Линда Фэйрстайн - Мертвецкая
— Это дерево — один из ориентиров на карте. Позади нас, — я повернулась и указала связанными руками, — остров расширяется и загибается к северу.
Шрив посмотрел в указанном направлении. Я продолжала:
— Наверное, это полоса, где стояли мертвецкие. Это близко к моргу, но все же вне поля зрения. — Вполне логично. Я продолжала говорить столь же убедительно. — На карте были отмечены основания четырех старых деревянных зданий. Если не ошибаюсь, первое находилось немного к северу от волнолома.
Шрив отошел от меня и сделал несколько шагов к волнолому, стараясь не оступиться на скользких валунах. Одной ногой он встал на ближайший к воде кусок гранита, и я увидела, как зашатался под его весом камень. Похоже, профессор испугался: я услышала, как он тихо чертыхнулся и попятился. Чтобы рассмотреть расшатавшийся валун, он опустился на колени. Камень легко поддался, и хотя там, где мы стояли, было темно, никаких сокровищ под ним разглядеть не удалось. Шрив поскреб рукой в перчатке замерзшую землю, но она не поддалась. Наверное, годы запустения сказались и на волноломе.
— Не думаю, что камни, которые лежат так близко к краю, были отмечены на карте, — заметила я и, махнув руками на участок, вымощенный растрескавшимися плитами, предположила: — Это место, наверное, находилось под фундаментом здания.
Шрив снова упал на колени и стал раскапывать расселины пальцами. Он поднимал и отбрасывал в сторону расшатанные камни, но под ними оказалось пусто. Клад, закопанный так давно, не может лежать близко к окаменелой поверхности.
Шрив начал проявлять нетерпение, думая, что я подбила его на эту сумасбродную затею, чтобы спасти свою шкуру. Он рывком встал на ноги и поднял с земли веревку.
— Будет лучше, если вы подождете меня внутри. — Шрив шагнул ко мне, собираясь снова меня связать. Я знала, что у него оставалось меньше часа, чтобы решить, связать ли меня и оставить рядом с Шарлоттой Войт, пока он проведет день на Манхэттене, или отделаться, швырнув в ледяной поток всего в десяти футах отсюда.
Я попятилась от его протянутых рук, осторожно переставляя ноги.
— Бросьте, мисс Купер, — сказал он, одной рукой держа веревку, а другой пытаясь схватить меня. — Я съезжу в колледж и узнаю, как у полиции продвигаются ваши поиски. Не беспокойтесь, днем я вернусь и принесу вам поесть. И у вас появится еще одна возможность сотрудничать.
Я заскользила обратно к тропинке, Шрив последовал за мной. Мы скользили по замерзшим, гладким как стекло камням. Я не собиралась возвращаться в компанию разложившихся останков Шарлотты Войт.
— Не глупите, леди. Вам некуда идти.
— Возьмите меня с собой, — проговорила я, скользя в сторону, словно на коньках.
Шрив упал на колено и пытался удержать равновесие.
Пока он поднимался, я увидела три полицейские машины с красными мигалками. Они ехали из Лонг-Айленда, по маленькому мосту, который вел к северной оконечности острова Рузвельта, рядом с Мэйн-стрит. Сердце у меня бешено заколотилось. Возможно, Мерсер все-таки передал Майку сообщение, зашифрованное в вопросе третьего отделения «Последнего раунда». Возможно, это ищут меня.
Они находились еще за несколько миль от этого заброшенного клочка земли, значит, мне надо оставаться здесь как можно дольше. Пока меня не найдут.
Я направилась прочь от руин лаборатории Штреккера, к самой южной части острова. Это единственное место, которое видно и с Манхэттена, и из Куинса. Идти было опасно, но Шрив не отставал. Скользя по обледеневшей тропинке, я оступалась на каждом шагу, а он двигался осторожно, неторопливо. Ему, как и мне, было прекрасно известно, что бежать некуда.
Остановившись всего в нескольких футах от узкого края, я оглянулась на своего преследователя. Наверху, слева от нас, появился красный вагончик канатной дороги и поехал вниз, к станции. Было еще слишком рано, в такое время канатная дорога обычно не работала. Наверное, молилась я, это означает, что ее запустила полиция. Шрив смотрел на меня и не заметил ни полицейских машин, ни вагончика у себя за спиной.
— Я солгала вам, — крикнула я, но яростный ветер сорвал мои слова с губ и отнес в сторону.
— Что? — крикнул он в ответ, по-прежнему стараясь до меня добраться.
У самого края острова находилась небольшая скала — огромный валун, соединенный с сушей камнями поменьше. Обычно их не было видно, но сейчас они торчали из воды, покрытые толстым слоем льда и снега. Между ними и вокруг была тонкая корка льда, которая не ломалась, невзирая на мощное течение.
На голой скале стоял маяк высотой футов десять, который во время тумана направлял суда в каналы по обе стороны острова.
— Что вы сказали? — снова крикнул Шрив.
Я оглядела горизонт в надежде увидеть патрульные машины, едущие к моему одинокому аванпосту.
Шрив был уже на расстоянии вытянутой руки. Он остановился перевести дух и крутил веревкой, словно участник родео, собирающийся поймать теленка. Он был уверен, что победил, а я дрожала от ужаса, пытаясь выиграть время. Он приближался.
— Я сказала, что солгала вам.
— В чем именно? — рассмеялся он.
Я глянула через плечо, потом перевела взгляд на самый край волнолома. Стоя на древнем обломке гранита, я отбросила полы куртки в стороны и засунула связанные руки в карман брюк.
Шрив смотрел, как я роюсь в карманах, лицо у него стало озадаченным.
Я прислушивалась, надеясь различить рев сирен, но тщетно. Я слышала только завывания ветра. Где же полиция? Почему они так долго?
Я наступила одной ногой на торчащий из черной воды плоский камень — первая ступень к валуну менее чем в десяти футах. Прочно встав на него обеими ногами, я оглянулась на Шрива и вытащила из кармана бумажку.
— Это карта, мистер Шрив. Я солгала вам, когда сказала, что успела сделать копии. Это оригинал. Его прислали вчера, прямо перед тем, как мы поехали на собрание в колледж. Вот что вам нужно, профессор. Это единственный экземпляр.
Ветер безжалостно трепал листок, стараясь вырвать его из моих рук и унести. Я засунула бумажку в карман куртки и продолжила опасный путь.
Теперь настал мой черед вести себя уверенно. Если мне удастся пройти семь или восемь камней и попасть на большой валун, я буду в безопасности. Шрив не отважится последовать за мной. Кроме того, даже ступи он на лед, тот не выдержит еще восемьдесят фунтов веса. А я могла ухватиться за маяк и подождать восхода там. Я была уверена, что полиция уже ищет меня.
Если же мне не удастся дойти — а я понимала, что такое не исключено, — это будет ужасная смерть. Но зато я умру быстрее, чем от рук Уинстона Шрива.
Я только не учла, насколько ему нужна была эта карта.
Я стояла на четвертом камне ледяного архипелага и, отчаянно напрягая ноги, старалась не соскользнуть. Руки были связаны, и я не могла раскинуть их в стороны и балансировать в противовес ветру и скользкой поверхности. Позади захрустел лед.
Внутренний голос убеждал меня не оглядываться, но я не послушалась. Шрив стоял на первом камне. Он шагнул на второй, но его ступни были больше моих, и толстые ботинки не удержались на наклонной поверхности. Он оступился, его левая нога соскользнула на ледяную корку, которая треснула, и под ней забулькала черная вода.
— Отдайте мне эту чертову карту! — крикнул Шрив. Он замер, понимая, насколько опасно преследовать меня дальше. — Отдайте мне бумагу!
Ветер сыграл с ним ту же шутку, и его слова затерялись где-то над взбаламученной водой.
Следующие два препятствия оказались относительно плоскими и удлиненными. Я с легкостью их преодолела. До скалы оставалось еще три камня.
Я снова оглянулась, и мне стало ясно, что Шрив одержим желанием получить карту. Он решил идти за мной. Ступив на третий камень, он остановился, соображая, как безопаснее попасть на следующий.
Огромные здания Организации Объединенных Наций теперь находились справа от меня. То тут, то там в кабинетах зажигался свет. Небо начало светлеть. Город пробуждался к жизни. Меня найдут.
Я вытянула ногу, чтобы встать на следующий камень, но он оказался заостренным и неровным, без плоских участков, на которые можно шагнуть. Я наклонилась, связанными руками ухватилась за его верхушку и пошарила ногой, нащупывая опору. Убедившись в ее надежности, я сдвинулась вперед и старалась удержать равновесие, держась за вершину камня. Как только мне удалось высвободить руки и двинуться дальше, я прыгнула на очередной валун — цель почти достигнута.
Стоя на предпоследнем камне, я была готова сделать последний прыжок к спасению. Я взялась за голый куст, торчавший на выступе прямо передо мной, и попыталась подтянуться на скользкий валун. В этот момент лед внезапно треснул, и моя левая нога погрузилась в ледяную воду. Я отчаянно вцепилась в серую крошечную ветку и задергала промокшей оцепеневшей ногой.
