Ли Чайлд - Гость
Ты наблюдаешь и ждешь.
Прежде чем истекли три часа, в комнату предполетного ожидания пожаловал сам капитан. Он провел Ричера и Харпер вниз, и они вышли на улицу через ту же дверь, через которую вошли. У крыльца ждала штабная машина.
— Счастливого пути, — пожелал капитан.
Машина проехала к взлетно-посадочной полосе, на которой стоял одинокий «Боинг». От самолета отъезжали автозаправщики; внизу суетились техники. Лайнер сверкал новой белой краской.
— Самолеты перекрашивают только после того, как мы убеждаемся, что они нам подходят, — объяснил водитель.
Перед открытым люком стоял трап. Вверху толпились члены экипажа, в форме, с пухлыми портфелями.
— Добро пожаловать на борт, — сказал второй пилот. — Свободное место вы отыщете без труда.
В салоне их было двести шестьдесят. Это был обычный пассажирский лайнер, только без каких-либо излишеств. Ни телевизоров, ни полочек с журналами, ни кнопок вызова стюардесс. Ни одеял, ни подушек, ни наушников. Все кресла были одного цвета — защитного. От ткани исходил характерный запах новой вещи. Заняв три кресла, Ричер уселся боком, спиной к иллюминатору.
— За последние несколько дней нам с тобой пришлось порядком налетать, — заметил он.
Харпер села за ним. Пристегнула ремень.
— Это уж точно.
— Так, ребята, слушайте внимательно, — окликнул их второй пилот, выглянувший из кабины. — Этот самолет военный, федеральному управлению гражданской авиации не подчиняется, поэтому предполетное объявление будет на военный манер, договорились? А именно: не беспокойтесь, потому что мы не разобьемся. А если разобьемся, вас непременно расплющит в отбивную котлету и превратит в пепел, так что причин для беспокойства все равно нет.
Ричер улыбнулся. Харпер пропустила шутку пилота мимо ушей.
— Так кто же истинная цель? — повторила она.
— А ты сама подумай.
Самолет покатил по взлетно-посадочной полосе. Через минуту он уже был в воздухе, могучий, уверенный. Развернулся над раскинувшимся внизу Вашингтоном, набирая высоту. Поднялся над облачностью и взял курс на запад.
Бедняга до сих пор терпит. С тех пор он так и не выходил из машины, а машина по-прежнему стоит прямо перед домом Симеки. Напарник привез ему пакет с обедом. В нем термос с двадцатью унциями кофе. Скоро бедняге станет совсем невмоготу. Но это никак не влияет на твой план. Да и как могло бы повлиять? Времени два часа; пора делать звонок.
Ты открываешь украденный телефон. Набираешь номер Симеки. Нажимаешь клавишу с маленькой пиктограммой зеленого телефона. Слышишь, как переключается коммутатор. Раздаются гудки. Ты низко приседаешь за скалой и готовишься начать говорить. Здесь теплее. Нет ветра. Гудки продолжаются. Ответит ли Симека? Может быть, и не ответит. Такая капризная стерва, которая не позволила телохранителю воспользоваться туалетом, может запросто проигнорировать звонящий телефон. Тебя на мгновение охватывает паника. Что делать в этом случае? Если Симека не снимет трубку?
Она снимает трубку.
— Алло.
В ее голосе звучат тревога, недовольство, готовность перейти в нападение. Она думает, что это полицейский сержант, который будет жаловаться. Или координатор ФБР, который будет убеждать ее вести себя благоразумно.
— Здравствуй, Рита, — говоришь ты.
Она слышит твой голос. Ты чувствуешь, как она успокаивается.
— Да?
Ты объясняешь ей, что она должна сделать.
— Не первая, — принялась рассуждать вслух Харпер. — Первая жертва была выбрана наугад. Чтобы увести нас со следа. Вероятно, и не вторая. Вторая жертва была нужна, чтобы установить четкий рисунок.
— Согласен. Каллан и Кук — это фоновый шум. Дымовая завеса.
Харпер кивнула. Умолкла. Ричер почувствовал, что она шевелится у него за спиной. Выбравшись в проход, Харпер устроилась на трех креслах напротив. Ощущение странное, но знакомое. Между ними ничего кроме ровных рядов одинаковых пустых кресел.
— Но убийца не будет оставлять истинную жертву на самый конец, — снова заговорила Харпер. — У него есть цель, и он хочет поразить ее до того, как кто-то успеет что-либо сообразить.
— Согласен, — повторил Ричер.
— Значит, третья или четвертая.
Ричер молча кивнул.
— Но которая из двух? В чем ключ?
— Во всем. В том же, в чем был и раньше. В уликах. В географии, в краске, в отсутствии насилия.
* * *Обед состоял из холодного сморщенного яблока и кусочка швейцарского сыра — только это и мог предложить холодильник. Рита аккуратно разложила все на тарелке, чтобы сохранить какое-то подобие приличия. Поев, она вымыла тарелку, убрала ее в шкаф и, пройдя в коридор, отперла входную дверь. Постояла на холоде, затем прошла по дорожке вниз. Полицейская машина по-прежнему стояла напротив. Увидев Риту, полицейский опустил стекло.
— Я хочу извиниться, — как можно вежливее произнесла Рита. — Я незаслуженно вас обидела. Просто все это начинает действовать мне на нервы. Разумеется, вы можете заходить в дом когда вам потребуется.
Полицейский озадаченно уставился на нее, судя по всему, мысленно рассуждая: «Ох уж эти женщины!» Продолжая улыбаться, Рита подняла брови и склонила голову, словно повторяя свое приглашение.
— Ну, тогда я зайду прямо сейчас, — сказал полицейский. — Если вы не возражаете.
Рита кивнула, дожидаясь, пока он выйдет. Она отметила, что полицейский оставил стекло опущенным. Когда он вернется, в машине будет холодно. Рита первой прошла к крыльцу. Полицейский торопливо семенил следом. Она решила, что он был на грани отчаяния.
— Вы знаете, куда идти.
Рита осталась ждать в коридоре. Полицейский вышел из туалета с выражением нескрываемого облегчения на лице. Рита открыла перед ним входную дверь.
— Не стесняйтесь, приходите, когда вам понадобится. Смело звоните в дверь.
— Хорошо, мэм. Если вы действительно ничего не имеете против.
— Ничего не имею. Я очень признательна вам за то, что вы для меня делаете.
— Мы здесь выполняем свой долг, — с гордостью, но немного застенчиво произнес полицейский.
Рита проводила взглядом, как он вернулся к машине. Заперла дверь и прошла в гостиную. Постояла, глядя на рояль, и в конце концов решила уделить музыке еще сорок пять минут. Быть может, даже час.
Вот так лучше. И время выбрано правильно. Впрочем, твердой уверенности у тебя пока нет. Ты прекрасно разбираешься во многом, но только не в урологии. Наблюдая за тем, как полицейский возвращается к машине, ты приходишь к выводу, что он еще слишком молод для того, чтобы иметь проблемы с предстательной железой. Остается только оценить, когда позывы наполненного мочевого пузыря пересилят стеснительность, и полицейский решится снова побеспокоить Симеку. Сейчас половина третьего; до восьми вечера он еще как минимум дважды захочет справить естественную нужду. Скорее всего, один раз до, а другой уже после смерти Симеки.
Над Северной Дакотой облачность рассеялась. Внизу в семи милях показалась земля. Второй пилот вышел из кабины и показал городок, в котором родился. Маленький городок к югу от Бисмарка. Через него протекала Миссури, тонкая серебристая ленточка. Пилот снова вернулся в кабину, оставив Ричера гадать над премудростями навигации. Он в этом совсем не разбирался. Прямой путь от Вирджинии до Орегона должен был бы проходить над Кентукки, Иллинойсом, Айовой, Небраской, Вайомингом и Айдахо. Самолету незачем было подниматься до Северной Дакоты. Но так дорогу делало короче нечто, именуемое «большими круговыми маршрутами». Ричер где-то слышал об этом. Но ничего не понимал. Как не самый короткий путь может быть самым быстрым?
— Краску похитила Лорейн Стэнли, — сказала Харпер. — Отсутствие насилия показывает, что убийца лишь имитирует ярость. Но что доказывает география?
— Мы уже говорили об этом.
— Она демонстрирует размах.
— И скорость, — сказал Ричер.
Харпер молча кивнула.
— И еще мобильность, — добавил он. — Не забывай про мобильность.
* * *В конце концов Рита провела за роялем полтора часа. Полицейский больше не приходил; она успокоилась, и ее техника, совершенствуясь, достигла наконец такого уровня, до которого еще никогда не поднималась. Мысли Риты были сосредоточены исключительно на нотах, и она все убыстряла и убыстряла темп, до тех пор, пока исполнение не стало шероховатым. Тогда Рита чуть отступила назад и остановилась на темпе, более быстром, чем указанный в нотах. Но, черт побери, какая разница? Бах зазвучал просто бесподобно. Быть может, даже лучше, чем если бы исполнялся в нужном темпе. Музыка звучала величественно, содержательно, логично. Рита осталась довольна.
