно. Но, в конце концов, он просто делает то, что должен делать. Сейчас американская администрация не скрывает своих намерений любыми путями и средствами проникать на японские рынки.
Коуи нахмурилась:
— После ожесточенных споров и чуть ли не фермерских бунтов мы открыли для американцев рынок риса, и ты сам видишь, что это вызвало только очереди в магазинах. Если так пойдет дальше, то мы, подобно России, превратимся в страну «третьего мира».
Николас и Коуи подсели к столу, где разместились одни из самых высокопоставленных японских политиков и чиновников, и он подумал о том, какова будет реакция этих людей, когда завтра премьер-министр объявит о своей отставке. Т'Рин, который сидел поодаль вместе с Мак-Найтом, Райа Хаджи и несколькими другими гостями, кинул на Николаса угрюмый и завистливый взгляд.
— Бедняга Т'Рин, — сказала Коуи, пока они здоровались с сотрапезниками и усаживались, — у него такой несчастный вид, как у промокшего котенка.
Николас, который предполагал, что размещением гостей ведал сам Нанги, улыбнулся и сказал:
— Этому человеку полезно побывать в медвежьей берлоге. Он должен научиться иметь дело с различными людьми, и чем скорее, тем лучше. Кроме того, Мак-Найт, по существу, безобиден. Даже если Т'Рин совершит ошибку и еще больше выведет его из себя, особого вреда от этого не будет.
Официанты уже разносили первую перемену, вареных тигровых креветок под чесночным, приправленным китайскими травами соусом. Полосатые панцири креветок были настолько тонкими и прозрачными, что никто не потрудился снять их. Креветки только похрустывали на зубах. Потом принесли деревянные подносы со свежеприготовленной холодной лапшей.
Белесые ленточки гречневого теста были необычайно вкусны, и гости Николаса с удовольствием их поглощали. Разносили саке, вино и пиво.
После этой перемены в помещении выключили свет, и Т'Рин занял позицию на освещенном участке танцевальной площадки. Над его головой был опущен большой экран. Т'Рин держался очень прямо и выглядел неплохо — высокий, довольно красивый, с черными, густыми, зачесанными назад волосами — он снова производил впечатление человека, не совершающего ошибок.
— Леди и джентльмены, не хотелось бы мешать вам наслаждаться предложенными блюдами, но мне предоставлена честь объявить об открытии «Сато Интернэшнл» совместно с «Денва партнерз» японского участка Трансокеанической киберсети.
«Денва партнерз»? — Николас был озадачен. — Кто они такие, черт побери? В Трансокеанической у «Сато» не было партнеров!"
Внизу, на танцплощадке, Т'Рин, держа в руках «Ками», набирал на сенсорном экране номер.
— Леди и джентльмены, это исторический момент, и я польщен тем, что все вы находитесь здесь, чтобы присутствовать на первом официальном сеансе цифровой видеосвязи через Трансокеаническую киберсеть. Обратите, пожалуйста, ваше внимание на экран.
Экран вдруг осветился. С него во всю величину на них смотрело лицо премьер-министра Японии. Чистота и четкость изображения были поразительными.
Николас взглянул на стол, за которым сидел Т'Рин, чтобы посмотреть на выражение лица Мак-Найта, но не нашел его. Никто, кроме Николаса, казалось, не заметил, что американец исчез.
— Господин премьер-министр, — сказал Т'Рин. — Канда Т'Рин, вице-президент «Кибернэт оперейшнз», от имени «Сато Интернэшнл» говорит с вами из ночного клуба «Индиго» в Синдзюку.
— Приветствую вас, Т'Рин, — ответил премьер-министр. Его лицо выглядело серым и усталым. Николас не был удивлен этим. — Премьер-министр Таканобу говорит с вами из помещения Токийской фондовой биржи в Нихонбаши. Честное слово, Т'Рин, вы прекрасно выглядите в этом смокинге. Не хотите ли вы или кто-нибудь из ваших почтенных гостей совершить сделку на Нью-йоркской фондовой бирже?
Вопрос премьер-министра был встречен взрывом смеха собравшихся, за которым последовал гром продолжительных аплодисментов. В то время как демонстрация, к удовольствию аудитории, продолжалась, Николас встал со своего места и, стараясь держаться в тени, выскользнул из ночного клуба. Он пересек фойе и уже вошел в председательский лифт, чтобы подняться наверх и проконтролировать процесс передачи данных, как увидел Мак-Найта, быстро выходящего из мужского туалета, расположенного на другом конце фойе. Американец не заметил Николаса и вернулся в «Индиго».
Линнер нажал кнопку сорокового этажа, но в последний момент сунул ногу в щель между дверью и рамой, нажал кнопку, дверь открылась, и он снова окинул взглядом фойе. Из туалета появился еще один мужчина, быстро подошел к публичным лифтам и нажал кнопку «Вверх».
Не успел еще Николас выйти из своего лифта, как мужчина неожиданно покачнулся и упал бы на пол, если бы Линнер не подхватил его. Лицо этого человека показалось Николасу знакомым. Его звали Каппа Ватанабе, он был одним из сотрудников научно-исследовательского отдела и отвечал за передачу информации через Киберсеть. Сейчас Ватанабе должен был находиться на сороковом этаже. Почему же он вышел из туалета ресторана? И что с ним случилось? Его глаза выглядели очень странно: зрачки расширены и расфокусированы, сердце еле билось, губы посинели. Казалось, Ватанабе находился в коме. Николас хотел уже вызвать «скорую помощь», как вдруг его взгляд упал на пальцы правой руки инженера. Они были скрючены, ладонь напоминала когтистую лапу зверя.
С некоторым беспокойством Николас поспешно разогнул одервеневшие пальцы, желая осмотреть ладонь. Он когда-то уже видел подобные симптомы у человека, лежавшего на Ванг Тау, пляже, расположенном юго-восточнее Сайгона. Взглянув на ладонь Ватанабе, он обнаружил то, что искал, — небольшую колотую рану с темно-синими краями.
Николас вспомнил точно такую же скрюченную руку мертвого ныряльщика с трубкой и маской, который качался на волнах, омывавших пляж. Когда он спросил у одного из местных рыболовов, что случилось с ныряльщиком, тот ответил, что несчастного уколол Банх Том — «Креветочный блин». Этим весьма невинно звучащим именем на самом деле назывался жалящий ядовитый скат, обитающий в районах Андаманских островов и Южно-Китайского моря. Его кожа имела полосатую раскраску, подобно тигровой креветке или океанскому дну, на котором он, незаметный в своем камуфляже, лежал как блин, поджидая свою жертву, чтобы парализовать и умертвить ее.
Ныряльщик, вероятно, потянулся за какой-нибудь особо красивой раковиной, лежащей на дне океана. Однако ему сильно не повезло — он коснулся Банх Тома, и тот ужалил его в руку.
— Взгляните сюда, — рыбак указал на ладонь ныряльщика. — Эта синяя точка указывает на присутствие яда.
Каппа Ватанабе укололи в ладонь тонкой полой иглой, наполненной ядом Банх Тома. Почему? Николас ногтями содрал кожу по краям ранки, наклонился и постарался отсосать как можно больше яда, время от времени сплевывая его на пол. Потом сорвал с себя галстук и перетянул им запястье несчастного. Достаточно ли этого, чтобы спасти его жизнь? Существовал только один способ выяснить это наверняка.
Склонившись над Ватанабе, Линнер закрыл глаза. И открыл глаз тандзяна. Когда он вошел в тау-тау, окружающий мир сузился до эллипса. Все затянула пелена тьмы. Николас открыл себя для Акшары — пути света, философия которой была построена на превращении энергии, а точнее — мысли, в физическое действие.
Учение Акшары гласило, что вся энергия сосредоточена в кокоро — мембране, вибрирующей в определенных ритмах. И, подобно псалмам или мантрам, эти вибрации, исходящие от кокоро, приводили последователя учения в состояние, когда он мог управлять энергией. В конце концов тау-тау не так уж отличалась от силы тибетских мистиков, китайских отшельников или шаманов многих племенных культур. Все они черпали энергию из одного и того же древнего источника, от которого, став более цивилизованным, человек был отстранен.
Слившись с инженером, Николас стал как бы его частью, понял, что Каппа умирает. Большое количество яда уже попало в его кровеносную систему. Элемент за элементом, как его учил Канзацу, Линнер обследовал кровь Ватанабе, следя за распространением нервно-паралитического яда, пока не обнаружил все, что ему нужно. Мысленно передвигаясь от органа к органу тела и мозга отравленного, Николас стимулировал воспроизводство антител, гормонов и сложных нейропептидов, которые должны были в естественных условиях бороться с ядом. И только убедившись, что инженер вне опасности, он вернулся обратно под монохромный свет обычной реальности.
