Тони О'Делл - Темные дороги
И тут явилась Эмбер со своим хахалем.
Возня и шепот. Скрип дивана.
Я посмотрел на часы. 2.35 ночи.
Я спустил ноги на пол.
Стон. Хихиканье. Ритмичное бух-бух.
Не знаю, сколько я просидел на кровати, навострив уши и сжав кулаки, пока до меня полностью не дошло, чем они там занимаются. Кулаки я сжал так сильно, что остались вмятины от обкусанных ногтей.
Эмбер было прекрасно известно, что таскать ухажеров домой не дозволяется.
Я встал с кровати, натянул джинсы, набросил на плечи отцовскую куртку и взял винтовку. 44-й «Магнум Рюгер», который мне дал дядя Майк. Управление шерифа забрало весь папашин арсенал, но дядя Майк считал, что без оружия мне никак не обойтись. Вдруг напорешься на бешеного скунса.
Патроны лежали у меня в ящике комода рядом с каталогами женского белья.
Я тихонько проскользнул вверх по лестнице. В мой план входило выйти через заднюю дверь и расстрелять пикап парня, как расстреляли машину Бонни и Клайда, на которой они пытались удрать. Но я забыл, что кухня выходит прямо на гостиную, прямо на диван.
Парень возвышался над моей сестрой. Он делал свою работу, даже не глядя на Эмбер. Голова у него была запрокинута, а глаза закрыты. Обнаженные ноги Эмбер обхватывали его голый зад.
Я прицелился ему в голову.
Оказалось, это задача не из легких. Казалось бы, что особенного, ан нет. Застрелить человека совсем не просто, какую бы ненависть к нему или к тому, что он натворил, ты ни испытывал, какую бы злость он в тебе ни вызвал и как бы больно тебе ни было. На раз-два не получится.
И как у нее духу хватило?
Я повернулся и затопал по кухне, сбив по пути стул. Плевать на шум. Вывалился из дома, встал посреди двора и принялся палить в воздух.
Я решил не стрелять в его машину, а то как он отсюда уберется? Обратить его в бегство – вот была моя цель. «Я не сумасшедший», – мелькнуло в голове, и мне сразу стало легче. Психи – те не думают о последствиях, не рассчитывают действий наперед.
Парень Эмбер выскочил из дома как ошпаренный, на ходу натягивая штаны. Меня поразила его тупость. Ну надо же, бежать на выстрелы, а не в другую сторону!
За ним выбежала Эмбер в трусах и в своем свитере в обтяжку.
– Ты сказала, он крепко спит! – орал парень.
– Прекрати, Харли! – вопила она. – Сукин сын! Козел!
Хахаль схватил ее за плечи и потряс. Рявкнул:
– Что ты творишь?
– Мудила! Ненавижу тебя, гада! – надрывалась Эмбер.
– Родители есть? – спросил я у кавалера.
– А? – не понял тот.
– Ненавижу! – Эмбер сорвалась на визг.
– Заткнись! – завопил кавалер.
– Ты знаешь, который час? – спросил я.
Голос у меня был чрезвычайно спокоен и здрав, не сравнить с тем, что творилось у меня внутри. Я словно плыл в воздухе, и руки опять начали трястись. Хорошо, не надо было ни во что целиться.
– Сегодня школьный вечер, – объяснил я парню.
– Псих ненормальный! – Чувак сражался с молнией на джинсах.
– Не уходи, – попросила его Эмбер.
Он заржал как безумный.
– Щас.
В дверях за спиной Эмбер появились Мисти и Джоди. Они видели, как я целюсь в него. Ну и пусть. А вот таращиться на полуголую Эмбер и гадать, чем это она таким занималась, им ни к чему.
– Проваливай, – велел я парню и направился в дом.
Он выкатил на меня бешеные глаза и ринулся к своему пикапу.
– А ну спать, – велел я девочкам.
Целая дюжина вопросов вертелась у них на языке, но один мой взгляд – и девчонки примолкли.
– Мудила! – не унималась Эмбер.
Я вошел в гостиную, поставил ружье в угол, присел, уперся ногой в пол и принялся плечом пихать диван к выходу:
– Этому хламу не место в моем доме.
– Харли, что ты делаешь? – недоуменно спросила Мисти.
– Иди спать.
– Это не твой дом, мать твою! – взвизгнула Эмбер.
– Харли, что ты делаешь? – не отставала Мисти.
– Уйди с дороги.
Я распахнул входную дверь. Повернуть диван на бок в одиночку было нелегко, но я справился.
– Что ты делаешь? – Теперь этот вопрос задала Эмбер.
– Вы чем-нибудь пользовались? – поинтересовался я у нее.
– Чего?
– Что-то я не заметил на нем резинки. Или у него хватило времени снять ее?
– Пошел ты, Харли!
– Залетишь ведь. Начнешь самостоятельную жизнь с беременности.
– Я уже начала самостоятельную жизнь, мудак!
И она бросилась на меня. Накинулась со спины и принялась дубасить. Я толкнул ее так, что она отлетела в сторону.
Ступенька, еще ступенька – и диван во дворе.
Не помню, наполнил ли я соляркой запасную канистру в конце прошлого лета. Папаша мне вечно мозг выносил насчет этого, терпеть не мог, когда приходит пора запускать трактор на первый покос, а топлива ни капли.
Я распахнул дверь сарая. Черный полоз, змея длиной с мою ногу, закачалась передо мной из стороны в сторону У нее недоставало сил, даже чтобы свернуться. Змею, точно так же, как червяков и бешеного скунса, о котором рассказывал Бад, обманула ранняя весна, а сейчас она замерзала до смерти. По-хорошему, следовало взять мотыгу и отрубить змее голову. Но если она выживет, крысы в гараж и не сунутся, да и кроты обойдут наш двор стороной.
Бог с ней, со змеей. Я потряс канистру. Чтобы облить диван, горючего хватит.
Я ринулся на кухню за спичками.
Эмбер исчезла. Мисти и Джоди стояли на ступеньках. Мисти начала было опять приставать с вопросами, но когда из подушек показалось желтое пламя, смолкла. Вся кровь отхлынула у нее от лица, веснушки сделались черными, словно кофейные зерна. Она окинула меня бешеным взглядом и бросилась в дом, вся в слезах. Чего это она вдруг, не понимаю. Диван все равно был говеный.
У меня вдруг заболело все тело. Наверное, оттого, что один выволакивал диван. Когда папаша получил диван в наследство после смерти бабушки, он позвал на помощь дядю Майка и мужа тети Дайаны Джима.
Я опустился на траву, не сводя глаз с пламени. С другой стороны на пылающую мебель смотрела Джоди. Маленькая фигурка в моей старой белой футболке казалась призрачно зыбкой в потоках раскаленного воздуха.
Джоди не стала меня спрашивать, зачем я это сделал, чему я был только рад. Сестра села рядом со мной и положила голову мне на плечо.
– Так хочу увидеть маму Жду не дождусь, – пожаловалась она.
– Здорово, – пробормотал я.
Джоди посмотрела на меня и озабоченно наморщила лоб. Совсем по-взрослому.
– А что такое резинка?
– Слушай-ка, – произнес я, озираясь по сторонам, – куда подевался Элвис? Не видел его с тех пор, как лег спать.
Она просияла:
– Спорим, я знаю.
Путаясь в моей футболке, Джоди подбежала к одной из собачьих будок. Сунула туда голову, выпрямилась, улыбнулась и сделала мне ручкой, словно Ванна Уайт[12]. Из будки неторопливо выбрался Элвис, понюхал воздух, зевнул и улегся прямо в грязь.
Глава 4
В конце концов я взял с собой Джоди на свидание с мамой, но только после того, как Мисти и Эмбер согласились не ехать. Вообще-то в тюрьму они непременно ездили втроем, так что пришлось мне за завтраком просить Мисти пропустить этот день. Она все еще ужасно злилась из-за папашиного дивана, поэтому бросила на меня мрачный взгляд и заявила, что и так ни за какие деньги не сядет в машину со мной. Эмбер носа не казала из своей комнаты.
Прежде чем отвезти Джоди в школу, я в «Бытовых приборах Беркли» битых два часа занимался холодильниками: разгружал, распаковывал и расставлял по демонстрационному залу, а потом еще три часа ухлопал на перевозку в хозяйском грузовике стиральных машин, сушилок и плит. В напарники мне достался Рэй, который только и делал, что поносил своих детей и жену.
Настроение у меня было паршивое, и оно делалось еще хуже, стоило подумать, что после свидания с мамой придется перед Джоди дурака валять, дескать, все замечательно. Обычно показной оптимизм демонстрировала Эмбер, и признаю: как бы мне ни было ненавистно все, что творила Эмбер, успокоить Джоди у нее получалось.
Джоди ждала меня у окна учительской, когда я объявился с ее рюкзачком и розовой весенней курткой, которая в этом году стала ей маловата. На ней было платье в цветочек, растянутые на коленях колготки и серебристые высокие ботинки, которые ей подарили в прошлом году на Рождество.
Многие дети стараются принарядиться перед свиданием в тюрьме. Кого-то заставляет тетя или там бабушка, но кое-кто и сам горазд. Джоди из таких. Это бросается в глаза. Эти дети вечно прихорашиваются.
Не вижу в этом никакой логики. Разве что показать мамаше: смотри, какая я хорошенькая и трогательная в своем платьице. Ты по мне не скучаешь? Словом, нагнать на мамочку тоску.
Всю дорогу Джоди трещала не умолкая. Вот скоро прискачет Пасхальный кролик; а одна девочка принесла в школу редкую «бини бэби»[13] в форме утконоса и с ярлыком и всем рассказывает, что ее родители через пару лет продадут игрушку за миллион долларов; а в кафе на обед подают корн-доги[14] на палочке. Она последнее время такая болтушка, и я этому только рад. Утомительно немного, ну и пусть ее.
