Поль-Франсуа Уссон - Кристаль
Тонкая ткань ее костюма ничуть не защищала от холода. Те части тела, что оставались открытыми, были ярко-розового цвета. Босые ноги утопали в снегу. Она не чувствовала своего тела. Боль была где-то уже за пределами ощущений. Анжеле казалось, что ее кости скрипят, а мышцы до того напряжены, что вот-вот разорвутся.
У нее осталась одна-единственная простая альтернатива: выжить или умереть.
Тем проще было принять одно-единственное решение.
Встать, выпрямить ноги, вытянуть руки вдоль тела, держать голову прямо — все это придавало ее телу нужную долю равновесия. Она вспомнила скелет, стоящий в школьном кабинете анатомии, все эти отдельные кости и связки…
«Мне нужно заново научиться ходить».
Она выставила ногу вперед, продолжая держать вес тела на другой ноге. Чуть согнула ногу в колене, приподняла, опустила. Ступня коснулась земли. Первый шаг сделан. Автоматически она перенесла вес тела на эту ногу и выставила вперед другую, повторив все то же самое.
«Я иду».
Заодно нужно было учитывать длину шага и глубину снега.
«Я могу идти быстрее».
Чем больше она ускоряла движения, тем реже ее ноги касались земли одновременно.
«Я бегу!»
Ее скачки постепенно удлинялись. Ступня ударялась о землю раньше, чем на нее полностью переходил вес тела. И тут же пальцы ноги снова отталкивались от земли. Корпус размеренно покачивался, облегчая бег.
Внезапно снег под левой ногой провалился, и она увязла в нем почти до бедра. На секунду у Анжелы перехватило дыхание. Правая нога согнулась до упора, так, что колено оказалось на уровне плеча. Руки принялись лихорадочно шарить вокруг, ища, за что зацепиться.
В отчаянии она с трудом добралась до переплетения обледенелых корней, твердых, как железо, и скользких. Цепляясь за них, она выкарабкалась из углубления. Потом, двигаясь судорожными рывками, как сломанная заводная игрушка, продолжала путь к замерзшему водопаду — она решила добраться туда во что бы то ни стало. Ибо мерный шум, уже достигавший ее слуха, не мог быть не чем иным, как песнью Ледяного Дворца.
«Я тоньше и легче его. Я смогу пройти там, где он не пройдет… Чтобы получить мою шкуру, ему придется ждать весны, когда все растает…
— Да, но это значит, что твоя шкура так и останется там…»
Анжела даже не могла вспомнить, как оказалась внутри Ледяного Дворца. Ее способность восприятия была ослаблена бурей. Чтобы продвигаться вперед, Анжеле приходилось опираться на заснеженные стены, а они словно уплывали из-под ее рук. Шквальный ветер заставлял ее держаться прямо из последних сил, подниматься, когда она падала, а пригоршни снега, которые он швырял ей в лицо, взбадривали ее.
Наконец она прижалась всем телом к ледяной колонне. Та была гораздо холоднее, чем все, что можно было себе вообразить. И вокруг был целый лес этих диковинных прозрачных деревьев. Снег больше не хлестал в лицо, воздух был на удивление неподвижным. Рева бури не было слышно. Только отдаленный шум воды, текущей в своей ледяной оболочке.
«Мне это удалось!»
Больше не нужно было никуда бежать. Она была в своем дворце. Двери открылись для нее сами собой — ей даже не пришлось искать проход. Может быть, сама река, приблизившись к ней, протянула свои ледяные щупальца, чтобы прижать ее к своей гладкой холодной груди.
Анжела прищурилась, невольно представив себе, как щелки ее глаз светятся в темноте, словно у кошки. Может быть, близнецы и правы: в этом волшебном лесном мире возможны любые превращения.
Она узнала своды грота, ощетинившиеся длинными сверкающими пиками. Весна освободит эту застывшую воду, позволит ей стекать вниз… Анжела взглянула под ноги и увидела струящуюся воду под застывшей ледяной поверхностью. Она стояла прямо на реке. Но ей было все равно. Ее сознание словно отсутствовало — она даже не испытывала страха перед возможным падением.
Некоторое время она шла вдоль стены, поверху которой проносились порывы ветра снаружи. Он словно шептал ей: «Я лесной ветер, но я пролечу у тебя над головой, делая вид, что я тебя не заметил».
Она прижала обе ладони к ледяной створке, уверенная, что недавно сделанный проход уже снова затянуло льдом. Укусы холода были невыносимо жестокими, но она не отнимала рук. Это и есть инстинкт выживания? Ее сердце, наверняка обледеневшее сильнее, чем водопад, продолжало биться.
«Не прекращай думать. Думай!»
Она чувствовала, что сознанию это удается все с большим трудом.
«Что бы я ни делала, я всегда возвращаюсь в холод. Я заменила собой Кристаль. Но я не Кристаль. Я просто стала прозрачной, как и она. А моя душа — видима? Замерзнуть не значит умереть. Нужно, чтобы я дрожала. Как маленькая девочка ночью под одеялом, которая стучит зубами от страха, услышав голос откуда-то из глубин дома… Призраки, вы все еще кричите…»
Анжела опустилась на корточки и обхватила руками колени, прислонившись спиной к углублению в ледяной стене. Теперь прикосновение льда казалось ей нежным. Понемногу они превращались в единое целое: лед слегка подтаивал, принимая форму ее тела, и одновременно она вмерзала в него. Ее расшитый блестками костюм делал ее похожей на облако звездной пыли в ледяных небесах.
«И нет никого, чтобы мной восхищаться!»
Она всхлипнула. Слезинка застыла в уголке глаза крошечной ледяной звездочкой.
«Ну, вот и все, теперь я больше не шевелюсь. Мне хорошо. Я наконец-то успокоилась. Бабочка в хрустальном коконе…»
Она продолжала думать — такими же обрывками фраз. Потом попыталась вздрогнуть, постучать зубами. Безрезультатно. Что остается делать, кроме как восхищаться Ледяным Дворцом изнутри? Он ведь действительно красив… Прямо перед ней струи воды скользили вдоль вогнутой стены в своих ледяных оковах.
Ее сердце билось все медленнее, сберегая последние силы в последние моменты жизни.
Она думала: «Попытайся сохранить немного сил, дорогое мое сердечко, потому что я, может быть, еще воскресну…»
Один удар был сильнее остальных. Анжеле показалось, что она услышала легкий треск, как от разрываемой ткани.
«Ты расколешься на части от холода!»
Снова послышался шум, перерастающий в оглушительный грохот.
«Это озеро! Лед на озере треснул! Оно освободится, разделит лес на две части… Это будет похоже на конец света! И этот грот тоже расколется. Я провалюсь в бездну…»
Внезапно застывший каскад разбил свои оковы. Поток воды хлынул в грот. От грохота задрожали стены. Сталактиты начали рушиться с потолка.
«Стены дворца поддаются. Сейчас он обрушится на меня. Ну что ж… красивая смерть».
Стена рассыпалась и превратилась в воду, открыв широкую арку прямо в огромный лес.
Хаос настиг Анжелу, скорчившуюся в своей ледяной нише, теперь закрытой со всех сторон. Огромное снежное облако медленно оседало, открывая лесной пейзаж. Грохот теперь доносился откуда-то из глубин водопада. Захваченная апокалипсическим зрелищем сотен ледяных осколков, смешивающихся, врезающихся друг в друга, Анжела ясно ощущала, что ее тело охвачено дрожью. Может быть, этот неожиданный обвал снова привел в рабочее состояние все жизненные механизмы внутри нее. Немного огня, хрупкого, словно ангельское дыхание, возвращалось в топку ее плоти. В ней снова теплилась жизнь.
Сквозь ледяную перегородку она разглядела чьи-то движущиеся силуэты.
«Это он! Он меня нашел!»
Видение прояснилось: викинг и его собачья упряжка боролись с бурей. Ледяная преграда заглушала вой собак.
«Они воют по мне!»
В облаке снега, взрыхленного собачьими лапами, гигант то появлялся, то исчезал. Хлопья снега оседали на ледяной стене, преобразовывая реалистический пейзаж в картину пуантилиста.
— Анжела!.. Анжела!.. Анжела!..
Его мощный рев пробивался сквозь рев бури. Темные стихийные силы объединились с монстром. Лес ревел вместе с ним. Анжела смотрела на него сквозь узоры, образующиеся на ледяной стене от ее дыхания. Он ее не видел, но знал: она здесь. Собаки привезли его по ее следам прямо в Ледяной Дворец. Она слышала их лай и поскуливание. Их ноздри с силой втягивали воздух.
Потом Анжела расслышала хрюканье кабана. Хозяин вытащил его из саней и взвалил себе на плечи. Несколько шагов — и вот он уже стоял перед ней. Сонаргольт задергался. Пошатнувшись, хозяин бросил его на землю, достал из-за пояса молот и обрушил мощный удар на загривок кабана:
— Будь храбрым, Сонаргольт.
Кабан медленно завалился на снег. Его пятачок уперся в большой осколок льда, и от слабого дыхания во льду образовалась лунка.
— Анжела! Я знаю, ты меня слышишь! Покажись! Выходи!
Не пытаясь ее отыскать, он склонился над телом кабана. Одним рывком, резко выдохнув, он снова вскинул его на плечи и положил куда-то над головой Анжелы.
Теперь она видела только огромные, отороченные мехом сапоги. Они отступили от стены. Чувствовалось, что викинга переполняет гнев. Он вынул из ножен огромный охотничий нож:
